Юлия Щеголева - Сказочные открытия. Сборник самоисполняющихся сказок

– Чую дух человечий и звериный, не здешний! Давненько чужаков у нас не было!

От рёва такого, у соболя, шерсть на загривке встала дыбом, а у Несмеяны, сердце сжалось.

– Страшно то как соболь! Что же мы теперь делать будем?

– Мы такой путь проделали большой, неужто зря? Неужто мы воды добыть не сумеем? Надо к источнику идти, на змея этого о трёх головах, посмотреть, там и видно будет.

– Так он уже знает что мы здесь!

– Ну и что, что знает. Ты говорила он родник бережёт, как же он его без присмотра оставит? Там он сидит и нас дожидается. А мы пока очень близко подходить и не будем.

Пошли в самую середину острова. Идут, по сторонам смотрят и дивятся, всё чудное какое растения, деревья, звери и птицы разные. И тут, снова земля задрожала, зверьё кто куда попряталось, и рёв звериный раздался.

– Слышу, слышу чужаки, прямо в пасти ко мне идёте!

– Слышит он нас! – с испугу зашептала Несмеяна.– Близко видать уже, вот только лес такой густой, что не видно ничего.

– Зато деревья высокие и растениями окутаны, что верёвками, по таким не то что я, и ты сможешь на верхушку забраться.

На том и решили. Выбрали дерево повыше и полезли вверх. Соболь легко лапами перебирает, но и Царевна не отстаёт, на сплетённые стебли ноги ставит, руками держится. Забрались на самый верх. Поляна с родником оттуда, как на ладони видна. Действительно, близко подошли, заросли только пройти. На поляне той, в самом центре дерево могучее растёт, а в корнях – родник бьёт. И змей, о трёх головах, по поляне кругом ползает, то в одну, то в другую сторону вокруг дерева с источником. Упругое тело змеиное чешуёй, что кольчугой покрыто и на три головы делится. Каждая голова имеет пасть змеиную, а в них – зубов без счёта. Только змей не по своей воле здесь. Цепью толстой прикован. Один конец той цепи вокруг ствола обвивается, другой вокруг трёх шей намотан и на замок висячий закрыт. Сидят на дереве Несмеяна и соболь, за змеем наблюдают.

– И чего это мы его так испугались? Он же как пёс на привязи.

– Да только и воды набрать не подпустит. Делать нечего, пошли к поляне может как и сговоримся. – говорит Царевна.

Спускаются они с дерева и через заросли пробираются. Выходят на открытое место но так, чтоб змей добраться до них не мог. А чудище, тело своё напрягло, глаз огромных с гостей незваных не сводит, чуть на шаг ближе подойдут и кинется стрелой, разорвёт зубищами. И взревел змей так, что Несмеяна еле на ногах удержалась, а соболя вовсе за деревья сдуло.

– Вот так богатырь – храбрец пожаловал со мной сразиться! Сколько веков живу, а такого дива не видывал.

– Не сражаться я к тебе пришла, а помощи просить. – прокричала Царевна.

– Помощи, говоришь? – присмирел змей, расслабился. – Догадываюсь, что за помощь нужна, вода из родника хрустального. Никто и никогда с этим сюда не приходил, ты первая. Ну уж тогда, услуга за услугу. Сумеешь ключ от замка моего найти, в кроне дерева спрятанный, да замок отпереть, наберёшь воды волшебной. А нет, так нет.

Посмотрела Несмеяна на крону дерева могучего, опечалилась. Замок то большущий на цепи висит, а отверстие для ключика – маленькое – маленькое. Как же такой ключ сыскать.

– Видать мой черёд пришёл! – говорит соболь. – Только не обманет ли змей, отпустит ли с водой целыми.

– Слово даю! Нет больше сил на цепи сидеть. Сам давно ключ ищу, да всё без толку, и лап у меня нет замок открыть.

Побежал соболь быстрее молнии. Полез вверх по стволу неровному и в кроне пропал из виду. Долго ли, коротко ли ждали они. Вдруг вылезает соболь откуда и не ждали, из самых корней. Подбегает к Несмеяне и кладёт ей на ладонь ключик крохотный, золочёный. Вставляет она тот ключик, в замок тяжёлый и поворачивает. Замок с цепью сами так и упали, к всеобщему удивлению. Пока змей шеями освобожденными крутил, девица воды набрала в склянку припасённую и плотно пробкой закрыла.

Распрощавшись со змеем, Царевна снова в чайку превратилась и в обратный путь отправилась. А соболь в котомке, как раньше полетел. На этот раз Чайка – Несмеяна решила до самого терема царского лететь, не смотря на усталость. Вот и дом родной показался. Опустилась чайка на широкий двор и в девицу, назад оборотилась. Побежала в покои Царя – батюшки, а соболь следом бежит. Вот и дверь знакомая. Входит Царевна в покои, а батюшка на лавке сидит, ни жив, ни мёртв. Подошла она, склянку с водой открыла и к губам Царя поднесла.

Сделал он несколько глотков, потряс головой, словно сон отгоняя. Глаза заблестели, щёки румянцем покрылись, огляделся кругом. В это время Царица в горницу вбежала. Как увидела Царевну вернувшуюся, Царя в разум пришедшего, так у неё злоба в горле и застряла, упала замертво. Несмеяна от неожиданности склянку из рук выронила, та упала и вода волшебная на пол пролилась. Соболь подбежал и стал пить. Вдруг, засветилась горница сиянием ярким, а вместо соболя на том месте очутился добрый молодец. Царевич это оказался заколдованный.

И с тех пор в Царстве Волшебном всё на лад пошло. Зажили лучше прежнего. К Царевне радость вернулась и её снова все стали Смеяной называть. Светилась она счастьем и любовью пуще прежнего. Свадебный пир справили, Царевны с Царевичем, широкий да весёлый. И жили они в любви и верности. А зеркальце волшебное, Смеяна хранила и пользовалась иногда, чтоб больше зло и обман не входили в их дом.

Давным давно, в стародавние времена… Жила – была в волшебном лесу, кикимора. Народилась на свет она осенью, вот Осёной и назвали. И ничем вроде, не отличалась она от кикимор в своём болоте. Зеленоватая кожа, гибкое тело, длинные сине – зелёные волосы. Но не было в её сердце злобы и коварства. Не заманивала своим голосом путников в трясину на погибель. От того и песни её были добрые и нежные. Другие кикиморы Осёну не любили, пение её слушать не могли, не по себе им становилось. Гнали отовсюду. И ушла она жить на другой край болота.

Песни свои птицам да лесному зверью пела. Бывало, забредал в те края грибник или ягодник какой. Услышав песню, забывал за чем пришёл и с замиранием сердца слушал, дивился красоте такой. Улыбка сама собой растягивала губы. Очень любила Осёна своё болото. Одно только огорчало, столько песен она сложила ладных да звучных, а слушать их некому. И вот как -то раз, встречает она на краю болота, Лешего. Вид у него, как будто из земли пень векового дуба выворотили. И сказал ей Леший такие слова :

– Сколько лет на свете этом живу, сам уже со счёта сбился. А такие песни чудесные, в первый раз слышу.

– А кикиморы слышать не хотят.