Юрий Цорулик - Посох Асклепия

Тем не менее, уже стало не хватать рабочих рук. Кто будет строить жилища, возводить храмы, дворцы и пирамиды, кто будет выполнять грубую физическую силу, если не осталось мужчин? Женщины и дети? С такими условиями Египет вымрет без помощи извне, словно змей Уроборос – пожрёт сам себя. Нужно было что-то менять. И менять категорически и быстро.

Его голубые глаза моргнули, а зрачки расширились – ну конечно! Жрец стукнул посохом о землю, словно ругая себя за скудоумие и недальновидность. Неужто нельзя было о таком простом способе догадаться раньше, до всех этих событий? Развернувшись, он медленно пошел в сторону лестницы в храм. Медленно шествуя между рядами сфинксов, обращенных мордами в центр аллеи, жрец властно постукивал посохом по каменным плитам.

Это был высокий, по меркам египтян, мужчина, около ста восьмидесяти сантиметров, плотного телосложения. Его смуглое гладковыбритое тело проявляло хорошую физическую подготовку. Длинное, ниже колен, льняное одеяние с короткими, но широкими рукавами, сшитое по личным меркам, сидело, словно литое. На шее красовалось ожерелье – усех – из тридцати пяти рядов бусинок янтарного цвета, сплетённых в виде солнечных лучей. В руках жрец сжимал посох. Звали его Искатот, верховный жрец храма Амона. Однако, сам Искатот предпочитал, чтобы к нему обращались официально, по полному его сану – Искатот, Открывающий Небесные Врата.

Высокие колоны самого грандиозного строения во славу богов, храма Амона, устилали аллею перед входом узором из перекрещивающихся теней. Искатот поднялся по нескольким ступеням и обернулся, стукнув посохом.

Нужно было давно сделать то, что пришло ему в голову только сегодня! Это же настолько очевидно, насколько очевидны рисовые лепёшки в доме бедняка! Поразительно, насколько слепы порой человеческие мысли.

Жена Тутмоса II, Хатшепсут, имела на мужа огромное влияние! То, что она стала жрицей Амона, вместо того, чтобы строить козни своему фараону и занять его престол, уже выдавало мудрость и дальнозоркость. А если добавить такой фигуре значимости, власти и поддержки? Вот, это может сработать, египетский народ уже давно нуждается в свежем взгляде на правление и перестройку взглядов.

Искатот хищно оскалился, его верхняя губа приподнялась, показав зубы. Да, он должен поговорить с Хатшепсут и предоставить ей такие условия, что бы она не смогла отказаться занять место своего мужа. А он сможет их предоставить!

Хмыкнув, Искатот уверенным шагом скрылся в храме.

2020-й г. Киев, Украина.

Солнечные лучи заливали комнату, каскадом осыпаясь на лежащую фигуру на кровати. Золотистые волосы женщины разметались по подушке, спокойное лицо застыло в маске сна. Тонкие губы слегка приоткрыты, а правая рука поверх одеяла поблескивала золотым обручальным кольцом.

Глубоко вздохнув, девушка потянулась и открыла глаза. Зелёные, цвета изумруда, они привычно посмотрели на часы – «11:19». Слишком поздно, уже давно надо было вставать!

Сбросив одеяло, она пружинисто спрыгнула с кровати и подошла к зеркалу. Осмотревшись, Алиса удивлённо прислушалась. В квартире стояла гробовая тишина – Квитки нигде не было. Странно, обычно Максим никуда утром не уходил. Его работа заключалась в ведении блога и подработке на фрилансе по техническим вопросам, касательно поддержки клиентов.

С тех пор, когда они сошлись, да, чего уж там скромничать – когда Алиса и Максим поженились – прошло два года. Это случилось после событий, в круговорот которых молодые люди попали из-за сумасшедшего доктора, директора Бетлемской клиники в Лондоне, Чарльза Эйзенхорта.

Этот ненормальный ставил опыты над своими же пациентами, пусть и сумасшедшими, но в первую очередь, людьми. Опыты, которые часто приводили к смертельному исходу. Всё ради науки, как говорил сам Эйзенхорт. Но никакие научные труды не стоят человеческих жизней! Пусть даже жизней людей потерянных, тех, которые отколоты от общества и изолированы от него в психиатрических клиниках, тюрьмах и лагерях.

Нечеловеческими усилиями Алисе и Максиму удалось проникнуть в тайное логово доктора и положить конец его маниакальным опытам. И под «нечеловеческими усилиями» имелись в виду паранормальные способности Корсневой останавливать время и телепортироваться. И, если с первым за два года Алиса нашла общий язык, что называется, на «ты», то второе проявлялось лишь в моменты сильного напряжения.

После возвращения и предложения пожениться, на которое Корснева ответила категорическим согласием, они переехали к Максиму, благо квартира у него была просторнее и удобнее. Алиса бросила медицину и устроилась в службу доставки. Максим крутил у виска, ты, мол, чего? Работать не пойми где и не пойми как, променяв престижную работу медика на «девочку на побегушках».

Корснева же резонно заявляла, что эта работа позволит чаще использовать возможность останавливать время, чтобы научится контролировать её также легко, как способность дышать. Да и финансовая сторона вопроса была примерно одинаковой – Украина не сильно отличалась престижным заработком в медицинской сфере. Квитка долго спорил с женой, ругался, но затем махнул рукой – пусть. Каждый решает заниматься тем делом, которое больше по душе.

Еле заметный звук прервал размышления Алисы. Звук из кухни, словно кто-то поставил на стол чашку. Девушка улыбнулась – значит, Макс дома, просто ушёл на кухню, чтобы её не будить раньше времени. Улыбнувшись, Алиса взяла свою сумочку с тумбочки и пошла в ванну. Вид был, конечно, эпический – молодая женщина в одних кружевных трусиках и с сумочкой в руках!

Девушка не могла видеть, что случилось, когда она взялась за ручку двери ванной комнаты. Часы на прикроватной тумбочке показывали «11:20», но когда Корснева нажала ручку двери вниз и начала открывать, минутная стрелка подёрнулась рябью, и циферблат сменился на «11:23», словно две минуты прошли за долю секунды.

Практически с закрытыми глазами Алиса подошла к зеркалу ванной и открыла кран. Набрав в ладони холодной воды, девушка умылась, тихонько взвизгнув. Обжигающий холод прогнал остатки сна и Корснева с улыбкой всмотрелась в зеркало. Но улыбка застыла на лице резиновой гримасой удивления.

Ванная комната была другой. Начиная с кафеля, который оказался чёрно-белым, больше классического стиля, а не мягкого голубого оттенка, который они с Квиткой выбирали, когда поженились. И заканчивая мужским набором ванных принадлежностей. Станок для бритья, зубная щетка, паста и расчёска. Всё! Ни косметики Алисы, ни её кремов, ни щётки и розового станка – ничего!

– Изменения прошлого напрямую влияют на будущее.

Тихий голос заставил Алису вскрикнуть и развернуться, оглядываясь. Из-за резкого движения девушка больно ударилась локтем о край раковины. Закусив губу, Корснева осторожно открыла дверь и выглянула из ванной. Никого. Теперь уже тишина была полной. Такой, что можно было бы услышать писк летящего комара. Никаких звуков.