Татьяна Степа - Траектория успеха. Романтики и реалисты

Даша жила в доме напротив и тоже выходила погулять, завидев, что вся троица в сборе. Олег наблюдал, как Сашка начинал виться вокруг нее словно шмель. Голос приглушенный, и жужжит, и жужжит ей что-то на ухо.

Туманова теперь не казалась «розовой Барби», Олег привык к ее присутствию, тихому голосу и дружелюбному настроению. К тому же, она помогала ему на математике и не выпендривалась, как некоторые.

Единственное, что не нравилось Олегу – ее дружба с Ухриной. Точнее, это была даже не дружба, а служба. Словно фрейлины, девочки кружились вокруг звездной Ухриной, а та благосклонно принимала дары их почитания, выбирая себе фаворитку. Каждую неделю – новую. Дашкой она просто безжалостно пользовалась, заставляя принести, подать, одолжить что-нибудь, а через день проходила мимо нее, не замечая. Дашка переживала по этому поводу страшно. Олег ругал ее за унизительные отношения, в которые она каждый раз втягивалась, как только Ухрина снова проявляла к ней внимание. Сашка ничего не говорил, будто его это не касалось. Ухрина и с ним вела себя то так, то эдак, но он и не набивался к ней в друзья, в отличие от Даши, которой уж очень хотелось стать подругой змеевидной Ухриной.

– Сдалась она тебе, – в очередной раз говорил Олег, видя расстроенное лицо Тумановой.

– Ты не понимаешь. Она совсем не такая. Когда мы наедине, она так себя не ведет.

– Еще бы, если зрителей нет. Да она тобой играет, глупышка.

– Ничего не играет, – Даша надувала губы и, насупившись, замолкала.

– Ой, ладно. Потом сама все поймешь.

Однажды, он случайно услышал, как одна из девочек, смеясь, передавала другой, что Настя сказала Даше, будто та похожа на маленькую крыску, которую недавно перебросили к ним через забор какие-то хулиганы. Крыска была дохлая, но ее все равно было жалко, потому что она очень напоминала Туманову.

Олег застал Дашу в слезах.

– Опять Ухрина? – гневно спросил он.

Даша неопределенно качнула головой и отвернулась.

– Ну, стерва, – Олег оставил Дашу у окна, а сам ринулся в класс.

Ухрина сидела за партой и красила губы. Рядом с нею, как всегда, вилась стайка девочек, спрашивая, какой фирмы у нее помада.

– Слушай, ты, – Олег оперся о парту двумя руками. – Еще Дашку обидишь, я тебе башку отверну, поняла?

Ухрина удивленно взглянула на него, девчонки испуганно замолчали. Не теряя спокойствия, она захлопнула пудреницу и встала из-за парты.

– Девочки, где Даша?

– В коридоре, – неуверенно ответила одна.

Ухрина вышла из класса. Олег встал в дверях и наблюдал, как та покровительственно обняла Дашу за плечи и начала ей что-то шептать. А Даша неуверенно улыбалась и кивала.

Олег покачал головой, покрутил у виска, демонстрируя Даше все, что он думает по этому поводу, и сбежал вниз по лестнице. Пусть делает сама, как знает. Только теперь пусть не жалуется.

В середине октября выпал первый снег. Большие хлопья летали над городом и только оставляли мокрые следы на асфальте. Снег сменил дождь и превратил все опять в противное месиво. Приближалась зима, ветер дул резче и порывистей, чем обычно, словно специально наполняя город стужей. Город холодел и покрывался инеем, а потом его накрыл уже настоящий вихрь снега, который не растаял, а примерз к лужам и остался лежать на дорогах.

В конце ноября гуманитарный класс начал работать в полную силу: дали задание сделать постановку по любому произведению из школьной программы.

На общем собрании решили ставить пьесу Грибоедова в сокращенном варианте. Ответственным за постановку выбрали Олега. Понятное дело – раз предложил – сам и отдувайся. Он был и режиссером, и декоратором, и роль Чацкого тоже досталась ему. Ребята посчитали, что Олег ближе к образу, чем кто-либо другой из претендентов.

После уроков собрались в актовом зале.

– Кто будет Софьей? – спросил Олег заметно поредевший класс. Кто-то успел уже смотаться.

– Я могу, – нерешительно подняла руку Даша.

– Хорошо. Фамусова? Есть желающие?

– А ты назначай, так быстрее будет, – подал идею Сашка. – Нам все равно, мы тебе и княгиню сыграем и служанку, если скажешь. Я могу быть Лизанькой.

По рядам прокатились редкие смешки.

– Кто хочет быть Фамусовым?

В этот момент дверь открылась, и вошел запоздавший Паша. Его вызывала классная прорабатывать за неуспеваемость.

– Я буду папашкой. А кто дочка?

Даша подняла руку.

– Согласен на такую дочку. А кто гад Молчалин?

– Ну если уговорите, то я буду, – отозвался Сашка с последнего ряда.

Накануне он поссорился с Дашей, а поскольку дополнительные нагрузки в виде спектакля его не интересовали, то присутствовал на собрании из «глупого чувства солидарности», как он сказал Олегу.

– Кто тебя должен уговаривать? – не понял Паша.

– Наверное, я, – Даша хмыкнула и отвернулась.

– Так я не понял? – нахмурился Олег. – Ты будешь или нет?

– Да буду, буду. Я забыл, а кто Лизанька, к кому я должен приставать?

– Подруга Даши, Женя Кудрявцева.

– Сойдет.

– Я тебе дам сейчас, сойдет, – возмутилась Кудрявцева, – совсем обнаглел уже.

Пока все не поругались, быстренько разошлись по домам.

Ухрина, как ни странно, от участия в пьесе отказалась. Видимо, не нашла себе подходящей роли. Олег предложил ей княгиню, никак не меньше, та только скривила губы и ушла. «Фрейлины» тоже не выразила желания даже чем-то помочь, чем разозлили Олега не на шутку. Пришлось все делать самим. Распечатали слова, украсили сцену. Даша хорошо рисовала, и на склеенном ватмане в полный рост изобразила двух дам будто шепчущихся.

Репетировали после уроков каждый день. Саша путался в словах. Тогда придумали ему папку, чтобы он с ней все время ходил, и доставал оттуда листки.

Пьесу приурочили ко дню рождения Грибоедова в январе. Но показать ее решили дважды: перед Новым годом для старшеклассников, а в январе для всех желающих.

За время подготовки к спектаклю Олег особенно сблизился и с Сашкой, и с Дашей, не говоря уже о Паше. На премьере чуть не лопнули от смеха. Очень забавно было смотреть на троечника Пашку, когда он с жаром читал, обращаясь в угол, где собрались учителя:

Ученье – вот чума, ученость – вот причина,

Что нынче пуще, чем когда

Безумных развелось людей, и лиц, и мнений!

Учителя понимающе улыбались, и кто-то даже грозил ему пальцем.

Пьеса прошла с успехом. Всех хвалили и Олега особенно – за то, как он выразительно читал. Роль Чацкого Олегу удалась, он и сам это знал. Было приятно.

Только Ухрина сидела с недовольным выражением лица. Проходя мимо Олег услышал довольно громкое: «Клоун». Он слегка притормозил, склонил голову и с деланной улыбкой обернулся к ее компании.

– Заметь, хороший клоун, – Олег подмигнул Ухриной и направился к родителям, которые довольные стояли в проходе.