Валерий Бронников - Монах. Северина. Часть 3

– У вас есть кузница? – спросил Мефодий.

– А как же без кузницы? Кто лошадей будет ковать? Есть, она находится у реки. На берег придёте, покажет любой человек.

– Тогда сегодня мы решим предварительно кузнечные проблемы, а для окончательного решения надо сходить на могилку и на месте определиться, что надо сделать.

Северина в диалог не вступала, видя, что хозяйка смотрит на Мефодия и разговаривает с ним. Клавдия действительно с первых минут почти всё время смотрела на Мефодия и с ним вела разговор. В деревне появились новые люди, среди них мужчина в расцвете лет. Клавдию, как женщину, он и привлёк. Не часто в посёлке появляются новые люди, да ещё в разгар сенокосной поры. Свои жители давно все известны биографией, поступками, достижениями, возрастом и скрытыми похождениями, которые на удивление известны до мелочей. У нового человека душа потёмки, а этот человек, который представился Мефодием довольно видный, высокий, крепкого телосложения и не очень разговорчив. Он не стрижётся и не бреется, как приверженец церкви, которой в посёлке отродясь не бывало. А какая душа у него скрывается под бородой, пока не известно. Неизвестно также, привёз он жену или приехал помочь знакомой женщине. На могилке и в самом деле с той поры, когда человека похоронили, никого не появлялось. Местные жители, когда приходят на кладбище, проходят мимо, продвигаясь в нужном направлении. Могилка заросла, чувствовались неухоженность и запустение.

Клавдия и подумала, что живёт она одна, а в хозяйстве нужны мужские руки. Почему бы с мужчиной и не поговорить? Такой вмиг хозяйство приведёт в порядок! Одно её насторожило: его взгляд. Он хоть и не старался на неё смотреть, но пару раз она этот пронизывающий насквозь взгляд поймала, отчего поёжилась и возникло какое-то беспокойство. Но это длилось только мгновение, возможно так показалось или так сыграло воображение.

Мефодий тоже уловил любопытный взгляд этой женщины, но волей или неволей пришлось с ней разговаривать. А как иначе? Пришли к людям в гости, побеспокоили и не разговаривать? Так нельзя, надо проявить уважение и такт. В воспитанности ему не отказать, и он в жизни понимал не меньше других, а может и больше.

За столом сидели почти молча. Настя, уставшая от полёта и от новых впечатлений, примолкла и сидела тихо, пока взрослые разговаривали.

– Северинушка, я, пожалуй, пойду искать кузнеца, пока не поздно. Лучше найти его в кузнице, чем идти в дом, – сказал Мефодий после чаепития.

– Хорошо, иди, я найду, чем заняться. Хозяйке, вероятно, тоже надо заниматься делами, не будем больше мешать.

Кузница располагалась и в самом деле на берегу живописной неширокой реки. Здание выглядело очень приземистым, обветшалым и похожим на жилище Лешего из сказок. Внутри царил в черноте прокопчённых стен полумрак, а, может, так только показалось после уличного яркого света. Кузнец оказался на месте. Он выглядел, как гора мускулов, склонившихся над наковальней. Его фигура выглядела мощной даже сквозь одежду. Коренастый мужик, широкий в плечах, заросший чёрной щетиной, что-то ковал, не обращая внимания на вошедшего человека. Мефодий, воспользовавшись этим, приучал свои глаза к полумраку.

Наконец мужик отвлёкся от своей работы и спросил:

– Тебе чего?

– Здравствуйте! Я человек в деревне новый, но мне нужна Ваша помощь, нельзя ли договориться, я за работу заплачу, – выпалил одним махом Мефодий.

– Помочь проблем нет, но у меня много работы. Очередь дойдёт – сделаю.

– У вас здесь на кладбище похоронен человек, которого я не знал, но сейчас сопровождаю его жену, которая приехала посетить могилку. Ваш председатель знает, что мы приехали, но у него я спрашивать не стал, считаю, что лучше решить вопрос с мастером.

На могилку мы пойдём завтра, но я точно не знаю пока, что понадобится, а вот это, – Мефодий развернул тряпицу и вытащил рамку с фотографией, – Необходимо будет прикрепить.

Кузнец внимательно посмотрел на фотографию:

– Видел я этого человека. Сделаю. Завтра, когда на месте определитесь, приходи. Где остановились?

– У Клавдии, а фамилию пока не знаю.

– Фамилия Мишина, у неё все останавливаются, Виктор, – только теперь он протянул руку.

Рукопожатие оказалось на редкость крепким. Мефодий, привыкший к труду, чуть не поморщился, но сдержался.

– Мефодий, – представился он.

– Странное имя…

– Если угодно, можно звать Митя или Дима.

– Нет уж, буду звать тебя, как все.

– Ну, мы договорились?

– Приходи завтра, – Виктор повернулся к наковальне и больше не разговаривал.

Мефодий вышел на улицу, на ходу заворачивая рамку в тряпицу.

На берегу под угором бегали ребятишки примерно все одного юного возраста. Ряд деревянных лодок выстроился вдоль берега, но взрослых людей не наблюдалось, очевидно, что большинство их в этот погожий день находились на сенокосе. Справа виднелась паромная переправа, передвигающаяся от берега до берега по металлическому толстому проводу и способная перевозить одну гужевую повозку. Около неё виднелось устье впадающего ручья, у которого стоял приютивший их дом.

Мефодий прошёл по берегу, любуясь с высокого склона открывающимся ландшафтом с крутым изгибом реки. Впечатление такое, что здесь находился оазис. В отличие от города совсем не ощущалось никакой прохлады, дискомфорта и свободного простора тундры. Со всех сторон виднелся еловый лес, стоящий по краю болот и вдоль берегов реки и ручьёв, а в низких местах виднелись густые заросли ивняка. Через триста метров, которые он, не спеша, преодолел, на самом краю склона он увидел сельский клуб – низкое, длинное, приземистое деревянное здание с большим замком на двери. Имеющаяся афиша извещала, что в двадцать часов в клубе состоится просмотр фильма.

Около афиши к нему подошёл дед:

– А вы кто будете? – спросил он, – Наверно вы и есть те самые, прилетевшие на вертолёте?

– Точно, связь у вас работает хорошо.

– Что хорошо, то хорошо: связь у нас такая, что не успели вы ступить на землю, а мы уже всё знаем, не выходя из дома, – подтвердил дед.

– Тогда, может, вам и работать не надо, всё само появится?

– Нет, робить нать, – перешёл на привычный диалект дед, – Много робим, стопку некогда выпить. Наш председатель знашь какой, чуть-что и трудодней может лишить, и дров не дать, и вообще…, – он потёр затылок, не зная, чем ещё порадовать случайного собеседника.

– Сейчас люди на сенокосе? – спросил Мефодий, – Никого не видно…

– Все там, здесь токмо аэродромщик, доярки да метеостанция, да ещё дети малые, а большие работают вместе со всеми. А я своё отработал, – поделился дед своими мыслями, – Ничо не заработал. Говорят, при коммунизме и так всё дадут, без денег, нам на собрании сказывали. Красота: робить нать мало, а брать всего много! Курева бы я взял, да бабку нову без прибамбасов, от ней сейчас и ушёл, извела зараза, житья нет. Грит, иди туда, иди сюда, сделай это, а когда же мне научны мысли думать? Мне, может, с человеком надо поговорить, вот, как с тобой сейчас… А она, кочерыжка старая, со свету сживает, выпил бы стопку да не с кем и денег нет.