Любовь Сушко - Кот Баюн – хранитель Лукоморья. Волшебные хроники

– Время тревожное пошло, лучше остановить беду, чем потом ее расхлебывать – убеждал его Велес.

И помнил наказ его Огненный Змей да только да той поры, пока страсть к богине прекрасной не вспыхнула в душе его и не понесся он за ней, уверенный, что ни у кого не хватит наглости против него и Велеса самого идти. Наглости может быть и не хватит, но черти, и тот же выпущенный упырь, они ведь по наивности своей могут творить что угодно,, а уж если их кто-то умело подтолкнет и направит, тогда вообще берегись.

Но Змей, который изнывал от нерастраченных сил, откровенно скучали, некогда о таких вещах было задумываться.

Вернулся Велес, а дворец его пуст, и охранника верного след простыл, прошелся он по залам его, посмотрел, вроде все на месте пока, так это все только до поры до времени бывает, а как завтра, кто его может знать, как это будет?

Но никого другого не мог он сюда и вовсе запустить, столько всего было тут, а самому все делать для того, чтобы они потом и расплачивались, нет, не мог он допустить этого.

Когда Оз вернулся, он клялся, что только что вышел и в соседний лес заглянул, Велес не стал уличать его ни в чем, потому что нельзя века напролет во дворце сидеть и на улицу нос не показывать на белый свет не смотреть. Сам -то он без путешествий и дня провести не мог, почему же тот должен так страдать, лучшего сторожа все равно нет у него.

Так и уговаривал себя Велес, хотя и понимал, что никогда просто так не всполошилась бы Мокашь, но жизнь есть жизнь. И где-то в глубине сознания он думал о том, что может быть встряска, не очень сильная не так страшна для них для всех будет, как знать.

Мир жил в ожидании беды, но давно известно, сколько бы не предупреждали, сколько бы не ждали ее, она наступает всегда неожиданно, но до нее все-таки оставался еще какой-то срок.

№№№№№№

Почему в те дни вспомнил о чародее Мраке Велес, он и сам этого не знал. Давно это было, очень давно, в самом начале его появления на земле, когда пришлось ем не по собственной воле оставить небеса и на землю ступить. Многие знали, что теперь один из сыновей Сварога с ними будет, совсем близко к ним подойдет, да еще и Велес прекрасный и могучий всегда рядом.

Но далеко не всем могло нравится такое, Ний усмехнулся, а чародей Мрак решил, что тот потеснит его, и решил он, что пока бог всего живого не утвердился в этом мире, он должен захватить власть. Потом это у него едва ли получится.

Сказано-сделано. Облаченный в черное, Мрак и напал на путника, который по его разумению и был Велесом самим. И пришлось богу развернуться во всей красе своей.

Долго сражались они, долго никто не мог победить, и только в самом конце, когда в спину чародей решил ударить, тогда молния небесная и пригвоздила его к земле, так, что не мог он больше подняться, сколько не стремился оторваться от земли. Тогда схватил душу его Велес, и в ларец забросил, чтобы нигде не смогла она появиться больше, и не смущала никого, так среди прочих волшебных вещей и книг тот ларец и оставался долго стоять, и с него Оз пыль сдувал, сколько мог. Но толком и не знал он, что там, и как раскрыть ларец, да ему и не интересно это было, если прямо сказать. Но рано или поздно что-то должно было перемениться в этом мире.

Глава 13 Соловей разбойник в молодости.

Со временем все чаще стала Кики в дремучий лес к Соловью разбойнику наведываться, и тот уже не принимал ее в штыки больше, поворчит немного и рад тому, что она пожаловала, все веселее, чем одному тут свистеть, да пугать все.

Правда, часто они и ссорились, конечно, как что не так, но не успевали и погоняться один за другим, и шишками покидаться, как уже и мириться начинали тут же. И горой Кикимора за Соловья стояла, когда на него кто-то нападать начинал, друг все-таки. Хотя о чувствах своих ни сама она не вспоминала, ни вепрю говорить не позволяла, потому что ясно ей было, что все еще Василису он любит, и с этим ничего не сотворить ей, но и лишаться общества его тоже просто так не хотелось Кикиморе, она со временем научилась не все или ничего выбирать, а какую -то часть от общего целого себе получать – Ито ладно было по ее разумению.

И вот однажды вепрь заглянул как раз в тот момент, когда они чего -то не поделили, и ссорились так, что только шум по всему лесу до небес стоял и все летело в разные стороны.

Вепрь стал оглядываться кругом, чтобы как-то примирить их, но пока думал он, Кикимора пропала, как сквозь землю провалилась.

Соловей еще то кричал, то свистел, но тоже нигде ее отыскать так и не мог, они с вепрем все ловушки посмотрели, нет Кикиморы и все тут. А она подальше отбежала, спряталась и стала смотреть, как эти двое убиваются.

Хотелось ей понять, изменились ли чувства Соловья к ней, пока Василисы и близко не было, или он только другом ее верным так и останется навсегда. Ничего не могла понять она, как ни старалась, все напрасно было,

Тогда надоело ей на них смотреть, обида ее взяла страшная, и тихо ушла она из леса дремучего, но пока шла, за какой-то сучок задела и растянулась в полный свой рост, хорошо, что далеко ушла, не могли они видеть и слышать ее, тем более, что гроза надвигалась, и так кричали птицы, что тут ничего не услышишь, сколько не старайся.

И когда ливень с молнией и громом начался, разрыдалась Кикимора, уселась она под ракитовый куст, где обычно черти хоронились, и никак остановиться не могла.

Ну почему она такая несчастная уродилась, что такое произойти должно было, чтобы и в ее жизни все переменилось, чтобы и ее кто-то полюбить смог, да хоть бы чародей или богатырь какой. Конечно, они смертны, но лучше пусть несколько лет счастья, чем беда сплошная, которой нет конца и края.

Так думала Кики, которой немало пришлось в те дни пережить, и хотя она была созданием беспокойным, но по сути своей добрым и забавным даже, как и другой обитатель этих мест – серый волк, чего про него только не придумывали, в чем только не обвиняли разные рассказчики и сказочники, чтобы только сказка пострашнее была, а ему потом и страдай.

Погладила Кикимора Серого, и все одно одна была, решила она с ним по душам поговорить в те самые минуты. И сразу увидела, что никакой он не страшный, уж непонятно, как со старой больной бабушкой, но ее он точно есть не собирался. И она совсем успокоилась, когда найдешь того, кому хуже, чем тебе, то и беды все значительно легче пережить бывает.

Глава 14 Серый волк, напрасно обвиненный

в том, чего не совершал

На самом деле, когда заглянешь в заповедный лес, то очень трудно среди духов и зверей определить, кому из них лучше, а кому хуже живется, потому что век у них долгий и за это время всякое случится может и хорошее и дурное, но волку и на самом деле досталось тогда. И хотя они, братья его серы, и с Нием, и с Велесом рядом хаживали, и грозными в Пекле остались, и все время между мирами были, но боялись их люди и другие звери, потому и придумывали всякое. Вот и сказка про то, как слопал он бабушку, а потом в постель завалился, и стал внучку ждать, и ею закусил, живучая она была, уже того самого волка давно в помине не было, а они все никак не могли все остальным простить зверства такого, а сами ведь еще неизвестно как они расправились с тем несчастным волком, и какое чучело из шкуры его продырявленной сотворили. Но этого люди никогда помнить не собирались, им и дела не было до тех охотников, которые столько зверей набили за свой век, сколько звезд на небесах сверкает, но они люди, а про себя рассказывать кому же хочется.