Наталья Литвин - Позднее счастье Вероники

«Это все из-за его проблем, если бы он снова занялся бизнесом, то наши отношения стали бы прежними», – подумала она перед тем, как открыть дверь в комнату дочки.

– Маша, идем мыться на ночь, пора в постельку!

Севе она тоже дала распоряжение чистить зубы и спать. В ответ мальчишка недовольно пробормотал: «Ну, ладно!» Следовало бы поговорить с ним по душам, но часы показывали без пяти час…

Вероника с Валерой, обнявшись, бродят по руинам какого-то старинного европейского замка, а может древнего камбоджийского дворца. Вероника рассматривает замшелые камни со странными рунами, но не может понять, кто и когда построил эти сооружения, превратившиеся ныне в заброшенные развалины. Она видела сотни таких мест, но это не похоже ни на одно из них.

Валере не слишком интересны ее размышления, он обнимает ее все крепче, скользя губами по шее Вероники. Но она еще думает о разваленных стенах, о том, кто жил там, когда они были еще могучими и прекрасными, уже чувствуя прилив острого желания. Она привстает на носочки, чтобы ответить на поцелуи и вдруг… оскальзывается на камне и летит в пропасть!

– Ой! – вскрикнула Вероника, подскакивая на кровати.

Сон неохотно отпускал ее, освобождая место для реальности. А небо за окном уже светлело.

Вероника посмотрела на Валерину сторону постели. Он лежал там, похрапывая, в воздухе ощущался запашок пивного перегара. Повинуясь неосознанному порыву, Вероника нырнула к нему под одеяло, прижалась всем телом и коснулась губами его щеки. Он забормотал что-то сердитое и обиженное одновременно, резко отвернулся и снова захрапел. В два раза громче.

Вздохнув, Вероника выбралась из постели и направилась в ванную.

Сон оставил настолько сильное послевкусие, что, дойдя до панорамного окна гостиной, она остановилась, словно ожидая увидеть за стеклом продолжение сюжета. Но в сером мартовском рассвете ничего особенного не происходило. Просто наступал новый день…

Неожиданно Веронике стало грустно. Это было непривычное для нее чувство, как-то связанное с ночным видением. «Что это были за руины? – думала она. – Почему они приснились, и почему я падала в пропасть? А Валера остался бы там, на развалинах или упал со мной?»

За окном проступали силуэты зданий…

– Семь утра! – опомнилась Вероника. – Да я же так опоздаю!

Она побежала в душ.

– А я еще ничего! – сказала Вероника, разглядывая собственное отражение в зеркале ванной комнаты.

Несмотря на невысокий рост, её фигура была почти идеальной, учитывая, что Вероника была обычной женщиной, родившей двоих детей, а не фитоняшкой, помешанной на фитнесе и ЗОЖ. Любая женщина продала бы душу за такие ноги с изящными щиколотками, за стройные, но женственные бедра, довольно плоский живот, пусть небольшую, но высокую грудь, узкие прямые плечи, горделивую посадку головы. А добавьте к этому пушистые светлые волосы, гладкое, несмотря на 36-летний возраст, лицо, широко поставленные, миндалевидной формы глаза с ясным взглядом, и станет понятно, что утреннее поведение мужа трудно назвать нормальным.

«Вообще-то, – присматривалась к себе Вероника, поворачиваясь к зеркалу то спиной, то боком, – пора бы уже подкачать и тут, и там, а еще – побаловать себя массажиками!»

Скорее бы уже Валера выплыл из своего застоя и начал зарабатывать! Тогда Вероника смогла бы работать чуть меньше и находить пару часов в день для спортзала и обожаемого ею массажа.

В прежние времена, когда возможность ездить в ознакомительные туры выпадала достаточно часто, она перепробовала все виды этого наслаждения, в каждом облюбованном тревел-фанатами уголке мира. Куда ее только не заносило!..

Забравшись под теплые струи душа, Вероника вспоминала самые лучшие из испытанных ею процедур: аюрведический массаж с разогретым маслом в Индии, балийский – с теплыми и холодными камешками и, пожалуй, надо вспомнить антицеллюлитный с перцовым кремом. Ох, и здорово ей тогда досталось! Даже пятки щипало. Но последующие полгода Вероника с удивлением трогала свою кожу, не веря, что она может быть такой нежной и бархатистой.

«Ничего, – убеждала себя Вероника, одеваясь, – как только смогу вырваться с работы, сразу же приведу себя в порядок, накуплю шикарного белья, и тогда уж Валера не захрапит!»

Маша просыпалась, как и обычно, с боем, но Вероника знала – это только начало. И не ошиблась.

– Не хочу кашу, не буду грызть морковку, этот сок – кислый! – хныкала за завтраком дочь. – Не расчесывай волосы, не заплетай косы!.. Не буду носить это платье!

Зато Сева уже не дулся после вчерашнего и на разговор об отметках отреагировал куда более разумно:

– Да, мам, надо лучше учиться. Я буду.

Вероника тут же обняла его и расцеловала – боже, как повезло с эти мальчиком!

Уходя с детьми из дома, она заглянула в спальню.

– Валера, милый, пора вставать! Я тебе завтрак в микроволновке оставила, слышишь?

Он приоткрыл опухшие веки:

– Лучше бы пива…

– Лучше бы поесть нормально! Слушай, свози Машку к логопеду – она опять шепелявит. Слышал вчера это – «Сева куклу об стену шаданул»?

– Ладно, – сказал Валера, переворачиваясь на другой бок. – Иди уже.

Доставив детей по назначению, Вероника вспомнила обо всем остальном мире, а конкретно – о своей младшей двоюродной сестре и лучшей подруге Нике. Дорога до офиса занимала почти двадцать минут, можно бы и поговорить.

Несмотря на разницу в десять лет и то, что в детстве сестры почти не виделись, две Вероники ощущали какую-то удивительно прочную и сильную связь, иной раз поражавшую окружающих. Как и то, что сестры носили одно имя, бабушкино.

Сама бабуля рассказывала, что ее дочери – Елизавета, мама старшей Вероники, и Елена, мама младшей Вероники – в детстве яростно соперничали, борясь за ее любовь.

– Как-то не так я их вырастила, – с сожалением вспоминала бабушка. – Думала, что девочки будут соревноваться между собой, чтобы лучше учиться, добиваться своих целей, а они просто ссорились и ябедничали друг на друга. Их нельзя было вдвоем дома оставить – обязательно дрались, обзывались. Я не сразу поняла, что чем-то поощряю такое поведение. Моя педагогическая ошибка! А ведь что может быть лучше сестры?..

Еще будучи детьми, и Лиза, и Лена поклялись, что у них будут дочки, и каждая назовет свою девочку в мамину честь. Лиза родила ребенка довольно рано, без мужа, и первой выполнила свое обещание. Но Лена сдаваться не собиралась, пусть даже пришлось ждать исполнения мечты десять лет. Когда родилась ее малышка, она дала ей то же самое имя. Она не могла уступить ни при каких обстоятельствах.

Спустя еще десять лет Лиза умерла от пневмонии, а Лена вышла замуж во второй раз и укатила на ПМЖ в Финляндию, оставив Нику с бабушкой и старшей двоюродной сестрой. Так все три Вероники собрались вместе.