Олег Нуритдинов - Пиши, жду. Твоя Ника. История одной любви

© Олег Нуритдинов, 2021

ISBN 978-5-4496-4588-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эта книга является художественным произведением. Имена, места действия и события вымышлены, все совпадения с реальными людьми, событиями и местами случайны.

Рассвет. И снова я не спал. Зачем человеку уготовлена череда испытаний? И почему именно сейчас выпала смерть мамы? Кто подготовил мне такой путь? За последние семь лет – это четвёртая смерть близких мне людей. Отец, бабушка, друг, мама. Либо это обязательное условие для моего становления, как мужчины? 27 лет, и я до сих пор не нашёл свою единственную и неповторимую любовь. Пытался построить, как мне казалось, приятный на ощупь мир любви, но не получилось. Алиса не смогла стать идеальным воплощением судьбы. В ушах застыли тихие слова мамы: «Алёшенька, познакомь со своей девушкой». Меня не оказалось рядом с мамой в её последний месяц, когда она с томлением ожидала приезда Алисы. И нет никаких оправданий моему отсутствию. В этом мире каждому событию своё время. В июле я покинул маму, а в начале августа она покинула меня…

Судьба предоставила мне встречу с Алисой в прекрасном апреле. Она училась на четвёртом курсе института, и в наш город приехала из соседнего района на практику сроком на две недели. Я работаю в Доме связи по графику, а Алиса находилась на работе днём до обеда. За всё время практики мы виделись с ней три раза. Алиса – очаровательная высокая брюнетка с красивыми серыми глазами, идеальное сочетание красоты и грации – мечта романтика. Время отсчитало две недели, и она пришла к руководителю за отзывом-характеристикой о практике. Я в этот день работал, и увидел Алису – она как всегда выглядела сногсшибательно, от неё исходил аромат весны. Во мне проснулась мальчишеская влюблённость, и я вообразил, что завтра, и послезавтра мы больше не встретимся, и по-настоящему не влюбимся. На листке бумаги для заметок я начал писать какие-то слова восхищения в адрес Алисы, и рифма по привычке полезла в голову. Много не успел написать, но нужно было зацепиться за это чудесное мгновение. Всего четыре строчки, наспех мною сочинённых, но от всего волнующего сердца:

***

Когда Алиса вышла в коридор, я подошёл к ней, держа за спиной листок бумаги. Глядя в её весенние глаза и улыбаясь, молча протянул записку. Алиса удивлённо спросила: «Что это такое?», я же ответил: «Прочитаешь чуть позже, в автобусе». И всё! Скромное прощание без восхитительных слов и комплиментов. Лишь слабое касание её руки, когда она брала мой листок. Она сказала: «Пока», и грациозно зашагала вниз по лестнице. Я вернулся на рабочее место чуть взволнованным, и подумал, что всё этим и закончится. На самом деле только начиналось…

Алиса через три дня позвонила:

– Здравствуй, Алексей. Это Алиса. Можешь говорить?

– Конечно, да… могу говорить… – запинаясь, проговорил я.

– Ты написал красивые стихи! Мне раньше никто не писал такого. Не знаю, как на них реагировать. Это так приятно, сто раз перечитала.

– Я рад, Алиса, что тебе понравилось. Тебя увидел и вот вырвалось. Крик души. Сам не ожидал. Раньше таких стихов не писал… в смысле девушкам.

– Спасибо, Алексей. Ну, пока! – и… повесила трубку.

Она позвонила вновь на следующую смену, потом ещё, и ещё. Мы стали ближе друг к другу. Наступило лето, и я осмелился спросить у неё адрес, чтобы приехать на выходной в гости. Алиса согласилась. Июнь пусть и за редкими встречами пролетел быстро. Я не мог оставаться один на один с собой и взял отпуск в июле, чтоб быть рядом с Алисой. И снова она не возражала. Июль оказался не только чудным, но одновременно зловещим. Я оставил дома свою маму одну, и не успел познакомить её с Алисой. Но поверьте, я уехал не от мамы, а к Алисе – мне захотелось чуточку эйфорического счастья…

После похорон мамы я не мог и подумать о возобновлении отношений с Алисой, ибо моё существование остановилось во времени и пространстве.

***

Лето закончилось, я очнулся от небытия. Моё замкнутое существование никому не показалось странным, возможно, это вполне нормально в таких ситуациях. Сентябрь выдался дождливым, но мне такая погода нравится. Не из-за слякоти и сырости, а по причине её родственности со мной. Сентябрь со своей погодой такой же молчаливый и спокойный, как и я. Тихий, монотонный дождь поддерживает меня своими многочисленными капельками, он напевает песенку, похожую на колыбельную. Когда дождь затихает, включаю любимую музыку. Мне нравится Света – это певица, молодая, талантливая и симпатичная, моя ровесница. Её портрет на домашнем компьютере установлен в качестве обоев рабочего стола. В моём понимании она – это удачное сочетание в одном человеке приятной внешности, талантливой музыкальности и истинного женственного голоса. Она не поёт колыбельные, но её голос напоминает о моей маме. Так и живу: перемешиваю звуки сентябрьского дождя с песнями Светы и, думаю о маме. Иногда звонит телефон, но я его не поднимаю.

Живу в нормальном ритме, хожу на работу, обладаю хорошим аппетитом. Просто сейчас мне нужен самый обыкновенный покой, без жалости и сострадания. Я к этим вещам отношусь нейтрально. Если чувство жалости и есть у кого-то, то пускай у него и остаётся. Место жалости – это уязвимость человека, как об этом писал Карлос Кастанеда. Я давно прочитал все его 12 книг, от корки до корки, а понравившиеся прослушал, как аудио. Эзотерика от Кастанеды стала моим кредо, моим коньком, она проникла в мою жизнь, как в детстве впиталось материнское молоко, и теперь без этой эзотерики не представляю своего существования. Кто знает, насколько это вжилось в моё сознание.

На рабочем компьютере зарегистрировался на одном из форумов и поставил статус «смертник». В перерывах от работы наблюдал, как течёт время по ту сторону монитора, в разных точках страны, в других человеческих мирах. Так время подтянуло меня к зимнему декабрю. Вот такое сложилось настроение – зимнее-зимнее.