Любовь Сушко - Заветы Велеса. Славянские мифы и сказания

– У него есть небесная и земная судьба, – говорила между тем старшая из прях, и первая уже близится стремительно к концу, он спас Перуна, и даже жену у него увести смог, но не удастся ему никого обмануть, а потому пусть готовится, скоро на земле окажется.

– А что ему земля или неба, Велес не из тех, кто о чем-то жалеет, или печалится особенно, он везде себе дело найдет, здесь -то он первым и главным будет, а лучше быть первым на земле, чем одним из многих на небесах, – отвечала ей средняя сестрица.

– Это так, – говорила младшая, – если бы в шкуру медвежью его Перун не обрядил, то точно лучше было, но не может он ему красоты и страсти простить, вот и бесится, и остановиться никак не может.

Помолчали они немного. А потом узнала Морена – Стрибог уже успел умчаться к тому времени, он и без того задержался на одном месте больно долго, а она узнала, что у Велеса не только вся земля во владениях окажется, но и свой остров будет, куда только избранные допускаться станут.

– Это и богов касается, – говорила старшая Судьбоносная пряха, – они давно уже заметили вторжение Морены, но продолжали разговаривать, подчеркивая, что нечего им страшиться особенно.

– Но недалеко этот остров будет от нашего, и сможет он тут шкуру медвежью сбрасывать, и снова будет добрым молодцем и красавцем.

Усевшись с другой стороны дуба, стала размышлять Морена о превратностях судьбы богов.

Вот ведь как может быть – старший из сыновей, красавец, герой, любовник непревзойденный, а стоило только Перуну власти захватить побольше, и уже на земле он и должен свой остров искать и там на нем жизнь свою как -то налаживать. Конечно, он не пропадет нигде, это точно, но разве не обидно ему в шкуре медведя париться, только потому, что ты краше и сильнее соперника своего лютого уродился.

В тот момент заметила она, что и Лебедь на волнах качается, а как только ступила она на землю, так и превратилась в ослепительную красавицу. Любая могла бы ей позавидовать. Только одинока и печальна она была, некому красотой этой писаной любоваться, не с кем даже слова молвить ей, Пряхи хотя бы друг с другом беседовать могут, а тут совсем уныло все оказывается.

– А что случиться с Велесом должно, – спросила она у Морены.

Молчала та, но не поверила ей Лебедь. Уж если ей ничего не ведомо, то кому же и что известно? Но если не хочет говорить богиня – ничего от нее не добиться – это она прекрасно знала.

Долго сидели молча, и любовались на алый закат, который Заряна вышивала. Света было много уже в мире, но все-таки еще не достаточно, для того, чтобы весь мир встрепенулся и ожил. А потом неожиданно говорила Морена:

– Когда он будет на Таинственном острове, то его не найдут ни среди живых, ни среди мертвых – это самая большая его загадка.

Обе они понимали, что скучать им долго не придется, и тогда еще будут они как о самой большой радости вспоминать о таких вечерах бесшумных и умиротворенных. Но всему свой срок в этом мире приходит.

№№№№№№

Как услышала Лада разговор прях о том, что произойти должно, так и не могла она больше покоя себе найти. И сама Мокашь заметила, что с богиней любви и согласия происходит что-то. Она бы вероятно и не пошла к ней, но та призвала ее.

– Не хочешь ли сказать мне, что такое творится у тебя в душе. Потому что если тебе так не спокойно, то, что с остальными будет?

И по тому, как та отвела глаза, она поняла, что и на самом деле происходит что-то очень страшное и страшное.

– Должна я знать, что такое с Велесом случится.

– Да многолик он и вездесущ, на небесах красавец- птица, на земле медведь – повелитель этого мира, а на острове – мудрец и последний герой.

Мудреными показались Ладе такие речи, только ни о чем больше не стала она спрашивать Мокашь, потому что с самого начала знала, что если не хочет богиня что- то говорить, то и не заставить ее это делать.

Только одно понятно было ей – и земля будет для него, и остров, куда придется ему пробраться, вот это и тревожило ее.

Переглянулись Пряхи, когда Мокашь стала ругать их за то, что больно много они болтают.

– А что еще нам делать остается? – поинтересовались они, – только говори, не говори, а кому что на роду написано, от судьбы все равно не уйдешь.

И это было правдой. И хорошо, что Лада обо всем узнала, пусть привыкнет к мысли, что не всегда в небесах Велес парить будет. Да и то сказать, что там ему особенно делать, пусть на земле первым побудет.

Словно в ответ на эти мысли ее гром в небесах ударил. И Мокашь вспомнила о младшем из братьев, о Перуне- самом беспокойном и воинственном из всех. Разве не с ним все или почти все связанно? И судьба Велеса тоже. Но кто сказал, что все делается к худшему, скорее, наоборот, к лучшему, а потому не о чем особенно и волноваться.

№№№№№

Ожидание еще длилось, потому что от предсказания до его осуществления проходит какой-то срок. А на острове уже появился совсем другой Бог. И птицы всколыхнулись в один миг, и рыбы от берега отпрянули. Они привыкли к тишине и покою, а тут все так шумно оказалось.

И многие знали, кто он такой, только имени его не называли пока.

– Волох, – выдохнула одна из русалок, которая с Лебедью недалеко от берега плавала.

– Волох? – кокетливо переспросила та, словно она и на самом деле не знала, не ведала, кто это такой.

– Он в вашу царицу Параскею влюблен, – тихо, чтобы незваный гость не услышал, – сообщила она.

Лебедь помнила эту черную вздорную даму, но даже и думать о ней не хотела, такой еще поискать надо. Только из-за нее и отправилась она на остров, и с самой Мореной остаться готова была, только бы не видеть и не слышать ее.

– Парня пожалеть надо, – тяжело вздохнула Лебедь, и хотя русалка знала, что та особенно никого и не жалела никогда, но кто ее знает, всякое случается в бессмертии их. Она то сама от владычицы тьмы старалась все время подальше уплывать, чтобы не видеть и не слышать ее.

Он был хорош, хотя и грозен, этот Волох, и понятно, почему тесно ему стало с Перуном на небесах.

– Но он сбежал и из мира тьмы, – напомнила русалке Лебедь, вот и оказался на этом острове между небом и землей.

А русалка помолчав немного, – продолжала:

– Только оказался он не на земле, не в заповедном лесу, а на острове Буяне- это зная шутка судьбы, с острова от змеи не сбежать. И он напрасно надеяться на спасение.

Вздрогнула лебедь от таких слов. Она как-то особенно не задумывалась о том, а русалка проницательна оказалась. И не то, чтобы ей помочь захотелось богу войны – ничего она не собиралась просто так делать, но решила, что и он ей рано или поздно пригодиться в ее темных и странных делах такой помощник и нужен.

Ничего она больше не сказала русалке, а направилась к берегу. И ступила на песок уже девой ослепительно прекрасной. И надо сказать, что успела она как раз вовремя, потому что Змея уже надвигалась, настигала Бога, а он, обрадованный тем, что сбежал от нее, даже и не заметил этого. Но и девица не знала, что делать, как ему помочь. Голыми руками ее не схватишь, а оружия никакого не было у нее, даже палки нигде поблизости не валялось.