Анастасия Милько - Как приготовить счастье

– Варечка, ты не проголодалась? – смахнув с себя пережитую ссору, сказала Ольга, мило улыбнувшись дочке.

– Ну-у, – задумалась Варя, – я бы хотела блинчиков с вареньем.

– Блинчиков! – вмешалась Антонина Олеговна. – Ну что же может быть проще? Пойдем, поможешь мне их приготовить.

– Ну бабушка, там мультики идут, я хочу посмотреть! Давай я просто потом приду выбрать варенье? – игриво предложила внучка и, не дождавшись ответа, побежала в комнату.

Оля и Антонина Олеговна рассмеялись от уловки их маленькой хитрюги.

– Ладно, мам. Ты права насчет Вари. Я сейчас не в состоянии позаботиться о дочке должным образом. Нужно во всем разобраться. Поэтому спасибо, что присмотришь за ней.

Антонина Олеговна понимающе кивнула и сказала, что для нее самой это настоящий праздник, ведь когда она вышла на пенсию, оказалось, что без коллег и работы ее жизнь стала слишком одинокой. Свободного времени было больше, чем могла выдержать женщина, поэтому встречи с внучкой стали настоящей отрадой, дуновением свежего ветра в ее жизни.

В этот же вечер Ольга взяла Варю на руки и объяснила ей, что папе нужна помощь по работе, поэтому маме иногда придется уезжать на день-другой. Она убедила дочку, что это буквально на две недели, не больше. Так что Варе придется пожить с бабушкой, а она будет приезжать в гости с подарками.

Варя сначала немного расстроилась, но появившаяся в дверях бабушка, которая смешно изобразила удивление от «случайно» услышанного, засмеялась:

– Вот это да, – она потерла ладони, словно муха лапки, – так это теперь мы сможем гулять в парке, есть мороженое и смотреть перед сном мультики, не рассказывая об этом маме с папой? Вот так да!

Антонина Олеговна подбежала к внучке и стала ее щекотать, все приговаривая, чем они смогут вместе заниматься, пока родителей нет дома. Девочка заливалась смехом, пытаясь вырваться из плена бабушкиной щекотки. Ее бледное от природы личико залилось розовым румянцем, кудрявые ленточки-локоны выбились из косичек.

– Бабушка, перестань, – смеялась Варя, – маму, маму давай щекотать!

Антонина Олеговна остановилась, давая и себе, и внучке секунду, чтобы перевести дух, а потом с криком «ну, давай и маму», они с Варей вместе набросились на Ольгу и стали ее щекотать. Все втроем они весело хохотали, валяясь и дурачась на двуспальной кровати в комнате Антонины Олеговны. Ольга, наверное, первый раз в жизни играла со своей мамой. В ее детстве такого не было: она была единственным ребенком вечно занятых родителей. Эта мысль немного омрачила ее настрой, но она понимала, что с ее стороны вспоминать такие вещи было глупо. Родителей не выбирают, и, в конце концов, ее были не самым плохим вариантом.

Вечером Ольга уехала к себе домой, где весь вечер провела за экраном телефона, читая чужие истории измен, уходов и расставаний на разных форумах. Она смотрела видео на YouTube о том, как преодолеть разрыв с партнером, как разорвать зависимость, как выйти из разрушительных отношений. Потом, когда ей стало совсем грустно, она стала читать о том, как у людей жизнь после развода пошла в гору, как научиться любить себя и жить ради себя, а не для «козлов, которые сегодня есть, а завтра – нет».

Сначала она почувствовала себя значительно лучше. Ведь осознание того, что ты не одна попала в такую ситуацию, подбадривает. Но стоило ей отложить телефон, как она вдруг почувствовала: что бы ни происходило с другими женщинами или мужчинами, да вообще с кем угодно – ее не касается. Эти форумы тоже были переполнены великими «всезнающими» комментаторами, в видео говорили с позиции «дай-ка дам тебе совет». Но она ведь уже и так была сыта по горло советами других людей; чем же анонимные комментаторы были лучше ее семьи и друзей? Нет, она была одна в этой пустой трехкомнатной квартире, которая станет их с Женей полноправной собственностью спустя каких-то шесть лет. Ее ситуация хоть и не единственная в мире, но она ее личная, а значит, она будет принимать все решения самостоятельно. Она возьмет ответственность на себя, и если ей предстоит, как сказала ее мать, закончить «плохо», то пусть будет так, но хоть раз в жизни она сделает то, что хочет.

Ольга под действием чисто подсознательного желания зажгла свечу и выключила везде свет. Переведя телефон в режим «в самолете», села на пол и облокотилась на кровать. Она стала просто дышать, делая каждый вдох как можно глубже и задерживая его на несколько секунд. Она знала, что для того, чтобы начать менять свою жизнь, недостаточно знать только то, чего ты не хочешь. Из разряда «я не хочу работать на этой ужасной работе», или «я не хочу, чтобы этот засранец относился ко мне, как к тряпке», ну или «я не хочу жить в этом сарае с адскими соседями, устраивающими дискотеки до трех ночи» и так далее. Трагедия же Ольги, как она стала сейчас осознавать, была даже не в том, что она не могла понять, чего же хочет в действительности, а в том, что даже не знала, что конкретно ее не устраивает. Такое чувство, будто она никогда не интересовалась у себя самой, нормально ли ей живется, чего она хочет, что думает о своей жизни. Нет, ее банально никогда не интересовало свое мнение. Ей было важно мнение даже алкаша с первого этажа, но только не свое собственное.

От этих мыслей ей стало жутко смешно. Смешно и обидно за себя саму.

– Ладно, – вдруг заключила Ольга, хлопая себя по стройным бедрам, – зато признать, что ты больна – это уже половина выздоровления.

Ольга набрала себе теплую ванну, бросила бомбочку с шоколадным ароматом и, расслабившись, продолжила в тишине размышлять о том, что ее ждет впереди.

Теперь она поняла, что все произошло именно так, как должно было произойти. «Если бы сейчас Женя не ушел, мы бы просто затухли: я бы убивала себя на нелюбимой работе, чтобы не видеть его и не слышать, он бы начал изменять или просто превратился бы в старого деда, проводящего все свободное время за телевизором. Варя бы стала стыдиться своих «отстойных» родителей и завела бы компанию с крутыми друзьями, только чтобы позлить нас», – размышляла Ольга. Она была уверена, что именно так бы все и произошло. Ольга превратилась бы в истеричку, зацикленную на успехах дочери, как и ее мама в свое время. Она бы тоже не давала делать Варе выбор, стремясь воплотить через ребенка свои амбиции.

Все эти прогнозы будущего так ярко представились Ольге, что та в ужасе обхватила свои колени и проговорила вслух, будто кроме нее в комнате был еще кто-то: «Не дай этому случится, не дай, слышишь!»

Она задержала дыхание и опустилась с головой под воду, слушая непонятный, ни на что непохожий шум, стараясь не выныривать как можно дольше. Ольга стала считать про себя, чтобы ни о чем больше не думать. На счет «пятьдесят шесть» она с всплеском выпрыгнула из-под воды, жадно глотая воздух.