Надежда Почтова - Потешные заметки. Рассказы

Елена Ивановна уже клевала носом. Спать хотелось отчаянно, но ещё сильнее хотелось закончить носки для внука, чтобы назавтра он уже мог надеть их. Любимица Муся, умница, но страшная трусиха, лежала рядом на диване, наблюдая за движением крючка и лениво подцепляя коготками движущуюся нить.

Внезапно за окном так бабахнуло, что кошка подлетела вверх на метр. Упав, шарахнулась под стол, за ней следом потянулась пряжа, затягиваясь узлом на лапе. Взвизгнув, Муська рванула вокруг ножек стола, носок вместе c нитками – за ней следом, опутывая силками испуганное животное.

– Ах ты, лешачье племя! – вскричала Елена Ивановна и тоже полезла под стол. Тем временем носок таял на глазах по мере того, как кошка обматывалась шерстью всё больше, извиваясь и пытаясь отодрать от себя ненавистную паутину. – Да стой ты! – уже чуть не плакала старушка, видя всё уменьшающееся в размерах изделие.

Но трусиха не давалась, вконец обезумев, так как канонада за окном продолжилась. Тогда хозяйка накинула на неё кофту и спеленала бедняжку. Приподнимая одной рукой ножки стола, собрала кое-как в кучу все нитки, потом потихоньку освободила от них кошку, причитая:

– Вот ироды! Да кто же это безобразничает? Найду – уши надеру!.. – Потом смазала зелёнкой исцарапанные во время спасательной операции руки. Повздыхала, разглядывая распущенный наполовину носок, и отложила в сторону. Отыскала забившуюся за диван кошку и, лёжа в кровати, долго гладила её, успокаивая:

– И чего всполошилась?! Ведь по твоей вине теперь Васятка без носок остался.

Муська виновато глядела в глаза старушки, потом лизнула руку и положила на неё голову.

– Ну ладно, ладно, не переживай, довяжу уж теперь завтра.

Тут ожил телефон:

– Бабушка, видела салют?

– Видеть не видела, скорей слышала.

– Правда, здОровский?! Это тебе сюрприз, я целый год деньги копил на петарды.

– Сюрприз удалсЯ, я под большим впечатлением, – Елена Ивановна улыбнулась, – Муся тоже долго будет помнить этот день.

Зашедшая в пустую парикмахерскую старушка, обращаясь к мастерицам, попросила подстричь её. Одна из них сделала вид, что не слышит, и вышла на улицу курить, другая заявила, что ждёт клиентку, третья озабоченно склонилась над своими инструментами.

Бабушка переводила взгляд с одной девицы на другую, снова повторяя свою просьбу. Видно было, что им немного стыдно, обе прячут глаза, но заниматься невыгодной клиенткой им всё равно не хочется, ведь заплатит она мало, да и чаевых не оставит.

Лишь девчушка, подметающая пол, с сочувствием поглядывала на нежеланную клиентку. А когда та развернулась и ушла, бросила метёлку и побежала следом.

– Бабуля, а где вы живёте?

– Зачем тебе?

– Я скоро освобожусь, могу подстричь вас на дому. Только я пока учусь, не побоитесь довериться?

– А чего бояться-то? Волосы – не зубы, вырастут снова. А живу вон в том доме, в четвёртой квартире.

– Так я зайду, ждите!

Прибежавшую через час девушку старушка повела первым делом на кухню и накормила оладьями с вишнёвым вареньем.

– Ой, что вы, – смущалась гостья, – мне неудобно.

– А что удобно? При стрижке ножницы мне на голову уронить с голода?! Нет, я на такое не согласная! – шутила хозяйка и всё подливала душистый чай. – И ещё знать хочу, кому я свою красоту вверяю. Вот я баба Катя. А ты кто, девица, откуда родом?

– Я Люба, приезжая. В нашем посёлке работы нет, а маме нас с братишками трудно поднимать. Хотела помочь ей деньгами, только пока не очень получается. Сначала пристроила меня знакомая в одну семью няней. Хороший ребёнок, только мама его извела меня придирками. Вот, например, играю с мальчиком в партизан. Сначала учились ползать вдвоем, потом взяли в компанию игрушечную собаку. Ползем. Забегает в комнату и вопит: «Ты мне весь паркет носом поцарапаешь!»

Старушка поперхнулась. Отставила в сторону бокал с чаем, надела очки, чтобы лучше рассмотреть виноватый нос.

– Да нет, не моим, собачьим, он ведь пластмассовый, – пояснила девушка. – Ну вот, потом стала говорить, что я плохо влияю на ребенка, потому что он не хочет со мной расставаться и плачет, потом на мужа её заглядываюсь. В общем, ушла, жалко только малыша, я привязалась к нему.

– Где же ты жила?

– Я потом работала домработницей с проживанием у одного молодого певца. Он однажды давал интервью журналу и рассказал, что в свой день рождения после ухода гостей всю ночь мыл посуду. Меня такой смех разобрал! Он тогда так напился, что даже не видел, как его гости ушли. Мало того, поверил в свои фантазии и начал урезать каждый месяц зарплату, объясняя это тем, что ему надоело выполнять мою работу. Потом перестал платить совсем, сказал, что я съедаю больше, чем зарабатываю. А в эту парикмахерскую я устроилась недавно уборщицей, сплю там в подсобке. Платят мало, зато обещали взять ученицей когда-нибудь. Когда всё сделаю, хозяйка разрешает смотреть, как другие работают. А я и сама немного умею, дома и маму, и братьев стригла.

– Давай теперь и на мне испытаем твоё умение. У меня день рождения через два дня, вот и решила себе подарок сделать. Вообще-то, я сама подравниваю волосы, а причёска много лет одна и та же.

– Да мы сейчас такую красавицу из вас сделаем, все гости ахнут!

– Так некого особо удивлять, две подруги – вот и все гости, Любочка. А внук далеко. Он у меня врач, уехал в Африку на три года по программе «врачи без границ», может, слышала?

– Что-то такое слышала, – девушка ловко орудовала ножницами, – ну ничего, вот вернётся и увидит, что вы помолодели и похорошели за это время. Вы только не грустите. Ой, я вам сейчас такое расскажу! У нас есть дачка недалеко от посёлка, а в подполе мама хранит заготовки всякие, она за лето до сотни банок закатывает. И вот повадился кто-то лазить за нашими припасами. За прошлую зиму всё потихоньку вынесли.

И в этот сезон опять начали воровать. Мама уж просила соседей присмотреть за домом да спугнуть злодеев. Но Семёныч сказал, что и у них подворовывают, пока все из дома отлучаются, а кто безобразничает, понять не могут.

Тогда Сашок, мой брат, у кого-то выпросил и установил скрытно камеру. Он у нас такой башковитый, всё в технике понимает. Через некоторое время приезжают, проверяют: банок ещё меньше стало. А потом мама пошла к соседям. Заходи, говорит, Семёныч, вместе с женой в гости, такое кино покажу, ахнешь! Те любопытные, враз прибежали.

Включили телевизор, а там съёмка из подпола. Смотрят муж с женой, видят, как они банки с солениями выбирают да в сумки укладывают. Окаменели оба, побагровели, боятся глаза поднять. А потом повинились, в два голоса прощения просят, умоляют не позорить.