Василий Варга - Жаба душит. Сатирический роман в трех частях. Часть первая

© Василий Варга, 2021

ISBN 978-5-0053-2042-1 (т. 1)

ISBN 978-5-0053-1882-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Василий Варга

Процветающая коммунистическая партия, которая все годы пыталась освободить человечество от загнивающего капитализма, в том числе и силой оружия, вдруг провалилась в преисподнюю. Первые секретари обкомов собрали специальные пленумы, на которых объявили о том, что в Москве принято решение об отмене шестой статьи конституции СССР, что в переводе на русский язык означает: роспуск КПСС. Отныне, с этого дня КПСС, как таковой просто не существует. Это неожиданное и удивительное решение констатировало – полный и окончательный крах коммунистического рая и возвращение Советского союза к загнивающему капитализму. Все годы капитализм загнивал, а социализм процветал в умах советских граждан, которые несли на своих плечах тяжелое бремя большевистской лжи и духовного рабства.

Всем должно быть интересно, как стали жить люди при капитализме, чем занимались, перестали ли поклоняться земному богу, или вернулись ли к христианской вере, стали ли жить зажиточнее, или продолжали влачить жалкое существование как при социализме.

Главный герой романа Дискалюк, бывший инструктор обкома партии, быстро перекрасился в капиталиста и сколотил огромное состояние. Он продавал лес иностранцам, будучи главой района. Но лес—то был государственный, ничейный при социализме. Так, постепенно началось воровство чиновников. Но богатство не принесло счастье чиновнику, наоборот, оно погубило его. Роскошные особняки, бункер, оказались никому не нужны. Члены семьи тоже погибли.

Смена режима не повлияла на жизнь обитателей осиного гнезда. Люди, какими были, такими и остались: жадными, завистливыми, легко предавали друг друга, но каждый обитатель Осиного гнезда высоко нес голову, будучи уверен, что он – пуп земли.

Сатирический роман о бывших коммунистах, которые быстро перекрасились, как только потеряли власть в обществе и стали прихватывать ничейную собственность, затрагивает глубинные пласты человеческого бытия. Ничей—ность ведет к лени и философскому отношению к кропотливому труду, без которого невозможно стать зажиточным.

Бегство от рая, сожжение партийных билетов, было спешным, без сомнений, без раздумий и захват государственной собственности, которая еще вчера, якобы принадлежала народу – поспешным дележом среди партийной элиты.

Что касается земли – матушки, то этот процесс затянулся надолго. Все дело в том, что к этому времени крестьяне потеряли любовь к земле, произошло полное отчуждение. Мало кто желал трудиться на земле. Крестьяне привыкли к рассуждениям о том, что хорошо бы иметь такую технику, которая подбирает колоски пшеницы, упаковывает их и выставляет на продажу ахтоматически , и вообще, надо бы завернуть этот коммунизм, шоб – все по потребности.

В самый ответственный период – уборки урожая, крепостные крестьяне сбегали с колхозов, а председатель, советский помещик, в одиночестве разводил руками. Хлеб гнил на полях, а партийные боссы тратили золото на закупку хлеба у загнивающих капиталистов.

Quos vult perdere, dementat.

(Когда Бог хочет наказать человека, он лишает его разума).

Инструктор Н—ского обкома партии Дискалюк, как только закончилось бюро, на котором первый секретарь обкома Бандровский огласил, что в Москве произошел переворот. КПСС распущена, все разбежались, и наверняка будет запрещена, что вполне возможно, что коммунистов начнут отлавливать и сажать за решетку, схватился за голову, запустив жирные пальцы в жидкие волосы и чтоб унять душевную тревогу, вырвал несколько пепельных волосинок. Поняв, что хуже уж и быть не может, он решительно поднялся, зажал свой дипломат под мышку и бросился к закрытой боковой двери. У двери стоял милиционер по стойке смирно, но Дискалюк, не обращая на него внимания, как и раньше, рванул дверь на себя и очутился лицом к лицу еще с одним стражем порядка в гражданском костюме.

– Уже?! – воскликнул он, поднимая руки кверху. – За что? я только исполнитель воли партии, сам я зла никому не делал. Тогда уж всех разом.

Но работник КГБ сам испугался и сделал шаг в сторону.

– Проходите, пожалуйста, – сказал он, – прикладывая руку к пустой голове. – Это все воля народа.

– Ну, слава Ленину, вернее, слава Богу, – произнес Дискалюк, вобрав голову в плечи.

Спускаясь вниз через ступеньку по боковой лестнице, он выскочил на улицу и направился к своей машине, в которой сидел обнаглевший шофер с папиросой в зубах. Сейчас он тянул дешевую сигарету «Дымок» и загадочно улыбался.

– Ну, что, Дмитрий Алексеевич, дела не важны, да? Видимо, нам с вами придется искать работу в скором времени, не так ли? – ехидно спросил водитель, услышавший ошеломляющую новость по радио «Свобода».

– Открой боковое стекло, навонял тут, дышать нечем.

– Это можно, – сказал водитель и открыл обе двери машины «Волга». – Куда теперь поедем?

– Ко мне домой, срочно! Закрывай двери, заводи машину, дорога каждая минута. – Дискалюк достал платок из кармана брюк, приподнял шляпу и вытер лысый потный лоб. Он, как и раньше, сел на заднее сиденье, хорошо зная, что не только местные вожди, но и вожди более высокого ранга садятся за спиной своего шофера во избежание всяких непредвиденных случайностей и неожиданностей.

Водитель завел машину, но не тронулся с места, давая мотору прогреться. Сидя в развалку за рулем, он неторопливо повернул голову к своему шефу, чтобы посмотреть на его бледное лицо, шмыгающий нос и дрожащую нижнюю губу, и хитро улыбнулся.

– Не томи, времени мало, – буркнул шеф.

– Куда едем-то? в тартарары? – повтор он вопрос в насмешку.

– Ко мне домой, а затем в Бычково. Я уже тебе сказал. Ты что – глухой?

– Не очень, не очень, а то не двинусь с места. Твоя власть —то кончилась, не так ли, Димуля? …мне бы где перекусить не мешало. Уже три часа дня, а я не завтракал.

– Согласен. Пятнадцать минут тебе хватит? В Бычкове в шесть часов вечера совещание председателей колхозов Руховского района, на котором я делаю доклад. Не опаздывай.

– Пять минут прибавьте, – нагло потребовал шофер.

– Пять, но не больше, – сдался шеф. – Заводи мотор.

Как только шеф вышел из автомобиля и поплелся к своему подъезду, водитель захлопнул дверцу, нажал на газ до упора, и машина рванула с места, словно была изготовлена в стране загнивающего капитализма.