Ор-Эль Маор - Лоскутное одеяло

Неожиданно для себя она сблизилась с Зивом, которому исполнилось восемнадцать лет… Это было странно и противоестественно, точнее, шло вразрез со всеми нормами, принятыми в обществе, но осиротелость, одиночество и желание нежности, тепла, утешения, заставило их сблизиться – молча, без слов и объяснений, а потом уже молодым людям было всё тяжелее прекратить эту неожиданную для них самих связь.

Они пробовали расстаться, понимая, что общего будущего у них быть не может и что их связь – экстренная мера, принятая двумя ранеными существами, чтобы снова почувствовать себя живыми, чтобы выжить после этой страшной утраты…

Тамар обнаружила, что беременна, через два года после смерти Эли. Эта новость вышибла почву из-под её ног на раз! Она была запутана и перепугана, но и одновременно ощутила радость, на животном уровне поняв, что ей удалось сохранить живую память о своём возлюбленном, хотя бы и таким необычным способом: родив ребёнка от его брата. Она хотела этого ребёнка и сделала бы всё, чтобы родить и вырастить его!

Одно дело – принять решение, а другое – его реализовать! Её намерение сохранить беременность в тайне от всех окружающих, а главное – от Зива и его семьи, не увенчалось успехом. Мать Тамар догадалась, что что-то не так, как обычно, и сопоставила известные ей факты, тем более, что дочка ни с кем после смерти Эли не встречалась, а его семью навещала регулярно… Начался скандал, родители были не в состоянии «переварить» ситуацию, в которой оказалась Тамар, и позвонили Зиву, спросив его, что он намеревается делать, как отец будущего ребёнка.

Зив явился к ней. Это был, наверное, их первый полноценный разговор. Он предложил съехаться и растить ребёнка вместе. Растерянная Тамар, понимая, что одной ей этого не потянуть ни физически, ни финансово – согласилась.

Они прожили вместе 25 лет… После старшего, у них родилось ещё трое детей. Работали, преодолевали все мыслимые и немыслимые трудности, стали хорошими друзьями и идеальными партнёрами в управлении большой семьи. Они строили карьеры, во всём поддерживая друг друга, точно распределяли обязанности, ездили отдыхать за границу и вообще выглядели идеальной парой…

А когда оставались наедине – продолжали оставаться теми же чужими, одинокими мужчиной и женщиной, которыми были вначале их брака… Ни любви, ни настоящей эмоциональной и интимной близости между ними так и не появилось. Невидимая стена разделяла их – и что бы они ни делали – она не только не пропадала, но становилась всё крепче и выше… Говорят, время лечит. Иногда это и вправду происходит, а иногда с потерей близкого человека, мы теряем такой огромный кусок души, что кажется, что восстановлению он уже не подлежит, или мы просто не видим в себе таких сил, которые помогут вернуть потерю части себя…

Невидимый, но вполне ощутимый дух Эли разделял их…

Зив был из тех, кто сразу сдаётся, поднимает руки – лишь бы не потревожить видимый «порядок», тишину, сохранить ощущение контроля над своей жизнью. Он мгновенно самоустранялся из всех неприятных или болезненных ситуаций, «решая» конфликтные моменты с женой, а также видя её страдания, с помощью денег или еды. Просто покупал ей что-нибудь вкусненькое, избегая «душевных» разговоров, объяснений, ссор…

Тамар боролась за любовь Зива к ней, тщетно пытаясь принять его таким, как он есть и обходиться без близости – и душевной, и физической. На эту борьбу уходила масса её жизненных сил и энергии… Ни его способ, ни её, не помогал… Оба становились всё более несчастными, несмотря на огромные старания скрыть от себя и от других свою боль.

Она – человек духовный и ищущий ответы, не сдавалась. Проходила тренинги, курсы по взаимоотношениям пар, брала услуги Наставников и Мастеров…

Я начала сопровождать Тамар с того момента, когда она поняла: так дальше продолжаться не может! Она хочет жить в любви и добьётся этого! На то, чтобы понять, что такое «любовь» для неё, исцелить незатянувшиеся душевные раны, принять и полюбить свои «шрамы», отпустить своё прошлое, принять саму себя такой, как есть, и полюбить в первую очередь себя, отпустить бесплотные ожидания от мужа и иллюзии, связанные с тем, как «однажды он изменится, откроет глаза и влюбится в неё по-настоящему», исцелить страхи и убеждения, создавшие неудовлетворяющую её реальность, ушли годы.

Плодотворные, богатые событиями годы, за которые Тамар, как птица Феникс, меняла себя сотни раз, снова и снова восставая из пепла и огня, которые щедро преподносила ей лучшая учительница на свете – Жизнь. Она стала другим человеком – получающим удовольствие от каждой прожитой минуты, преисполненным благодарности, и наполняющим всё окружающее этой энергией оптимизма, радости и любви. В тот момент, когда она стала делать всю работу над собой для себя, её муж начал прислушиваться к ней и согласился прийти на встречу ко мне, вместе с Тамар, чтобы снять с них обоих влияние клятвы.

Это был очень необычный, мощный и трогательный обряд, состоящий из двух частей: ибуми халица.

По еврейскому обычаю: «Если братья жить будут вместе, и умрет один из них, а сына нет у него, то пусть не выходит жена умершего за человека чужого, вне семьи: деверь ее пусть войдет к ней и возьмет ее себе в жены и исполнит заповедь, возложенную на деверя. А первенец, которого она родит, будет считаться сыном умершего брата его, и не сотрется имя его в Израиле (Дварим, 25:5–6).».

Такой брак со вдовой умершего брата называется «ибум», от слова «явам» – «деверь», брат мужа. В русской литературе употребляется слово «левират», образованное от латинского «левир» («деверь»). «Йевамот» («Левиратные браки») – это множественное число слова «ибум».

Тора предусматривает возможность отказа от левиратного брака.

Но если не захочет этот человек взять невестку свою, то пусть выйдет невестка его к вратам, к старейшинам, и скажет: «Отказывается деверь мой восстановить брату своему имя в Израиле, не хочет он жениться на мне!». И вызовут его старейшины города его, и будут говорить с ним. И если он будет настаивать на своем и скажет: «Не хочу взять ее», – то пусть подойдет невестка его к нему пред глазами старейшин, и снимет башмак его с ноги его, и плюнет в лицо ему, и ответит, и скажет: «Так поступают с человеком, который не восстанавливает дома брата своего!». И будет имя ему в Израиле – дом разутого (Дварим, 25:7–10).

Отказ от левиратного брака называется «халица» – от слова «разувать», ведь основная часть процедуры отказа состоит в том, что невестка снимает башмак с ноги деверя.

В первой части, в процессе молитвы, полученной от Высших Наставников супругов, они попросили прощение каждый у себя и друг у друга за то, что стали частью обета, лишившего их свободы и принёсшего столько боли… Зив держал Тамар за руки и смотрел ей в глаза – впервые в жизни! Я видела, как его душа раскрывается навстречу долгожданной свободе, о которой он уже и не мечтал…