Татьяна Богатова - Читер, или… Предел высоты

«О себе лучше подумай! – фыркнула бухгалтерша. – Нашла о ком переживать! Проходимец какой-нибудь. Алкаш или торчок. Месяц поработал, свою минималку получил, и привет!»

«Почему сразу проходимец? – обиделась за парня Маша. – Может потому и уволился, что платили только минималку. Разве на такие деньги можно семью содержать?»

«Я тебя умоляю, – скептически воскликнула коллега. – Семью содержать! Да такие, как он, и себя-то содержать не в состоянии. Так и норовят на шею к женщине забраться. Он же знал, на какую зарплату шёл. Правда же?»

Девушка вынуждена была согласиться, прекратив обсуждение. Вообще-то Маша собиралась выяснить у бухгалтера имя понравившегося ей охранника и, если удастся, семейное положение. Но после нелицеприятных высказываний передумала. Теперь сожалела, что не успела сделать этого раньше, спросив у самого парня. Преодолевая проходную, раз в три дня, когда охранник заступал на смену, девушка невольно замедляла шаг. Её необычайно притягивал умный взгляд внимательных тёмно-карих глаз. Однако за непродолжительное время работы молодого мужчины так и не решилась познакомиться. А сам он инициативы не проявлял. Их общение ограничивалось тем, что они здоровались утром и говорили друг другу «До, свидания!» в конце рабочего дня.

После неудачи с недоброжелательно настроенной к охраннику коллегой, Маша принялась мечтать. Для начала наделила мужчину именем «Виталий». Оно нравилось девушке, ещё с выпускного класса средней школы. Пожалуй, это был единственный раз, когда Маша влюбилась. Мальчик не обращал на долговязую одноклассницу ни малейшего внимания, подобно большинству пацанов из класса, увиваясь за Алиной Бондаренко – изящной блондинкой, с огромными дымчатыми глазами.

Помимо переживаний из-за потери работы, Машу одолевала досада, что бывший охранник Виталий теперь не сможет её отыскать. В своих мечтаниях она представляла, что мужчина непременно должен это сделать. Ведь не просто же так был направлен на неё проницательный умный взгляд. И длился тот зачастую гораздо дольше, чем нужно. О том, что сама девушка замедляла шаг, надолго попадая в поле зрения охранника, она предпочитала не замечать.

Сейчас Маша усиленно пыталась сличить облик лежавшего перед ней мужчины и симпатичного охранника. Сначала они показались ей сильно похожими. Потом девушка начала сомневаться, не принимает ли она желаемое за действительное. Мужчины различались, словно два фруктовых деревца, растущих по разные стороны забора. По отношению к одному проявлялась трогательная забота. Его вовремя обрезали, поливали, удобряли, берегли от вредителей и даже благодарили за урожай. Второе плодоносило под ветром и палящим солнцем, довольствуясь случайным дождиком.

Охранник выглядел довольно опрятным, привыкшим поддерживать чистоту своей одежды и рабочего места мужчиной, но не более того. А в этом, невзирая на его обездвиженность, Маша проницательно различила едва уловимый лоск. Дело было совсем не в его, явно брендовой, одежде. Хотя девушка и отметила лёгкие как пёрышко ботинки на молнии из тёмно-коричневой, вишнёвого оттенка, лоснящейся кожи, не впитывающей влагу. Обратила внимание на необычную ткань мягкого пуловера, не имеющей ничего общего с каким-нибудь акрилом или полиамидом. И джинсы были не из тех, что обычно носят молодые люди. Название фирмы Маша однажды видела на витрине одного из бутиков торгового центра, с ценами, настолько запредельными, что ей становилось страшно даже проходить мимо этого отдела, а не то что заглянуть туда. Девушке почему-то казалось, её должны непременно выставить оттуда, приняв за нищенку. Но в глубине души Маше всегда хотелось зайти в подобный отдел, только женский, чтобы примерить понравившиеся вещи. Однако желание оставалось мимолётным, сменяясь трезвым осознанием того, что облик самой девушки мало соответствовал одежде, которую ей хотелось бы иметь. Всматриваясь в лежащего перед ней мужчину, Маша определила для себя истинное значение слова «стиль».

«Это, когда не ты для вещей, – подумала девушка, – а они для тебя. Точнее, вещи, одежда, обувь не имеют никакого значения. И, в то же время, ты машинально выбираешь самое лучшее. Причём это вне зависимости от того, достаточно ли у тебя средств. Просто такой человек всегда предпочтёт комфорт и качество скидочным товарам».

Завершив сравнение, Маша решила вернуться к вопросу, когда мужчина распахнёт глаза.

«Взгляд того охранника нельзя будет не узнать, – заключила девушка. – Очень может быть, что это он и есть. За четыре года всякое могло произойти. Возможно, Виталий нашёл хорошую работу. И, похоже, – царапнула её мысль, которую поначалу в своих размышлениях она усиленно избегала, – успел жениться».

Некоторое время назад, растирая мужчине покрасневшие от холода руки, Маша стянула с безымянного пальца правой руки обручальное кольцо.

«А может это не обручальное, – с надеждой предположила девушка, рассматривая кольцо. – Какое-то необычное. Плоское. И цвет совсем не похож на золото. Если только оно из белого золота…»

О том, что кольцо из платины, Маша не догадывалась. Завернув его в листочек фольги, которой она изредка пользовалась, запекая в духовке рыбу, девушка спрятала украшение вместе с наручными часами в комод, на котором стоял телевизор. Позднее, бережно выстирав вручную джинсы с пуловером и высушив их, Маша отправила вещи вместе с вычищенными ботинками в таинственное нутро комода, присоединив к кольцу.

***

Продолжая размышлять, девушка уже именовала мужчину Виталием. Наделив его женой, решила, будто в беду он попал именно из-за неё. Одно из наиболее вероятных по представлению Маши предположений было следующим. Состоятельная жена, вдоволь натешившись мужем, которого подняла до себя из простых работяг, приодела, обеспечила престижной работой, со временем потеряла к нему интерес. Завела любовника. И как только муж попытался разрешить ситуацию силой, либо всего лишь воспротивиться, решила вопрос кардинально, избавившись от надоевшего мужчины.

«Вот только как он оказался в снегу посреди поля? – недоумевала девушка. – Вокруг не было никаких следов, кроме собачьих, – вспомнила Маша. – Ни автомобильных, ни лыжных, ни следов от какого-нибудь снегохода. Не с самолёта же его сбросили. Даже, если упал в мягкий снег, всё равно не смог бы выжить. Нет – нет, без парашюта такое невозможно. Тогда, как он туда попал?! Да ещё без верхней одежды».

Внезапно пришли на ум слова матери: «…найдёшь ты своё счастье, дочура. Нежданно-негаданно с неба свалится».

«С неба, – удивилась совпадению Маша. – Так и есть, именно с неба. Значит, моё это счастье. Не чужое, не ворованное, а моё».