Нелли Копейкина - Мимо шантажистов

– Муж мой согласен с Вами урегулировать этот вопрос.

Она хотела продолжить, но доктор резко остановил её криком «Стоп! Стоп! Стоп!» Алла опешила. Доктор же продолжал говорить. Бархотистость его голоса не вязалась с только что изданным криком. Очень мягко, почти вкрадчиво он задал вопрос, обводя женщин взглядом:

– Милые дамы, кто из вас будущая мать, кто суррогатная мать?

В действительности он понимал, что Настя, это не та, ни другая, но так надо было задать этот вопрос.

– Нет, я просто с подругой…, – немного радуясь тому, что ей дают восемнадцать лет, начала Настя, и тут же была прервана доктором.

– Понятно, пришли поддержать подругу. Думаю, Вам лучше подождать нас в коридоре, а ещё лучше в холле.

С этими словами Лев Власович встал и пошёл по направлению к Насте. Настя с выжиданием смотрела на Аллу, но Алла, чуть подумав, кивнула ей в знак согласия, мол, выйди. Настя нехотя с каким-то обиженно ироничным выражением подала доктору руку, встала и вышла из кабинета. Лев Власович, быстро вернувшись в своё кресло, заговорил, обращаясь к Алле.

– Дорогуша, вы говорите о конфиденциальных вещах, а сами притащили свою подругу. Вы же ставите под удар и себя, и меня! – в голосе доктора было раздражение. – То, что при благоприятных условиях я действительно мог бы решить, становится невозможным.

– Да что вы, доктор! – Алла невинно округлила глаза. Настя – моя подруга. У нас нет друг от друга секретов!

– Если вы действительно хотите что-то порешать через меня, то вам придётся отвыкнуть от привычки всем делиться с подругой, ну, хотя бы в рамках этого материнства. Вы же хотите стать матерью?

Этот вопрос застал Аллу врасплох. Чуть подумав, она решила сказать правду:

– По правде говоря, нет, но муж… Он уже в возрасте, ему сорок два года… Он очень хочет стать отцом.

– Понятно, о чём-то размышляя, ответил Лев Власович. В череде мыслей промелькнула и мысль о возрасте. Ему было под шестьдесят. «Сорок два – в возрасте, а я, наверное, для неё старик». – Что вы хотите от меня?

– Я прошу вас помочь мне, – подавленно произнесла Алла, опуская взгляд в пол, и замолчала.

– Это я понял. Давайте суть проблемы. Одна, как я понимаю, заключается в том, что найденная вами суррогатная мать младше установленного законом возраста.

– Да, отрывая от пола взгляд, в котором уже читалась мольба, порывисто ответила Алла.

– Я предложу вам другую.

– Но с этой у нас уже заключен договор.

– Как? Чем же вы думали? Вы понимаете, что это противозаконно.

– Конечно, а потому прошу вас провести всё, задуманное нами, в особом режиме, не фиксируя это всё.

Доктор хотел что-то сказать, но Алла не дала, она напористо продолжила свою речь:

– А потом, я тоже не хотела бы ложиться в клинику. – Видя, что Лев Власович возмутился ещё больше и желает говорить, Алла заговорила ещё более напористо, но при этом в её голос ворвались очень знакомые и приятные доктору заговорщические нотки. – Доктор, я не хочу и яйцеклетки сдавать. То есть работа ваша будет упрощена. Разумеется, всё будет оплачено: и моя палата, и все анализы и процедуры и должные быть, и проведённые, и ваше молчание и всё, что, собственно, и должно быть оплачено. Муж мой ничего не должен знать о том, что я не стану сдавать биоматериал. Он оплатит всё. Я буду делать вид, что лежу в вашей клинике, но приезжать я буду к вам только для встреч с мужем. Кстати, вы сумеете держать меня столько у себя, сколько захотите. Я знаю, вы сумеете убедить моего мужа в необходимости моего пребывания у вас, ведь редко когда забор биоматериала проходит без осложнений.

Алла выдавила улыбку и умолкла в ожидании ответа доктора. Тот поднялся с места, прошёл четыре шага к окну, несколько секунд постоял у него, возможно, что-то рассматривая за ним, потом медленно повернулся к Алле и резко спросил:

– Если вы действительно хотите получить от меня конфиденциальные услуги, зачем вы привели ко мне подругу? Вам нужен свидетель?

Медленные движения доктора не вязались с резкостью его голоса. Да и сам вопрос показался Алле нелепым. Причём тут подруга? Между тем доктор продолжил:

– Я мог бы помочь вам во всём, мог бы, если б знал, что это всё остаётся между нами. Сейчас же, когда за дверью сидит человек, осведомлённый в этом вопросе и могущий при желании донести эту информацию туда, куда решит, я делать ничего не стану. Более того, я и вам не советую. Вы не боитесь, что ваша подруга будет впоследствии шантажировать вас всю жизнь.

– Нет, ну что вы! – ответила Алла, меняясь в лице. При этом она моментально осознала правоту доктора и свою ошибку. – Подруга ни о чём не знает, – стала на ходу сочинять Алла, – я её попросила просто сопровождать меня.

– Ни о чём, кроме того, что вы не желаете быть матерью, что договор на суррогатное материнство заключён с человеком младше двадцати лет, и я уверен, что и всё, задуманное вами, ей уже известно. А ведь вы производите впечатление неглупой женщины.

Алла хотела что-то сказать, она даже сделала какой-то рывок на месте, а Льву Власовичу показалось, что она хочет уйти, потому он спешно заговорил:

– Ну хорошо, предположим, мы с вами убедим вашу подругу, что мать суррогатную для вашего ребёнка я вам подобрал другую, но вот остальное…

Слова «мы с вами» доктор применил специально, давая Алле понять, что он берётся за дело, он на её стороне. Не мог Лев Власович отказаться от плывущих в руки денег.

– Вам надо, я это настоятельно советую вам, убедить свою подругу в том, что вы, ну скажем, под влиянием моих разъяснений, убеждений, всё же решили сдать биоматериал, то есть решили стать биологической матерью ребёнка. И всё остальное я советовал бы вам не обсуждать с подругой: ни процедуры, ни… Ну вы меня поняли?

Говоря всё это, доктор медленно шагал по комнате и, задавая вопрос, остановился напротив Аллы и пристально посмотрел ей в лицо.

Алла понимая, что ничего в отношении с Настей исправить не сможет, решила обмануть доктора.

– Да, доктор, Вы совершенно правы. Я поступила опрометчиво. Нам не нужны свидетели. Я скажу подруге, что вынашивать плод будет ваш человек. Скажу ей, что договор с малолеткой мы аннулируем, потому что Вы категорически против. Но, прошу вас, доктор, давайте всё же оставим малолетку.

Произнося просьбу, Алла применила все свои артистические способности, изображая на лице мольбу и отчаяние, тем более что это действительно было ей важно, ведь с Ликой уж был подписан договор, и была с ней договорённость о получении самой Аллой половины договорной суммы. Но Льву Власовичу не понравилось это. Суррогатная мать-малолетка, как высказалась пациентка, это уголовно наказуемо, тем более что за дверью сидит подруга клиентки, которая наверняка уже сделала нужную аудиозапись. Сам доктор на случай тоже вёл скрытую видеозапись. Лев Власович задумался. Обычно, предлагая суррогатных матерей, он имел мзду за предложение и откат от суррогатных матерей, а в данном случае, он только рисковал. Будет ли оплачен этот риск? Вряд ли: сама клиентка не платёжеспособна, а муж её по её же словам о многом знать не должен. Пройдя по кабинету опять до окна, чуть постояв у него, Лев Власович обернулся и, уже не подходя к пациентке, а от окна, чуть опершись сзади руками о подоконник, сказал: