Андрей Игнатьев - Вся правда о Футтауне, штат Нью-Йорк

Из рекламных брошюр турагентства следовало, что я буду в лагере кем-то наподобие универсального ремонтника – немного плотником, немного маляром, немного сантехником. Именно этим занимались молодые люди со счастливыми физиономиями в рекламных проспектах от Хаттимил. Не было ни одной иллюстрации, где они убирали бы дерьмо животных. Быть может, в контракте был специальный пункт, извещающий об этом: мелкий шрифт или абзац, написанный нарочито тяжелым языком? Не знаю, не видел. В любом случае, даже будь там такой абзац, в эту поездку было вложено столько надежд и усилий, мы так хотели в Америку, что, в конце концов, согласились бы, кажется, на все.

Из моего резюме тоже выходило, будто прежде я неоднократно подвизался вожатым в российских детских лагерях. А я в них не то, что не работал, даже не отдыхал ни разу, исправно коротая каникулы в бабушкиной деревне. Но агентство настояло – так нужно написать, чтобы наверняка поехать в Штаты. Представляю, что они сказали Джону – не упоминайте про дерьмо страусов, так нужно, чтобы наверняка найти рабочих…

Погода в этих местах менялась быстро. И от одного дня к другому, и от утра к вечеру. Накануне было пасмурно, сегодня уже ясно и сухо. Спозаранку было прохладно, с полудня установилась настоящая жара. Палящее солнце ярким, подожженным перекати-полем, описывало медленную дугу с востока на запад. И мы, уподобляясь священным египетским скарабеям, покорно следовали за ним.

Не считая нескольких загонов, на откуп страусам были отведены по-настоящему обширные территории, где их ничто не стесняло, и они могли чувствовать себя, как на свободе. По соседству привольно устроились обитатели фауны Соединенных Штатов. В кронах деревьев и по земле шныряли белки, воробьи, такие же нахальные, как и во всем другом мире, не стесняясь хозяев, клевали остатки корма из корыт. В одном загоне мы нашли барсучью нору и долго караулили хозяина у крыльца, но, то ли он крепко спал, то ли его не было дома – никто оттуда не вышел. Высоко в небе, иногда отдаляясь, иногда вновь возникая над нами, парил, царственно раскинув крылья, символ Америки – великолепный белоголовый орлан.

Было около четырех вечера, когда мы, наконец управившись, складывали инструмент. К дому Джона подъехал серый фургон. «Сколько же у них машин?» – подумал я, разглядывая серебристый мерседес. С водительского места выбралась Марта, вслед за ней из фургона вышли две девушки.

– Толстуха твоя, – разочарованно сказал Спенсер Робу, глядя в сторону пассажирок.

– Увидим, – ответил тот. – Андрей?

– Да?

– Надеюсь, девушка, которая приедет из России, будет Анной Курниковой?

– Мы все на это надеемся, – раздался бас Ллойда, вошедшего через задние ворота.

Мы, конечно, начали рассматривать девчонок издалека, едва заметив. Они же приближались, не обращая на нас внимания, что-то бурно обсуждая между собой, будто до нас им нет никакого дела. И только когда остановились, представились:

– Hi!

– Hi!

– I’m Suzanne!

– I’m Heather!

Позже Ллойд отрядил нас всех в лагерь мальчиков, прибраться вокруг домиков, убрать ветки и прошлогодние листья. Девчонки обе были в футболках, джинсах, кроссовках. Толстушку с рыжими волосами и набрякшими бледными щеками звали Хезер, ту, что стройнее – Сьюзан. У нее были маленькие глаза и выдающийся крупный нос. Едва ли и ее можно было назвать симпатичной, но понимание удачно оттеняющего фона придавало ей, как это бывает у девушек, уверенность, с которой она стояла впереди и поочередно стреляла глазками то в сторону Спенсера, то Робби. Оба сразу начали заигрывать с ней. Особенно Спенсер, похоже, он очень хотел подружку. Самой Сьюзан внимание парней льстило, по крайней мере, она принимала его с веселыми повизгиваниями. Хезер держалась в стороне, только покручивала в руке грабли, играючи подбрасывала их и с размаху опускала на землю, буровя листву.

Когда я загребал очередную охапку листьев, то заметил притаившуюся на плоском булыжнике змею. Джон говорил, что в этих местах водится много змей, но бояться их не стоит: к ядовитым относятся всего два вида… Эта была длиннющая, сигнального мандаринового цвета.

– Осторожно, змея, – сказал я как-то отрешенно.

– Где? – вскрикнула Сьюзан.

И едва не налетела на нее, взмахивая, как птица-секретарь крыльями, руками. От пронзительного крика змея в мгновение стала резкой. Пару раз предупредительно выстрелила языком и, извиваясь всем телом, стремительно уползла в ближайший подлесок.

– Она была огромной! – восхищенно заявила Сьюзан.

– В России мы едим змей, – зачем-то соврал я.

Ребята уставились на меня, явно требуя разъяснений. На родине были популярны передачи, рассказывающие о самых экзотических кухнях мира, может быть, поэтому я и выдал такое. Я сказал:

– Ну да, мы просто бросаем их в костер и достаем, когда они перестают шевелиться, потом снимаем кожу и начинаем есть.

Лица ребят брезгливо сморщились. Но Сьюзан, силясь скрыть проступающее отвращение, выдавила из себя:

– Ни-че-го себе. Круто.

– Да я просто шучу, не едим мы змей! – сознался я, пока они окончательно в это не поверили.

– Что? – взвизгнула Сью. – Да ты поймал нас!

И я сделал мину человека, удовлетворенного своим обманом, но в глубине души недоумевал: как можно поверить, что в России едят змей? Они что о нас совсем ничего не знают?

***

Вот и прошло пять дней. Как пять недель – очень долго тянется время. Примитивный, однообразный труд. Да еще этот английский со всех сторон, без умолку… Со мной-то почти не общаются. Не думаю, что это минус. Робби и Спенсер все внимание посвящают Сьюзан. Рисуются перед ней, из кожи вон лезут. Хезер – полная, вялая и в очках, давно махнувшая рукой на свою внешность, – была для них разве что мишенью для метания острот. Позавчера с парнями играли в разновидность дворового футбола – один на воротах, а двое соревнуются, кто быстрей заколотит пять мячей. Девчонки стояли и смотрели. Выиграл Роб. И сказал:

– Итак, чемпионат мира по футболу выиграла Шотландия. Страна, которая никогда в нем не участвовала!

– Правда? – спросил Спенсер.

– Да.

– А я знаю, как вам туда пробиться!

– И как же?

– Возьмите в сборную зад Хезер, поставьте на ворота – точно перестанете пропускать!

Сегодня был выходной. Удалось развеяться. Немного. Бекка поехала с девчонками в какой-то город на букву «Б» – «делать шоппинг», а нас с парнями Джон отвез в гольф-клуб. Мы взяли напрокат инвентарь и купили по десять мячиков полтора бакса за штуку. А чтоб расслабиться наверняка – еще по пять баночек пива.

И вышли в поле. Его далекие гектары озаряло солнце, день выдался теплый, но сквозь резиновую подошву туфель еще просачивался холод земли. Хотелось разбежаться и прыгнуть, но гольф был кропотливой игрой, тренирующей выдержку и характер. Вонзаешь колышек в землю, скрупулезно устанавливаешь мяч, долго вертишь вокруг оси, добиваясь одному тебе известного положения, потом таинственно киваешь, встаешь. Перебираешь, как арбузы на базаре, несколько клюшек, принимаешь позу, взглядом намечаешь траекторию полета, делаешь замах, бьешь… Дальше ладонь козырьком и только зачарованно следишь, в какое озеро на этот раз приземлятся очередные полтора бакса. Озера было целых два: одно большое, второе поменьше, с совершенно прозрачной водой. В ней плавали красивые карпы. Эх, видел бы их мой дедушка…