Людмила Андреева - И время другое начнется…

Ты хочешь приехать? Не знаю… Это твое личное дело и поступай, как знаешь. Только вот как воспримут это мои родители… Сам должен понимать, что, если ты остановишься у нас, то соседи будут чесать языками (это, наверное, везде так…). Меня это не волнует, но очень неприятно, когда за твоей спиной сочиняют всякие небылицы. Короче, решай сам. То, что тебе хочется увидеть меня, – это понятное дело. Внешность у меня вполне обычная, и красавицей меня не назовешь (я так считаю). Таких, как я, очень много на свете. И на пушкинскую Татьяну я вряд ли похожа…

Пожалуй, на этом закончу. Времени маловато, надо заниматься.

Извини. Всего тебе наилучшего!

Здравствуй, Алена!

Твое письмо получил. Я не думал, что приведу тебя в такое замешательство своим предложением. Я не хочу тебе никаких неприятностей, и поэтому оставим этот вопрос на время.

Живу я нормально. Мама уехала в Тюмень, в гости к среднему брату. Хозяйством занимаюсь сейчас один. Работы хватает: целый месяц у нас нет дождей, поливать надо много и каждый день. Купил готовый сруб и теперь строю новую баню.

Как у вас прошли выборы? Мы, члены комиссии, когда кончили всю работу, поехали на Каму. Ловили рыбу, варили уху, купались. Комары насмерть чуть не съели. Вернулись в шестом часу. Утром на работу, так что в понедельник целый день мучился, спать хотелось. В общем, все было нормально. Нам ли привыкать к трудностям, ведь так?

На этом кончаю. Пиши, жду.

Денис, здравствуй!

Спасибо тебе за все поздравления… Пожалуйста, извини меня, что я снова «пропала без вести», не ответила во время на твое письмо. Летом я была в Серноводском санатории, под Куйбышевом. А оттуда я никому, даже домой, не писала.

Настроение, несмотря ни на что, плохое. Отдохнула я хорошо, подлечилась, окрепла, но на душе у меня неважно. Была в Ленинграде на контрольной консультации. Ничего хорошего мне там не сказали, лишь «обрадовали» тем, что через год, если все будет без изменений, то будут ставить вопрос о повторной операции. Но чтобы рисковать еще раз – не знаю… Наверняка у меня не хватит на это ни моральных, ни физических сил. К тому же последствия операции в виде осложнений дают знать о себе. Вот такие у меня дела. Самочувствие пока вроде нормальное. А настроение – не поймешь, сама не знаю, что хочу. Суеверная какая-то стала.

А как ты? Пиши. Всего тебе хорошего!

Здравствуй, Алена!

Твое состояние мне понятно, я сам инвалид с детства и живу этой жизнью двадцать семь лет. Я тебе немного расскажу о своей жизни, всего-то в письме, конечно же, не напишешь… Заболел я в двухлетнем возрасте. Лечили от воспаления легких, но лишь через полтора года установили точный диагноз: менингоэнцифалит, только было уже поздно. В шестилетнем возрасте мне сделали операцию в Казани. Полгода лежал без движения. Учил ходить меня отец. Потом его не стало. В то время, я понемногу стал передвигаться. В школу пошел, как и все, в семь лет. Она находилась рядом, в ста пятидесяти метрах от дома. Что эти метры для здорового человека! А для меня этот путь был долгим и трудным. Семь потов сходило… После школы стал бухгалтером, но по профессии устроиться долго не мог, везде отказывали. Отговаривались тем, что у меня нет опыта. Сейчас я работаю на заводе слесарем-ремонтником.

Понимаешь Алена, хоть я и хожу, провести день для меня – очень трудно. Друзей у меня нет. Со старыми знакомыми стараюсь не встречаться, а новых товарищей не завожу. У них всех – свои заботы и дела, а у меня свои – и ничего общего у нас нет.

Алена, давно нам с тобой надо было поговорить так откровенно. Инвалидам надо держаться вместе. А у нас, оказывается, много общего… Я тоже верю в приметы, люблю нечетные числа и тяжело переношу одиночество. Наше состояние не понимают до конца даже самые близкие люди. Надо жить этой жизнью, и только тогда смогут понять нас… Я думаю, что никогда не надо терять надежду. Как ни банально это звучит, но без надежды в нашей жизни все теряет смысл…

Я хочу тебе дать один адрес в Уфе. Говорят, что этот врач, Фаиль Барыевич Кондоров, творит настоящие чудеса, ставя парализованных больных на ноги! Лечит он иглоукалыванием. Попробуй написать туда, но лучше будет к нему лично съездить.

Пишешь, что не можешь понять себя, чего тебе хочется… но, все очень просто. Любви хочется и понимания. Хочется, чтобы тебя понимали, чтобы рядом был человек, которому ты нужен. Просто и сложно, потому что в нашем состоянии это трудно осуществить. Только, мы – тоже люди, и «ничто человеческое нам не чуждо».

Новый год я встретил дома с мамой. До утра смотрел телевизор. На елку в наш Дом культуры не ходил. А ты как его встретила, Алена? Пожалуйста, пиши почаще и побольше, ладно? И спасибо тебе за поздравление.

Денис, здравствуй!

Большое спасибо тебе за письмо, фотографию, адрес. Этот врач, адрес которого ты прислал, боюсь, мне не поможет. Да и устала я за десять лет мотаться по больницам. И родители давно не молодые, радикулит со мной заработали. Есть у нас в Ульяновске один врач, мы у него были два раза в прошлом году, и он мне очень помог. Хотим летом еще раз съездить к нему и пройти полный курс лечения. Но до лета надо как-то дожить…

Новый год встречала как обычно: приехали брат и сестра со своими семьями (они живут в Ульяновске и работают на автозаводе). Было очень шумно, но я на это старалась не обращать внимания, читала книгу. Недавно отец принес из библиотеки книги (было новое поступление), вот я и читаю запоем. Только это и еще занятия, работа спасают меня от дурных мыслей… ты, в общем, прав. Но я знаю, что мне не на что надеяться и смирилась с этим давно. Конечно, «человек – существо социальное и не может жить в одиночку». Но что тут поделаешь, если природа-матушка так жестоко с нами обошлась. И видно, такова судьба, что никуда от нее не уйдешь. Я живу, пока живы родители, а потом хоть живьем в гроб ложись. Не хочу и думать о будущем. Будь что будет. Надоело плыть против течения, всему сопротивляться… зачем все это, для чего? Тут слова не помогут. Ты прав, говоря, что только тот поймет это состояние, кто прочувствовал и испытал это сам.

Денис, а ты ходишь на костылях или без них? И как ты работаешь? Больному человеку трудно работать на заводе…

Как здоровье твоей мамы? Ты у нее не один?

Пиши, жду. Всего наилучшего!

Здравствуй, Алена!

Наконец-то я тебя увидел! А говорила, что «некрасивая я, таких как я – много». И как тебе не стыдно меня обманывать, а? Ты красивая, Алена. Не надо наговаривать на себя. Это могут легко сделать и чужие люди. И вообще, Алена, я сейчас тебя ругать буду. Оказывается, ты постоянно думаешь о плохом. Так можно и заболеть новой болезнью. Конечно, бывают дни, когда жить тошно и тому подобное. Но это состояние должно проходить. У тебя же есть, Алена, родители. Им тоже нерадостно, когда ты себя постоянно мучаешь. Нельзя себя вот так вот изводить, понимаешь?