Маргарита Подгородова - Друзья на всю жизнь

Был вечер. Щенок тихонько посапывал на своей подстилке. Мама позвала всех ужинать… Маленькая серенькая кошечка тихонько подошла к щенку и легла на край одеяла. Легла осторожно, боясь помешать ему спать. Жалела…

А когда щенок проснулся, его ждал подарок! Папа купил обновки: мягкий черный кожаный ошейник и поводок с крепким блестящим карабином. Девочки были в восторге, а сам Антейка – еще в неведении.

– Ну все, будем тебя дисциплинировать, – пошутил папа, садясь перед щенком на колени и осторожно проводя рукой по его забинтованной голове, – как только снимут с тебя повязку будем осваивать первый в жизни урок – привыкать к ошейнику.

Приучение щенка к дисциплине началось примерно через три недели, когда повязка была благополучно снята. Правда маленькие обрезанные ушки никак не хотели занимать положенное вертикальное положение, но об этом буде рассказано в отдельной главе.

Итак, когда все домашние были в сборе, папа одел на щенка новенький ошейник и отступил на шаг назад. Первые несколько секунд Антей сидел спокойно, но так продолжалось недолго. Уже через минуту он яростно лапами пытался снять через голову абсолютно не нужный ему ремень. Пришлось ошейник снять. Но… Только для того, чтобы чуть позже надеть его снова.

Два дня девочки и папа по очереди застегивали ошейник на шее щенка, и два дня он с остервенением, которое было столь несвойственно для маленького ласкового щенка, стягивал его с себя. Но на третий день – вдруг смирился, послушно дал одеть на себя ошейник и уткнулся мордочкой в папины колени. Ура! Полдела было сделано.

Приучение к поводку прошло легче. Щенку очень понравилось играть с папой, ухватив зубами за длинную веревку, привязанную к его ошейнику и теребя ее. Так весело было отнимать ее у папы, что сам факт того, что он на привязи как то был щенком недооценен, настолько интересен был сам процесс игры. Постепенно эта игра перестала забавлять Антейку, и он спокойно гулял на поводке, не выказывая какого-либо недовольства. Так был им пройден первый урок.

Ушки Антейки, несмотря на проведенную операцию, никак не принимали правильное вертикальное положение. Они, как и прежде, свисали вниз, напоминая уши ротвейлера. Так не должно было быть, и папа обратился за помощью к знакомому ветеринару Ивану Иосифовичу.

– Вы попробуйте приклеить пластырем ушки к палочкам, – посоветовал доктор, – Этот метод обычно помогает. Уши принимают вертикальное положение.

Папа слепо доверился совету Ивана Иосифовича. Он купил большую упаковку очень широкого и очень липкого пластыря и, подобрав подходящие палочки (каждая – сантиметров 12), приклеил пластырем к ним Антейкины ушки, по спирали приклеивая пластырь к палочкам. Эта процедура заняла у папы минут пятнадцать, не больше.

С того самого дня, как только кто-нибудь выходил с Антейкой погулять во двор или не спеша прохаживался с ним в ближайшей березовой роще, весь двор сбегался посмотреть на них. Еще бы! Антей, с вертикально укрепленными в виде белых палочек ушками выглядел не столько странно, сколько очень комично. Ушки, закрепленные на его черной твердой голове, были точь-в-точь рожки молодого козлика. А сам он, гладкошерстный, с чуть вытянутый вперед узкой мордой, напоминал резвого козленка, так как носился по всему двору, хватая и подбрасывая попадающиеся ему на глаза и под ноги палки, в изобилии валяющиеся на земле. Неудивительно, что все проходящие мимо люди, от мала до велика, не могли сдержать смех и оторвать от него взгляд, особенно, когда он, подбегая к дереву, хватался за нижние веточки, покрытые нежной листвой, и пытался оторвать их, с большой скоростью и амплитудой размахивая мордочкой из стороны в сторону. Так и мелькали туда-сюда его яркие белые ушки – рожки! Ни дать ни взять молодой, резвый козлик, застоявшийся в сарае и выбежавший на волю вольную полакомиться сочной листвой. Смотреть на это зрелище без смеха было просто невозможно!

Но настоящие приключения начались чуть позже. Иван Иосифович, давая столь оригинальный совет, обозначил и срок, на который нужно закрепить ушки таким образом. Срок этот – две недели. И вот по окончании этих двух недель, папа приступил к процедуре освобождения ушей от палочек, намертво приклеенных к ним. Да… Пластырь клеит на совесть, не хуже, чем широко рекламируемый клей «Супермомент». Первая же попытка оторвать кусочек пластыря от уха закончилась полнейшей неудачей. Щенок взвыл от боли, ведь пластырь отрывался от кожи щенка вместе с шерстью, покрывавшей ее, а кожа на ушах собаки очень нежная, собака совершенно не выносит, когда ее травмируют. И Антейка, не осознавая от дикой боли того, что делает, укусил папу за руку своими отнюдь не маленькими острыми зубками. Выждав время, папа предпринял вторую попытку, которая также закончилась его поражением. Победитель же стоял в середине комнаты, широко расставив передние лапы и показывая всем своим видом, что на уступки хозяину идти не намерен.

Пришлось папе просить помощи, один он не справлялся. Всю ночь папа с мамой освобождали ушки щенка от «железобетонного» пластыря. Соседи тоже не спали в эту ночь… Таких ночных криков дом наверное еще не слышал… Не спали и девочки, Риточка с Оленькой, сжавшись в клубочки под своими одеялами и вытирая слезы, которые они не могли сдержать, представляя, какие муки испытывает сейчас их Антейка, и как сердится мама.

Под утро, часа в четыре, папа с мамой, уставшие, измотанные бессонной ночью, нещадно расцарапанные щенком, с боем отодрали последний кусочек пластыря от кожи ушка Антейки.

Измученный щенок, наконец, смог уснуть, в квартире наступила тишина. В соседней комнате провалились в тяжелый крепкий сон девочки.

– Дай – ка мне телефон этого ветеринара, пару слов ему хочу сказать, – зловеще прошептала мама.

Папа поднял на нее подавленный взгляд и промолчал.

Прошло около года. Антейка уже был приучен к ошейнику, наморднику, поводку. Знал дома свое место – в меру мягкую подстилку из шерсти, которое находилось в самом уютном уголке дома – в закутке возле встроенного шкафа, оклеенного новыми обоями с живописной расцветкой.

Ел он строго по расписанию три раза в день. Особенно он любил суповые кости, которые обгладывал до состояния речных камушков, если не мог сгрызть целиком. Вот кость – то и послужила поводом для того, что случилось в этот воскресный день.

Какой бы Антей ни был верный, преданный и любящий хозяев, он был доберманом, то есть сторожевой служебной собакой. И как достаточно мощная крупная собака (в холке он достигал уже почти метра), он мог в состоянии агрессии стать опасен.

В этот день папа приготовил для Антейки крупный говяжий мосол. Антей с нетерпением, топтался на кухне, ожидая той счастливой минуты, когда можно будет вгрызться острыми зубами в мягкую вкусную кость, покрытую вареным мясом. И именно в тот момент, когда папа положил в миску кость, на кухню прибежала маленькая Оленька. Она прибежала что-то сказать маме, но, увидев Антея, решила приласкать, обнять за шею… Дальше события разворачивались, как в настоящем страшном кино. Подумав, что Оленька отберет у него сладкую кость, Антей огрызнулся на девочку. А ее тоненькая нежная шейка была так близко, что острые клыки поранили ее вскользь, но достаточно глубоко, учитывая соотношение размеров клыков десятимесячного добермана и детской шеи. Кровь брызнула сразу, заливая кухонный пол… Увидев, что он натворил, Антей испугался ни на шутку. Поджав хвост, он, забыв о еде, убежал на свое место и обреченно лег на него. А мама с папой, подхватив рыдающего ребенка, бросились в больницу.