Сергей Субач - Корона-вирус

Оживленно переговариваясь, обсуждая происшествие, усталые рабочие устремились в автобус, желая побыстрее поделиться необычной новостью со своими родными и знакомыми.

Что до самого Сяолуна, это происшествие не доставило ему уж очень сильных переживаний. Запомнился только страх смерти, когда он осознал, что его укусила змея. Но четкие и уверенные действия дяди в такой сложной ситуации успокоили и без того довольно крепкую нервную систему молодого человека. Кроме того, знания студента медицинского института позволяли предположить, что при современном уровне развития медицины, а также своевременной помощи смерть от укуса змеи ему не грозит.

И действительно, через два дня под охи и ахи матери его выписали из больницы, а уже через неделю он пошел в институт и на работу. Так что со временем происшествие стало забываться, воскресая только в рассказах приятелям, при этом все больше обрастая подробностями и приукрашиваниями.

На работе тоже все осталось по-старому. Получив от начальника смены неизвестно, правда, за что выписанную ему премию в размере месячного оклада, Сяолун приступил к работе.

Да еще появились охотники на змей, кстати, уже получившие от начальства компании, где трудилась бригада Чжигана, разрешения на охоту в местах песчаных разработок – на отлов всей шипящей и ползающей живности. Точнее, не совсем от начальства, всего лишь от хитрого и жуликоватого инспектора по технике безопасности, товарища Вужоу, как он любил себя величать. Ну да и не очень это важно. Главное, что получили.

Пока охотники зачищали соседний, в трех километрах южнее, карьер, но к следующей неделе намеревались переместиться и начать охоту в этих местах. Каждый вечер они сдавали пойманную добычу на рыбный рынок в Ухане по устной договоренности с одним ушлым торговцем, которому это приносило неплохую прибыль. Мясо змей дорого ценилось у местных знатоков, и они с удовольствием покупали его для приготовления различных деликатесов.

Через две недели обезглавленное тело черной кобры уже висело на крюке, подготовленное к продаже, а через час было продано одной из местных хозяек, ежедневно посещающих рынок в поисках вкусненького к столу.

Проделав долгий, очень долгий путь, теперь вирус уже мог беспрепятственно проникнуть в ДНК человека.

Две недели спустя бригада Чжигана наконец-то приступила к заказу, связанному с поставкой мела на перерабатывающую фабрику. Бригадир, дядя Чжиган, еще вчера вечером обзвонил всех и предупредил о предстоящем заказе. Позвонил и выздоровевшему Сяолуну. Заметил, кстати, что сам на работу не пойдет, так как простыл и поднялась температура. Но чтоб все остальные не расслаблялись, за себя оставляет опытного Вэйдуна. Еще понудев минуты три-четыре, он наконец-то закончил наставления, попрощался, пожелал успехов в работе и попросил передать трубку отцу.

Обменявшись любезностями, Чжиган пригласил его в гости с женой на будущую субботу, потом они еще долго обсуждали нюансы ловли рыбы на какую-то новую блесну, доставшуюся отцу по блату из Европы, от какого-то коллеги, что, естественно, не сильно волновало краем уха слушающего разговор молодого человека.

«Обычный треп пожилых людей. А мне пока можно опять засесть за компьютер, там намного интереснее», – решил он.

Все это время Сяолун был занят то учебой в институте, то работой в карьере. Хотя справедливости ради надо сказать, что учеба в институте начала занимать все больше и больше времени. И, поговорив между собой, его родители уже приняли решение, что с января сыну, очевидно, придется бросить работу в карьере и сосредоточиться на учебе. Сяолун не спорил, сам осознавая возросшую нагрузку в институте.

Кроме того, у него появилось тайное увлечение, может быть, даже мечта, девушка, одногруппница, красавица Миа, в которую была влюблена почти половина студентов курса, как справедливо и не без оснований предполагал Сяолун. Миа появилась в группе только в этом году, стройная и какая-то очень солнечная, переведясь сюда, как он слышал, из медицинского института в Пекине. Некоторые из ребят сразу попробовали с ходу подкатить к ней, но получили такой язвительный отпор, что даже прозвали ее снежной королевой.

«Тем не менее помечтать-то я могу, – с иронией думал про себя молодой человек. – Иногда же королевы снисходят и до простых смертных. Да и я не вечно буду рабочим, вот выучусь и стану знаменитым врачом, может, даже профессором, перееду в столицу, открою свою клинику, заработаю море денег, куплю дом, попутешествую по миру».

Мечты, мечты.

Сейчас он понимал, что дорабатывает последние месяцы в бригаде, а дальше ему предстоит независимая, полная надежд и свершений новая жизнь.

«Рядом такая девушка, как Миа, а может, и она сама, почему бы и нет?» – витал в облаках Сяолун.

Чжиган проснулся рано, еще было абсолютно темно за окном. Непогодилось, и в стекло хлестнули брызги дождя. Ему приснился какой-то кошмар. Обрывки сновидений еще крутились в голове, то ли что-то про жену, то ли про племянника Сяо, но постепенно рассеивались, не задержавшись в сознании. Взглянув на часы, он увидел, что время шло к четырем часам утра. Ночная пижама была липкой от холодного пота, выступившего по всему телу. В горле неимоверно першило.

«Что за черт. Не помог, видать, мне вчерашний супчик», – подумалось почему-то.

Его жена умела замечательно готовить суп на мясе змеи или ящериц, истово веря, что такая еда является панацеей от всех болезней, да и мужскую силу укрепляет. Вот и вчера после работы его ждала такая еда, от которой он, впрочем, никогда нос не воротил, а наоборот, с удовольствием употреблял и нахваливал.

«Может, даже змеюку слопал, которая Сяо укусила», – усмешка пробежала по губам Чжигана. Он облизнул потрескавшиеся губы. В горле снова сильно запершило.

«Ну да ладно, пора как-то лечиться начинать. Так и помереть недолго», – подумалось ему, впрочем, несерьезно.

Сел на кровати и внезапно закашлялся, поперхнувшись собственной слюной. Закрыл рот ладонью, а когда убрал ее, явственно увидел следы крови. Тыльной стороной руки потрогал лоб. Тот пылал, как раскаленная печь. Все тело ломило, как будто вручную перекидал тонны песка на карьере. Глаза слезились, смотреть было больно.

«Дьявол! Видать, где-то очень сильно простыл, – он без сил откинулся на подушку. – Надо позвать Ниу, чтоб принесла из кухни лекарства».

Ниу была его женой, которую он любил и лелеял вот уже тридцать лет, с тех самых пор, когда впервые встретил ее на выставке сельскохозяйственной техники в Пекине. Больше они не расставались. И иначе, как моя девочка, он ее и не называл.

Маленького роста, худенькая, как тростинка, к своим пятидесяти трем годам она действительно выглядела как подросток, намного моложе своих лет, чем он чрезвычайно гордился и неизменно хвастался про себя, да и перед друзьями, чего греха таить. Хозяйственная и работящая, но шустрая и очень активная, она взяла на себя все заботы по хозяйству, что чрезвычайно устраивало их обоих.