Александра Натарова - Город М

– Я видел, что ты только что делал. Я здесь из-за этого.

Над ящиками показалась седая голова. Лампочки на гирлянде беспокойно мигали, и я не смог не спросить:

– Зачем тебе это? – я махнул ладонью над головой.

– Это из дома, – потупился парень.

Вся его грубость куда-то улетучилась. Понятно, напускная уверенность в себе. Я хорошо это знал – сам таким был.

– Вы знаете, что это? – спросил он, вдруг очень доверительно, почему-то показав мне руки. – Почему так получается?

– А давно это с тобой? – решил уточнить я, чтобы сопоставить даты.

– Несколько дней.

Совпадало. Предыдущий Путевод погиб ровно три дня назад. Может, Борис из-за этого повел себя так агрессивно? До этого момента такая мысль мне не приходила в голову. Ведь старый Путевод был его подопечным…

– Папа сказал, что мне все это кажется. Что я ненормальный, – парень кисло усмехнулся.

– А где твой папа? – спросил я и понял, что дал маху. Гроб, Мрак у двери – очевидно же, «где папа»! Идиот.

Парень посерьезнел и отвел взгляд. Я машинально сунул руку в карман за сигаретами.

– Ну, так что там про мои способности? Раз уж пришли, рассказывайте!

Парень снова заговорил нарочито грубо, руки сжались на груди в замок. Как же хорошо я его понимал, при этом не имел ни малейшего представления, что ему сказать. Я постарался припомнить, что говорила мне Линда в таких случаях, но разве я слушал? Все, что я мог ему предложить, – свою честность.

– Так, слушай… давай сначала. – Я закусил сигарету. Но передумал и заправил ее за ухо. – Я – Каравакс. Я – как ты. Ну, вроде как не совсем обычный.

Парень нахмурился. Бог знает, что пришло ему в голову, я решил тут же перестраховаться.

– Давай я просто покажу, ладно?

И я «перекинулся» в звериную форму, одинаковую для всех – и для «видящих», и для «невидящих». Обыкновенная ворона. Ну, чуть потрепанная обыкновенная ворона. Если бы у меня было больше времени, пожалуй, я бы мог придумать что-то еще. Но за окном уже сгущались сумерки, еще немного – и Тени выльются на Город, как краска из перевернутой банки. Сегодня они будут особенно злыми, ведь Теневые тоже ищут Путевода. Фора светового дня стремительно иссякала, нужно было срочно убедить Путевода пойти со мной.

К моему удивлению, парень не издал ни звука. Почему-то я был уверен, что он закричит или вроде того, но он молчал, только смотрел на меня, вытаращив свои огромные серые глаза.

– Я ведь не сумасшедший, я ведь только что видел то, что я видел? – задал парень удивительно по-взрослому прозвучавший вопрос.

Я «перекинулся» обратно – голова закружилась от таких резких смен форм, я осел на ящик.

– Нет, парень, ты не сумасшедший. И эти штуки из воздуха, которые ты творишь… это тоже не твое воображение. Это твой дар. Который может очень многим помочь, если с ним как следует разобраться.

– Разобраться? – Недоверчивый вопрос, доверчивые глаза – парень удивительным образом балансировал на грани между наивностью и рассудительностью.

– Да. Этим можно наловчиться пользоваться. Мы – ну, то есть, такие как я, – можем в этом помочь. Если, конечно, хочешь, – не придумал я ничего лучше, хотя понимал: от желания парня тут ничего не зависело. – Этот твой дар – очень сильная штука. Он может менять жизни. Твою в том числе.

Кажется, я задел в его душе какую-то струну. Зашуршали коробки – Путевод выбрался из своего убежища, и я наконец смог его рассмотреть. Худющий, одетый в огромный бесформенный свитер и драные джинсы. Никакой обуви – босые и серые от пыли ноги. Он сгреб спутанные волосы цвета пепла в охапку за спиной, перекрутил их и отпустил. Немытые пряди остались лежать на спине канатом.

– Я не могу бросить папу, – сказал он, коротко посмотрев на фанерную стенку.

Что было ему сказать? Брось как есть, нам не до того? Открывать эту дверь уже опасно для твоей жизни? Но это были невозможные фразы, хоть и бессердечно правильные. Я метался между вариантами ответов, каждый следующий из которых был хуже предыдущего, а парень терпеливо смотрел на меня, делая эти метания просто невыносимыми.

– Это не проблема, золотце, – раздался вдруг голос. Раксакаль! Я резко обернулся и понял: она уже какое-то время слушает нас, устроившись на верхней ступеньке. – Есть кое-кто, кто может позаботиться о твоем отце.

Я посмотрел на нее в недоумении. Врет? Вот так, в наглую? Но было не похоже, чтобы Раксакаль врала.

– Это с тобой? – нахмурился Путевод.

– С ним, с ним, – закивала Раксакаль. – А вообще-то, мы с тобой уже знакомы, деточка! – Девушка театрально помахала раненой рукой и, не дав парню ответить, продолжила: – Скоро сюда придет человек, который позаботится о твоем отце. Очень скоро. И у него будут и деньги, и возможности. Не бойся, Город так решил. Но этот человек придет вместе с полицией, так что тебе тут никак нельзя оставаться.

Слово «полиция» заставило парня вздрогнуть.

– Я только куртку возьму, – помолчав, сказал он и скрылся в противоположном углу квартиры.

Что ж, это было просто. Даже слишком. Но в этом бесконечно длинном и бесконечно безумном дне с такой кучей странных событий простота хоть в чем-то была чертовски кстати.

Я подошел к мутному окну, протер рукавом и выглянул в него. Стаи краи все еще кружили над Городом. Еще никто из них не знал, что Путевод найден. И я явственно ощутил этот миг – секунды стали такими же материальными, как комната вокруг. Сейчас во всем Городе только два Хранителя видели нового Путевода, говорили с ним – я и Раксакаль. Скоро этот изменится, этот миг сотрется, потеряет свои острые и четкие границы, как камень, на который снова и снова накатывает прибрежная волна. Но сейчас…

Я посмотрел на Раксакаль – она отгрызала от мизинца заусенец.

– Ты это сейчас выдумала? Ну, про человека, который придет к его отцу? – спросил я, мысленно готовый к утвердительному ответу.

Шушу в принципе не гнушались разных методов достижения цели, еще не столь давнее общее прошлое с Теневыми не могло так быстро перестать влиять на них. Но мне не хотелось в этом участвовать. Знание правды будто бы должно было меня оправдать.

– Выдыхай, сырник, ничего я не выдумала, – отмахнулась шушу. – Это информация из надежного источника. Баба Роза так сказала. Ну, карты ее, а они не врут, тут спорить глупо.

Я слышал про эту Бабушку Розу. Она была матерью Барона. И отличной гадалкой, действительно на удивление точно предсказывавшей будущее. Лично мы, впрочем, не общались, она почти не покидала Метро.

– И знаешь еще что?

Я вопросительно глянул на Раксакаль. Она прищурилась.

– Я сама видела этого человека.

Я хотел попросить объяснений, но вернулся Путевод – на нем была куртка, как будто сшитая из нескольких других – с синими, зелеными и фиолетовыми вставками. В ней он напомнил мне сдувшийся воздушный шарик.