Михаил Вербицкий - Тропа тунеядцев – 1. В августе тридцать четвертого. Часть первая. Под знаком понедельника. Из жизни контрразведчиков

– Есть, у меня, такой парень! Ну, что поехали?

– Я скажу, когда. Еще минутку подождите. – Сказал Злыдник, коварно усмехаясь.

Вернувшись в дежурку, Злыдник обратился к капитану Трубе:

– Это, ты, просто молодец, что прихватил этих девиц. Просто кладезь ценной информации. Я их у тебя забираю, под свою ответственность.

Труба, который нетерпеливо маялся по дежурке, из угла в угол, сказал;

– Да, забирай, на здоровье. Тебе, ведь, Бондаревич больше не нужен? Его Скрипак срочно вызвал. Народу, у тебя, теперь достаточно. И, я пойду. Нечего мне тут делать… Или я, тебе, нужен? У меня своих дел – невпроворот.

– О чем – разговор! – Сказал Злыдник. – Иди, конечно.

– Пока! – Махнул Труба, на прощание, рукой.

Когда сослуживец вышел, Злыдник, непривычно официально, сказал:

– Старший лейтенант Судзиловский!

– Слушаю!

– Сейчас, в помещении изолятора будет произведена тщательная проверка. Оповестите дежурных, на этажах. Осмотр помещений. Проверка и сверка всего контингента арестованных. Самый тщательный обыск. Координировать действия ОМОНа и сотрудников изолятора пошлите прапорщика Глушеню. Он парень дотошный, не проморгает, если что…

Злыдник повернулся к капитану милиции, которого привезли недавно. Тот стоял, прислонившись к стене, и недоуменно щурился.

– Капитан Матюхин? – Спросил Злыдник.

Тот убедительно кивнул, сместив центр тяжести, от чего, всем корпусом, пошел вперед, грозя обрушиться на подлогу, но сумел восстановиться и снова прислонился к стене.

– Просили, вчера, капитана Хоменюка, приютить на время арестованного?

– Не помню, такого! – Помотал головой Матюхин.

– Выражаясь, словами классика, это бывает. – Сказал Злыдник и, оглядев дежурку, заметил объявившегося неизвестно откуда, старшего сержанта милиции, в лихо сдвинутой фуражке.

– Это кто? – Спросил он, обращаясь к Судзиловскому.

– Дежурный, по этажу, старший сержант Чудаков! – Отрапортовал Судзиловский.

– Пусть, посидит, вместо тебя. Капитан Матюхин, следуйте за мной. Судзиловский – маршрут прежний.

В коридоре, пока Злыдник, руководил неуверенно ориентирующимся в пространстве Матюхиным, лейтенант обогнал обоих, и встретил обоих, распахнутой дверью камеры.

– Заходите. – Вежливо сказал Злыдник.

Матюхин, остановившись на пороге, удивленно заглянул внутрь, повернулся к Злыднику и грозно спросил:

– А, ты, кто – такой?

– Сейчас расскажу, если будешь настаивать! – Улыбнулся тот, во всю ширину лица.

Не дав конфликту, двух капитанов, выйти за пределы уставных отношений, Агейкин и Ботов подскочили к Матюхину сзади, и, подхватив под руки, уволокли к себе.

Лязгнула дверь. Щелкнул замок.

– Спрашивали. – Тихо сказал Судзиловский, кончив возится с запорами.

– Можешь, не продолжать. Я уже понял, что спрашивали. Известно и, кто спрашивал. Дураков, лейтенант, на свете – не просто больше, чем все думают, дураков, в этом мире – подавляющее большинство.

Вернувшись в дежурку, Злыдник достал рацию, которую ему при встрече передал майор, и внятно сказал:

– Синяговский, сколько на твоих золотых? Пятнадцать-пятьнадцать? Аналогично! Ну, что! Поехали!

В тот, же миг, блаженный покой полуденного затишья был разорван громкими голосами, подающими отрывистые команды, и топотом нескольких десятков обутых в тяжелые ботинки ног.

ОМОН, всей своей тяжкой силой, вошел в здание и растекся, по этажам.

– Слышь, майор, ты мне обещал специалиста прислать. – Громко сказал Злыдник в рацию.

– Туточки, я! – Сказал молодой паренек в омоновском берете, заглядывая в дежурку.

– Все, майор, здесь он. Нашелся. Отбой!

– Судзиловский, за мной! – Крутанулся на месте Злыдник.

В коридоре, он остановился, перед сапером-омоновцем, который хотя и носил черную униформу, но телосложением, явно, не дотягивал до положенного в спецназе стандарта.

Оглядев специалиста с ног до головы, Злыдник, явно, остался доволен увиденным и радостно потер руки:

– Иди за мной! Как зовут?

– Вова.

Остановившись перед кабинетом начальника, Злыдник указал на дверь:

– Вот, смотри, Вова! Эту дверь нужно вскрыть!

– Да, проще простого!

Сапер покопался в сумке и достал оттуда небольшой комочек «пластилина» и миниатюрный детонатор.

– Сейчас замочек шпокнем, и всех делов!

– Нет, Вова. Ты, не понимаешь! – Сказал Злыдник. – Мне самому, тут, с отмычкой – пять секунд работы. Когда я сказал вскрыть, то имел в виду совсем другое.

– Ну, так бы сразу и сказали! – Обрадовался паренек. – Это мы могем! Косяк оставляем?

– А, ну его к черту! – Сказал Злыдник. – Сейчас, новые двери сразу с косяком ставят.

– Минут пять подождите. – Сказал Вова. – Мне прихватить кое-что надо!

– Действуй!

Злыдник взглянул на оторопевшего Судзиловского и сказал:

– Не дрейфь! Все беру на себя. Все равно, новый начальник, обычно новую дверь ставит.

Последние слова, не сразу проникли в сознание лейтенанта, но после короткого раздумья, щеки его порозовели, и взгляд стал осмысленным.

– Да. Совсем забыл! Ты тут, не стой. Иди в дежурку. Вот, тебе деньги…

Злыдник достал из кармана стопку «двадцаток» и, отсчитав несколько бумажек, протянул Судзиловскому.

– Стоп! – Остановился он, на полдороге и добавил еще порядочную сумму.

– Пошлешь, этого, своего Чудакова в магазин. Пусть купит девушкам водички, конфет, мороженое. На остальные пусть купит водки. В фонд восстановления репрессированных коллег. Бутылок пять, я думаю, хватит.

Не задавая вопросов, Судзиловский ретировался в дежурку, откуда через десять секунд стрелой вылетел Чудаков.

– Стоять! – Окликнул его Злыдник.

Сержант, включив торможение, пошел юзом.

– Водки бери на все оставшиеся! Понял?

– Понял!

– С Богом!

Чудаков помчался выполнять приказ, чуть не сбив с ног сапера Вову.

Полковник Бурый держал пост. Еда не лезла в горло. И, хотя от чая, без сахара уже тошнило, он стойко отвергал все попытки старшего лейтенанта Шелеповой соблазнить его разной вкуснотенью.

Генерал Пчелкин принял его доклад, о продвижении в поисках Рахметова, холодно. Сообщение о том, что вероятно обнаружен сообщник Белой, было встречено более благосклонно, но отношения оставались натянутыми.

– Товарищ полковник, тут меня угостили пирожками домашними… – Раздался из динамика голос Лидочки.

– Не время, товарищ старший лейтенант, думать о еде! Не время!

– Барабанов пришел.

– Пусть заходит.

Барабанов вошел в кабинет, возбужденно раздувая ноздри, словно собака идущая по следу.

– Ну, что, у тебя? – Нетерпеливо спросил Бурый.

– Этот Ломако – еще тот фрукт! – Радостно потер руки Барабанов.

– Ну!

– После утренней безуспешной попытки проникнуть в номер Белой, объект сильно расстроился и пьянствовал в баре, пока не достиг образного состояния. После этого последовал непродолжительный сон, после которого Ломако снова спустился в бар и, похмелившись, занялся поисками Белой. Расспрашивал согруппников и персонал гостиницы. Ничего не добившись, впал в уныние и снова засел в баре, но сильно напиваться не стал. Вскоре покинул гостиницу и направился в город. Тут началось самое интересное. Сразу стало понятно, что объект опасается слежки. Хаотично передвигаясь по городу, он постоянно оглядывался, останавливался перед зеркальными витринами. Короче, проверялся. Потом стал петлять. Стремился попасть в многолюдные места. Побывал на «Немиге», в «ГУМе», в «ЦУМе». Везде старался затеряться в толпе. В здания заходил через один, а выходил через другой выход. Ребята просто оборжались.