Ширин Шафиева - Сны Ocimum Basilicum

К мирно созерцавшей пейзаж Рейхан подсела бойкого вида женщина лет пятидесяти, светловолосая, коротко стриженная.

– Вы в первый раз так едете? – спросила она.

– Нет. Организатор – моя подруга, я с ними постоянно езжу.

– А я в первый раз. – Женщина устроилась поудобнее, явно затевая долгий разговор. – Думаю, может, нового мужа себе найду, – она весело засмеялась. – Старого-то, падлу, с соседкой я застукала в интересный момент.

– Классическая ситуация, – прокомментировала Рейхан. Попутчица её представилась Ольгой и рассказала подробности своей личной драмы, Рейхан вставляла дельные замечания, исподволь подготавливая собеседницу к идее о необходимости магического вмешательства профессионала. Если уж заводить новые знакомства, так с пользой. Эзотерика оказалась Ольге не чужда, и она с благодарностью приняла советы Рейхан по привлечению нового мужа.

– А ты сама замужем? – спросила вдруг она.

– Нет.

– Вот времена пошли. Такая красивая и умная, и не замужем! У меня таких подруг полно. Всё при них – а не то что мужей, вообще никаких кавалеров нет. Наверное, ты никак выбрать не можешь?

– Я поклялась выйти замуж только за того, кто без меня ну совсем не обойдётся, – честно ответила Рейхан. – Я слишком многое умею, чтобы просто так выйти за кого-нибудь, кто и без моего вмешательства не бедствует.

– За нищего, что ли, хочешь?

– Деньги здесь ни при чём. В другом дело… – Если бы Ольга спросила, в чём же дело, Рейхан не стала бы ей объяснять, но Ольга не спросила. Она начала болтать о пустяках, и так, за поверхностной беседой, они доехали до места. Рейхан прильнула к окну.

Со времён детства ничто не изменилось на перевалочном пункте, даже надписи и вывески остались те же, знакомые очертания пира Хыдыр Зинда с его слегка уплощённым куполом, но кое-что добавилось, и кто угодно мог этого не заметить, но только не Рейхан – где бы она ни была, её глаза всегда отыскивали место, где можно выпить кофе. Она смогла бы найти уютную кофейню даже в Антарктиде.

– Остановите! – завопила она, утратив присущую ей невозмутимость. – Там было написано «Кофе!».

– Ты что, забыла сегодня дозу принять? – спросила Эллада, но всё же дала водителю знак остановиться и объявила: – Друзья, мы уже почти на месте, сейчас сделаем короткую остановку, если кому-то надо что-то купить или посетить туалет, то у вас есть двадцать минут. – Люди в автобусе сонно зашевелились, вставая и разминая затёкшие от долгого сидения ноги. – Чего тебе везде кофе мерещится? Это же Бешбармаг, даже если тут есть кофе, то из пакетика «три в одном». Подожди меня!

Туристы ещё только вылезали из автобуса, а Рейхан уже изучала меню в уютной кофейне.

– Смотри, у них и моккачино имеется.

– А раньше здесь был какой-то стрёмный магазин, – вспомнила Эллада, подойдя к подруге, которая теперь разглядывала пирожные в витрине.

– Цивилизация добралась даже сюда. Как думаешь, это предвестие того, что постепенно убожество, грязь и уродство исчезнут вовсе, везде понаоткрывают кофеен, и мы будем наслаждаться плодами глобализации?

– Или терпеть её последствия. – Эллада, не обладавшая таким натренированным духом, как у подруги, смотрела на жизнь более мрачно. Рейхан оплатила свой заказ и почувствовала, что на этом этапе всё в её жизни идёт как надо.

Когда автобус съехал с асфальтовой дороги на грунтовку, которая, прихотливо изгибаясь между зелёных холмов, вела то вверх, то вниз, словно не по своей воле поднимаясь к Бешбармаг, Рейхан попросила высадить её и со словами: «Настоящее паломничество совершается пешком» – припустилась к «Пяти пальцам» (их она, кстати, так и не смогла различить – с какого бы ракурса ни глядела она на скалу, та напоминала разве что пальцы на ступне, да и то с большой натяжкой; воображение у людей древности, видимо, в отсутствие огромного множества визуальных отвлечений, работало гораздо лучше). Автобус позади неё пыхтел, запутавшись в своих колёсах. Рейхан прошла мимо отары разноцветных овец, послала десяток воздушных поцелуев шикарному алабаю, с важным видом разлёгшемуся на обочине. Воздух, для городского жителя непривычно лёгкий и благоухающий, как будто сам проникал в лёгкие, омывая их изнутри до первозданной чистоты. Рейхан быстро оставила тяжело ворочающийся в пыли автобус далеко позади и теперь шагала среди нежно-зелёных холмов, напомнивших ей ту самую заставку Windows XP, фотографию под названием «Безмятежность», но словно бы в исполнении Уильяма Тёрнера.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Дословно – огурец (оскорбительное слово).

Покойного.

Маныс – презр. певец. Употребляется в отношении мелкого представителя местной эстрады, паразитирующего преимущественно на свадьбах и исполняющего невообразимо отвратительные песни необычайно отвратительным голосом.

Джигалить – жульничать в игре, мухлевать.

Это ты.

Тонкая длинная скалка.

Джындыр – нищий, бродяга, оборванец. В более широком смысле – мелочный, низкий человек, достойный презрения.

Выражение, указывающее на совершённую роковую ошибку.

Вот ещё, ещё чего.

Ой тебя.

Барашка для тебя порежу!

Пусть Бог примет *твоё паломничество*.