Олег Фролов - Облом, или Желаемое торжество не состоялось

– Назначение, наверняка, согласовано с Михаилом Константиновичем – не настаивая, как бы размышляя, произнесла она.

– Конечно, – сообразив, о чем она, ответил он. – А, может, дата перехода-то еще не определена? Хорошилина ее называла?

– Нет. Но я поняла, – она решила подстраховаться, – что вопрос решен, и Афанасьев может приступать немедленно.

– Так, называла? – дожал ее он. – Или нет?

– Нет.

– Ну, тогда так: ты его к себе не приглашай, кабинет не выделяй, а придет сам – найди причину, вообщем, потяни время. Поняла?

– Поняла. – А как долго, вдруг Хорошилина спросит?

– Вот завтра приеду, поговорю, сама знаешь с кем, и все станет ясно … Пока, – он прекратил разговор.

Она понимала, что он сделал ее крайней. Если то, о чем они договорились, дойдет до Хорошилиной, она ей это не простит, и тогда, прощай должность, конец карьере. Но, с другой стороны, и тут Зинаида Евдокимовна повеселела: конечно, Емелин пойдет на все, чтобы задержать переход Афанасьева, а раз так, то удастся ему или не удастся, она в выигрыше.

Во-первых, и это немаловажно, после этого Емелин будет повязан с ней, значит, если понадобится, она может попытаться использовать его в своих интересах. Во-вторых, если удастся то, что она поняла из телефонного разговора, то Хорошилина получит по носу. И, в-третьих, она, Зинаида Евдокимовна Трусина, не зависимо от результатов, становится необходимой Афанасьеву, и, значит, она получает зама, который будет ориентирован только на нее, ну, а уж, она-то придумает как использовать его, особенно, в борьбе с первыми заместителями.

Главное не ошибиться, сделать все, о чем договорились с Емелиным.

Она вызвала Томку.

– Если придет или позвонит Афанасьев, скажи ему, что я очень занята. Поняла?

– Поняла. А кто это?

– Не твоего ума дело. Узнаешь фамилию, так и скажешь, как я велю.

– Хорошо.

– Да, мой мобильный ему не давай.

– Ясно.

– Иди.

Томка пошла к двери из кабинета.

– Нет, стой, – Зинаиду Евдокимовну осенило. – Завтра меня весь день не будет, возможно и послезавтра …

– Но у Вас завтра назначены две встречи.

– Перенесешь!

– На какое?

– Откуда я знаю, на какое! – вспыхнула Зиниада Ефимовна. – Придумай сама.

– Ладно, но Вы, уж, тогда …

– Что я тогда?

– Нет, ничего, – пошла на попятный Томка. – Я хотела сказать, может быть, Вы сами установите даты и время?

– Некогда мне. Посмотри в моем календаре, выбери и завтра мне по мобильному сообщи. Поняла?

– Поняла.

– Все. Я уезжаю. Да, если позвонит Емелин, дай ему мой номер мобильного. И помни, что я тебе сказала про Афанасьева!

Она действительно уехала, не желая встречи и объяснения с Афанасьевым, и понимая, что надо выждать.

…Вечером следующего дня ей на мобильный позвонил расстроенный Емелин. Дату перевода удалось оттянуть только на неделю.

Зинаида Евдокимовна ликовала …

Афанасьев поразительно быстро для нее вошел в курс дела. Первые результаты его деятельности она почувствовала примерно через неделю, когда впервые на еженедельном совещании Хорошилина отметила, что у возглавляемой Зинаидой Евдокимовной организации нет просроченных документов и неисполненных в срок поручений.

При этом Зинаида Евдокимовна заметила, как посмотрел на нее Емелин, которому, перед этим пришлось объяснять причину не предоставления отчета о результатах работы его организации.

Выйдя из кабинета Хорошилиной, Емелин спросил у Зинаиды Евдокимовны: – А где же твои папки?

Папки – это несколько папок с поступившими документами и корреспонденцией, которые она постоянно носила с собой. Первоначально она брала их для того, чтобы соответствовать выдуманному ею имиджу деловой женщины, считая, что наличие у нее в руках папок с документами как никогда лучше характеризует ее работоспособность. Со временем, папки превратились для нее в место складирования не то, что не прочитанной ею, но даже не просмотренной почты. Они были для нее своего рода справочником, листая который она могла бы найти то, что ей было нужно к очередному совещанию, чтобы потом, вернувшись в офис устроить разгон подчиненным, обвиняя их в том, что они ей не напомнили или не выполнили в срок.

Папок у нее действительно не было, она передала их Афанасьеву в первый же день его работы. Он не только прочитал скопившуюся в них почту, но и расписал поручения всем, кого они касались, взял их выполнение на контроль, ежедневно отслеживая предоставление ей необходимой информации.

– Как видишь, нет, – она развела руками. – Хватит, потаскала, пусть теперь Афанасьев их читает.

– Ну, и как он тебе? – поинтересовался Емелин.

– Работает.

– Я знаю это, – недовольно поморщился Емелин. – Как работает-то?

У нее не было желания посвящать его в то, что происходит в ее организации: не известно, как, бы он мог использовать эту информацию, и она коротко ответила: – Хорошо работает!

– А чем занимается?

– Всем.

– Как всем?

– Всем, что я ему поручила, – не желая продолжать эту тему, она спросила: – А как у тебя-то?

– Как, как! – вспылил он. – Сама же сегодня слышала.

– Слышала, – пытаясь скрыть насмешливую улыбку, она отвернулась. – Бывает …

– Бывает … – повторил Емелин. – Но, ничего, скоро закончится …

– Ты о чем?

– Да, так, о своем … Прощай, если что, созвонимся!

– Ладно.

Она села в машину. Кажется, ей действительно повезло с Афанасьевым, надо бы еще добавить ему обязанностей, поукоротить пыл Суховей и Товарова, столкнуть их с ним, пусть поймут, что не на них земля держится… А. уж, из него-то, она все соки выжмет! Чему-чему, а этому она, карабкаясь из своей деревни в начальство, хорошо научилась.

В офисе она собрала совещание и, никого заранее не предупреждая, всем объявила, что начиная с сегодняшнего дня, вся почта и все бумаги, которые ей готовят, должны предварительно предоставляться Афанасьеву и только после него передаваться ей.

Первой не выдержала Суховей: – Все?

– Да, Павлина Харитоньевна, все.

– Все, все?

– Все, кроме личных, – уточнила Зинаида Евдокимовна.

– А договора? – спросил Товаров.

– Ну, – он замялась, не очень-то ей хотелось кого-либо посвящать в их содержание, да, и их подготовку и все, что было с ними связано, – договора тоже не надо. Вы, Павел Трофимович, занимайтесь ими в соответствии с Вашими обязанностями. А. Павлина Харитоньевна – со своими. В общем, договора остаются у тех, кому поручено…

Ей была интересна реакция Афанасьева на новое и неожиданное для него поручение, но он и глазом не повел, отнесся к нему совершенно спокойно, как ей показалось, а она внимательно искоса наблюдала за ним все совещание, безразлично.

– Неужели он не понял, какой это дополнительный объем работы, да еще не прописанный в его должностной инструкции? – подумала она. Нет, не понять этого он с его опытом аппаратной работы не мог. Тогда почему он так спокоен? Что же выходит, он так уверен в своих силах, что даже не попытался отговориться? – она почувствовала, как что-то похожее на зависть и одновременно неприязнь возникло в ней. Пожалуй, никогда раньше не испытывала она зависть к подчиненному. Такое с ней было впервые.