Владимир Басыня - Прикосновение ангела. Сказка для взрослых

© Владимир Басыня, 2021

ISBN 978-5-0053-2707-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Шеф строго посмотрел на Сергея Михайловича и голосом, не терпящим возражений, произнёс: «Придётся ваш отпуск отодвинуть ещё на недельку». Серое осеннее небо тоскливо заглядывало в окно кабинета, монотонно журчал кондиционер, напоминая, что тёплые деньки уже закончились, и эта подвижка отпуска была Сергею очень некстати. «А как же реабилитация?» – он посмотрел на начальника и привстал со стула. «Производственные дела должны быть у нас на первом месте, – веско аргументировал тот и, отхлебнув минералки, добавил: «Не расстраивайтесь, в октябре море ещё не замерзает». Реабилитацию придумали в концерне недавно как часть социальной программы для сотрудников, уже очень разуверившихся в справедливости перестроечных порядков. Работника отправляли на бесплатное лечение в санатории, расположенные у самого Чёрного моря, на целых три недели. Ну а если не хочешь ехать – пиши заявление об отказе, а съездят на юг уже без тебя. Выйдя из кабинета начальника, Сергей Михайлович сразу же отправился в профком, ведающий всеми путевками, и там столкнулся со своим приятелем Максимом, молодым светловолосым парнем лет тридцати. В коридоре тот отпускал комплименты хорошенькой стройной девушке.

– Ты куда? – заметил Сергея Максим.

– Да вот, на реабилитацию, – ответил Сергей Михайлович.

– Просись в «Счастливый Берег», поедем вместе.

Сергей Максима знал уже несколько лет. Вместе они получали второе высшее образование, жили тогда в одной комнате в общежитии, привыкли к недостаткам друг друга, поэтому поездка вдвоём устраивала их обоих.

– Когда заезд? – с готовностью откликнулся Сергей.

– Девятнадцатого октября, – сообщил его будущий попутчик

«Жигули» неслись по ухабистому шоссе к ближайшей от Зарайска железнодорожной станции. По обе стороны дороги царило беспросветное запустение, заброшенные поля заросли сорняками, поэтому язык не поворачивался назвать их лугами Перелески из березок, сосен и елей скрашивали пейзаж вдоль дороги. Проехали пару извилистых речушек с красивыми и загадочными именами. Их воды отражали выцветшее небо с серыми дождевыми тучками. За рулем был Михаил – общий знакомый наших друзей, который согласился за скромную плату довезти их до поезда. Несмотря на ненастную погоду, в салоне машины царило южное настроение. Все шутили, смеялись, над особенно удачными анекдотами. Михаил завидовал отъезжающим, уже одной ногой стоящим в Чёрном море, а Сергей и Максим сочувствовали ему, остающемуся в здешней промозглой осени. Вдруг слева по курсу Михаил заметил в небе чёрную птицу, летящую на юг.

– Мужики, гляньте какое чудо на небе! – он ткнул пальцем в направлении её полёта. Друзья внимательно всмотрелись в небо. Птица была абсолютно чёрная, размером с аиста, но со странно изогнутым клювом. Медленно взмахивая огромными крыльями, она не уступала в скорости «Жигулям».

– Чёрный аист, – предположил Максим

– Нет, наверное, пеликан сбежал из зоопарка и летит к себе на родину, – возразил Михаил.

– Ребята, смотрите какой необычный клюв. Это же обыкновенный летающий динозавр, птеродактиль называется, – Сергей внёс вклад в решение загадки.

– Откуда здесь динозавру взяться? – Михаил прибавил скорость, – Возможно, просто чернобыльский мутант вывелся из яйца журавля.

– А может, это чёрный аист подобрал по пути изогнутую палку и теперь несет её в клюве в своё гнездо, – высказался Максим.

– А вдруг это ангел? Пролетал над заводской трубой, весь испачкался, а руки вытянул вперед, чтобы рассекать воздушный поток, – Сергей посмотрел на спутников.

– Брось шутить, что здесь ангелу делать? Скорее поверю, что это птеродактиль, – Михаил свернул на повороте направо, а чёрный аист, чернобыльский мутант, птеродактиль и он же ангел медленно растворился в осеннем небе. За разговорами время промчалось как пришпоренное, поэтому путь до вокзала показался на удивление коротким. Михаил, попрощавшись с друзьями, укатил назад в Зарайск. Купив билеты, Сергей и Максим уселись в зале ожидания и осмотрелись. Отъезжающих было немного, около десяти человек. По легкой верхней одежде можно было догадаться, что все они едут на юг. Приятели уже было заговорили о будущем отдыхе, как в зал вошла красивая девушка с преогромной дорожной сумкой в руке. Опустив свой груз, она осмотрелась. «Это знак», – понял Сергей, а глаза Максима приняли от восхищения совершенно круглую форму. «Девушка, вам помочь?» – он схватил её сумку и перенёс к своим вещам, рядом со свободным сиденьем. Красавица подошла, взглянула на приятелей прекрасными, почти восточными глазами и представилась: «Ирина…» Друзья с удовольствием назвали себя. Девушка присела рядом с приятелями, и время снова помчалось в каком-то бешеном темпе. Сначала друзья узнали, что девушка не замужем, потом, что она едет в гости к бабушке и то, что им почти по пути. Затем они кормили гуляющих по залу голубей, потом взявшуюся неизвестно откуда собаку и, конечно, наслаждались приятным общением. Поезд пришёл без опоздания. Народ засуетился и заспешил на посадку. Сергей и Максим помогли Ирине занести вещи в вагон, и сами едва успели заскочить в свой купейный, который был прицеплен в другом конце поезда, и метроном вагонных колес начал отсчитывать время на юг. Друзья обменялись впечатлениями о новой знакомой. Это были одни восклицательные знаки.

В купе кроме Сергея Михайловича и Максима ехал ещё один пассажир. Он оказался знакомым Максима. Пётр Петрович, так звали попутчика, был очень интересным собеседником, знал множество анекдотов, имел богатый опыт отдыха практически во всех черноморских санаториях, и поэтому друзья были рады ехать в компании с таким приятным соседом. Пётр предложил им пиво, но те отказались. Тогда он сам откупорил бутылку и начал рассказывать о своих южных приключениях. Разговор плавно перешёл на тему отношений с противоположным полом. Как давно писал один поэт:

Как люди женатые, Сергей и Максим не имели такого богатого опыта по этой части, каким обладал старый холостяк Пётр Петрович. В купе поезда, в туалете самолёта, на лежаке пляжа, в парке под пальмой тот осчастливил столько дам, что поэт Барков, выслушав в своё время эти истории, переписал бы своего «Луку Мудищева» заново. И тут Максим вспомнил о девушке, которую они посадили в первый вагон.