Ирина Сосницкая - Аннет

Как же одиноко, горько и невероятно обидно…

Умывшись и приняв душ, Аннет легла спать. Но проклятый сон никак не желал приходить, она ворочалась, думала, плакала и уснула только под утро. Буквально через минуту, как ей показалось, была разбужена звонком месье Мореля:

– Я Вас приветствую, мадемуазель Бонье, – услышала она в трубке его сердитый голос. – Так понимаю, Вы решили уволиться? Раз не явились сегодня в положенное время на работу…

– О, нет, – Аннет подскочила, как ужаленная, – нет, нет, простите, я уже еду, простите, я скоро буду…

– Даю Вам час, – он бросил трубку.

Аннет заметалась по квартире в поисках одежды. Проспала! Как вообще такое могло случиться? Быстро почистив зубы и нацепив первое, что попало под руку, она выскочила из дома и понеслась на работу.

Месье Морель стоял за кассой, когда она влетела в магазин. Он отпускал товар клиенту. Когда покупатель вышел, хозяин пригласил ее в кабинет.

– Аннет, Ваше опоздание, говорит о безответственном отношении к работе, – начал он, усаживаясь в кресло. У него был строгий и непреклонный вид. Аннет попыталась оправдаться:

– Месье Морель…

– Не перебивайте меня, – он повысил голос. – Когда я брал Вас на работу, то был уверен, что Вы сдержите обещание и будете всегда приходить вовремя. Это важно для репутации магазина и для меня. Но сегодняшний поступок говорит о другом. Раз не нужна эта работа, то не смею больше задерживать…

– Это неправда, – прошептала она, качая головой. Слезы предательски выступили на глазах.

– Что? Я не понял, что Вы сейчас сказали? – он подался вперед, вслушиваясь.

– Это неправда, – крикнула Аннет. – Я проспала, потому что чертовски устала, поругалась со своим парнем, который потратил огромную сумму денег, работаю тут, потому что мне нужны деньги, а не потому что мне нравится эта работа. Тут уныло, как в гробу, но я не могу найти другого места, поэтому сижу тут и терплю Ваше отношение. Я сожалею, что Ваша жена умерла, но это не повод издеваться над людьми. Это не повод так относиться ко мне. И до этого дня я ни разу не опаздывала! И то, что Вы сейчас мне говорите, ужасно несправедливо.

Высказав все, что накипело за долгое время, Аннет выбежала из кабинета и закрылась в женском туалете.

Она ревела, ругая себя за повышенную эмоциональность, глупость и слабость. Слезы лились, будто из крана. Она зажимала рот рукой, чтобы не кричать, но хотелось орать от боли и несправедливости. Бежать прочь. Домой. К родителям. Хватит. К черту все, к черту работу, к черту Жана, к черту Париж, к черту мечту! Все к черту! Пусть живет сам, как хочет. Пусть все живут, как хотят.

Аннет не знала, как долго просидела в туалете. Час, может, два. Ей не хотелось выходить. Работы нет. К чему лишние нервы. Нужно успокоиться и собрать вещи. Потом купить билет и сегодня же уехать домой. К маме. Она поможет, она точно поддержит.

Голос мадам Бойер за дверью вернул Аннет к реальности.

– Почему Вы здесь? Сегодня же не Ваша смена, – пробормотала она, отпирая ей дверь.

Женщина обеспокоенно посмотрела на Аннет:

– Мне позвонил месье Морель и попросил приехать. Он в общих чертах рассказал, что случилось. Тебе нужно успокоиться и поговорить с ним.

– Нет, – девушка покачала головой. – Я лучше уйду. Хватит с меня. Поеду домой. Устала, не могу больше это терпеть, ни здесь, ни с Жаном. Хватит с меня. Не железная.

Мадам Бойер обняла ее и прижала к груди:

– Моя ты девочка, – она гладила Аннет по голове и волосам, – все наладится, бывают сложные дни, мы ссоримся с любимыми, они уходят, мы болеем, нам грустно, но все это проходит. Главное верить и знать, что ты не одна.

– Но я одна. Совсем одна.

– Ты ошибаешься, милая. У тебя есть родители, друзья, молодой человек, я и месье Морель. Он разозлился на тебя, но не собирался увольнять, лишь хотел припугнуть. Хотя в итоге напугала его ты, – мадам Бойер рассмеялась.

– Я? – удивилась Аннет.

– Да, моя хорошая, он закрылся в кабинете, притих и не знает, что делать, поэтому и позвонил мне. Раньше такие вопросы решала его жена. А сам он плох в общении с людьми.

– Он не собирался увольнять меня?

– Нет, он волновался, почему ты не пришла вовремя. Увидев тебя, он побоялся проявить сочувствие и в результате нагнал страху.

– Нет. Сомневаюсь. Ему плевать.

– Поверь, девочка, ты дорога ему, поэтому он помогает тебе, это не в его принципах.

Аннет недоверчиво смотрела на мадам Бойер.

– Нужно извиниться?

– А ты как думаешь? – спросила женщина. – Успокоилась?

– Да. Спасибо, что приехали. Мне не хватало поддержки… Очень не хватало.

– Вот и славно. Тогда мне пора, а то опоздаю в салон на стрижку. Умойся и сходи к нему. А я побежала.

Аннет подождала минут десять, собралась с духом и вышла из туалета. Идти к месье Морелю не хотелось. Но мадам Бойер была права, извиниться нужно. И лучше не откладывать.

Робко постучав в дверь, Аннет услышала позволительное: «Войдите».

– Месье Морель…Простите меня…

– Аннет, – он поднял руку, останавливая ее. – Мадам Бойер все рассказала. Я не держу на тебя зла. Видимо, сам перестарался и… не нужно было мне так… В общем, прости меня.

– Это я была не права. Накричала на Вас. Прошу, пожалуйста, простите меня.

– Я тебя прощаю. Давай забудем обо всем, что сегодня произошло. Возвращайся к работе и не держи на меня зла, – месье Морель положил руку на сердце.

– Спасибо! И Вы не держите зла на меня, – Аннет широко улыбнулась и вернулась в торговый зал.

Подавшись порыву, она тут же написала Жану: «Милый, прости меня, я была не права. Приходи вечером домой, я приготовлю твой любимый ужин».

Отправив сообщение, она расслабилась и стала планировать меню, чтобы порадовать любимого.

-18-

Накрывая на стол, Аннет напевала любимую песенку. Настроение за день улучшилось. Не без помощи месье Мореля. Сегодня он удивил ее, купив кофе. От неожиданности она растерялась и забыла поблагодарить, правда позже исправила свою оплошность. Он был тронут ее непосредственностью и запоздалой реакцией. Они даже поболтали пару минут, пока пили кофе.

Аннет достала из духовки аппетитные куриные крылышки и полила их остатками соуса. Аромат свежеприготовленного мяса моментально разлетелся по комнате. Скорей бы пришел Жан.

Около девяти часов, когда стол был уже накрыт, а крылышки томились в закрытом духовом шкафу, Аннет переоделась и подкрасила глаза. Губы трогать не стала, ведь от поцелуев помада только сотрется. Жан не любил, когда она его пачкала своей косметикой.

Девять часов. Его нет… Может, занятие затянулось.

Девять тридцать… Аннет проверила свой телефон. Пропущенных звонков нет, сообщений тоже.

Десять… Пришлось включить духовку, чтобы крылышки не остыли окончательно.