Оксана Евгеньева - Рассказочки от Заполярочки

Это как в анекдоте про козу. Когда стоило продать ее, и сразу стало легче дышать. Не могу точно сказать, кто был этой козой – Юра или котята, но дышать точно стало легче.

Да что там – я жила! Свободное время, минимум грязной посуды и килограмма четыре веса в минус. Больше не готовлю. Аппетита нет. Приятные бонусы развода.

Кстати, с разводом уладили быстро. Юра хотел поговорить со мной. Но честно, я знала, что так будет лучше. Ему. И мне. У него – новая жизнь и шанс иметь детей. У меня – свобода и возможность не жить с мыслью, что я его лишаю будущего, продолжения рода. Се ля ви. Лучше в 38 лет развод, чем всю жизнь прожить на пустых квадратных метрах, как заложники одной ошибки.

В один из вечеров ко мне позвонили в дверь. Сосед сверху. Открываю и слышу:

– Вы, случайно, котят не видели?

А у меня прям сковорода зачесалась. Давно стояла без дела. Так и захотелось по башке ему дать.

– Видела. А что?

– А не знаете, где они?

– А вам какое дело?

И тут он удивил. Рассказал, что кошка у него беременная была. А ему надо было уезжать в командировку срочно, оставил с подружкой. Приехал, а кошка одна. Котят нет, киса с ума сходит, высохла вся, проблемы со здоровьем. Обошел часть соседей. Никто котят не видел и не слышал о них. А дама его молчит. Говорит, что кошка в подъезд выскочила, а потом пришла через два дня.

– Уже как бы месяц прошел, – сказала я ему, но к себе пустила.

Показала Котика (с фантазией у меня швах). И рассказала, как нашла коробку, как выхаживала этих котят, как один умер, а двое других нашли дом.

Так и познакомились с Андреем. Хороший мужик. Но вот девушка его… гадость. Хотя, скорее всего, бывшая девушка, насколько я поняла.

Коты мои росли. Вернее, один старел, другой знатно подрос. Котик и Кошак. Отличная команда. А главное – веселая.

Я работала и скучать некогда было. С Андреем нашли общие интересы. Ходили вместе в магазин, иногда в театр, кино. Было приятно чувствовать себя интересной. Я ожила и взбодрилась. А главное – поняла, что все правильно. Все получилось абсолютно правильно.

А вчера я в этом точно убедилась.

Шла днем по парку и увидела Юру. С коляской. Идет один. И меня явно видит. Я чуть не прыснула со смеху, когда поняла, что он мечется и не знает, куда себя деть. Испугался, бедолага.

– Привет, Юра, – говорю я и улыбаюсь.

– Привет, – смущенно отвечает он.

– Твоя коляска? В смысле, ребенок?

– Моя. Дочь, Маша, – говорит, а глаза его из пугливых превращаются в нежные, теплые. По ним разливается солнце и тревога. Страх.

– Поздравляю, Юр! Правда. Поздравляю от души!

Улыбаюсь, дотрагиваюсь до коляски. Там лежит что-то большое и розовое, пушистое. Спит. И вот тут я понимаю, что все не зря. Глаза наполняются слезами. Не могу сказать, что мне горько. Но чувства сложно описать. Зависть? Нет. Тоска? Да. Зеленая. Тягучая. И бессмысленная.

– Ань, прости меня. Прости! Я по тебе скучаю. Я бы сказал, что жалею о своем поступке. Очень жалею. Но…

И он смотрит в коляску. Я киваю.

– Нет, все правильно. Все правильно. Счастья тебе, – говорю и набираю ход.

– Ань, прости, – слышу вслед и ускоряюсь.

А вечером пришел Андрей. И я накидалась вдрызг. До зеленых соплей и прочих радостей. Он смотрел на меня с нескрываемым изумлением и неподдельным весельем, а я вела себя как дура. Ну, смех там, шутки, флирт. Вы поняли, скорее всего. Дура и есть. Отборная.

А потом уснула. В одежде. Кошак спал в ногах, а Котик на голове. Где спал Андрей, я не в курсе, если честно. И я не хочу отношений. Не сейчас. Когда свобода стала такой чистой и прозрачной.

А утром… Утром я решилась. Знаете, я давно уже об этом думала. Но был Юра, и было его мнение. А сейчас… Сейчас я точно знаю, нет, я уверена в том, чем займусь сегодня. Беру телефон.

– Люб, привет. Помнишь, ты говорила, что твоя сестра работает в Доме малютки? Я могу с ней встретиться?

– Оу! Ань, ты уверена, что Юра вместо твоего чемодана мозг не захватил?

– Уверена. Теперь точно, на все сто!

– Пиши номер. Буду ждать тебя на остановке.

Это была сделка с совестью. Сердца. Да, я знала, что стану действующим лицом самого грязного спектакля, срежиссированного двумя отчаянными манипуляторами. Но я ничего не могла поделать со своим желанием. Непонятно, да? Сейчас объясню.

Я подслушала их разговор:

– Он отличный мужик, и мне точно не откажет. Сколько твоя Машка будет куковать в девках? Ты вон о внуках мечтаешь, а она по своим библиотекам бегает. Мышка серая. Так и добегается. А он одинокий, с квартирой. Машина, и та есть. Пусть едет. Я говорю – пусть.

– Но как я ее уговорю? Она же в жизни не согласится, когда поймет, что мы сводничаем.

– А с чего ей понимать? Дай наказ и пусть рулит. Сколько ей уже, 30?

– 27 пока.

– Ну, тоже не девочка.

Я стояла в коридоре и слушала. И внутри происходила битва мозга и души. Они хотят меня сосватать. Фу! В Москву. А у меня отпуск. И там есть что посмотреть. Да я в жизни туда не выберусь. Дорого, не потяну. А тут такая возможность. Решилась. Выдохнула.

– Ма, я согласна, – сказала я, усаживаясь за стол.

Дамы смотрели на меня с изумлением, смешанным с восторгом и жалостью. Докатилась.

– Ну и отлично, – сказала тетя Вера. – Я все устрою.

Так я оказалась в Москве. У Владимира. Его трехкомнатная квартира была пустой и просторной. Сам хозяин выглядел уставшим и раздраженным.

«Ой, как я тебя понимаю, бедолага», – думала я. Выдержать тети Верин напор не сможет никто. Он и не смог. И теперь явно расхлебывает. Без удовольствия.

Я мнусь. Смущаюсь. Но в сумке блокнот. А в блокноте список мест, которые я должна посетить за две недели. Достаю из сумки гостинцы. Закатки, варенье. Владимир морщится. Я съеживаюсь. Но куда деваться? Улыбаюсь.

– Вкусно, вам обязательно понравится. Вы не переживайте. Я постараюсь быть тихой и незаметной.

– Что уж там, – махнул он и скрылся из виду.

Целыми днями я гуляла, расставляя галочки в своем блокноте.

В домашнее, так сказать, время, я пыталась быть полезной и хоть как-то отплатить Владимиру за гостеприимство. Готовила еду, убирала, стирала. Но деликатно, чтобы своими действиями не смущать хозяина.

Нет, правда, может, он и неплохой мужик. Но бирюк какой-то. Слишком занятой. Все эмоции на лице. Я наварю холодец, а он сидит со своими пластиковыми контейнерами с салатами. И точно не мужик, а финик. Будто не холодец в тарелке красуется, а лужа болотная воняет. Фу. И у самой кусок в горло не лезет. А есть-то охота. Весь день на ногах.

Вот сегодня нарубила мяса, сделала жаркое. А он мне: «Спасибо, Маша, я не голоден». И ушел.

Я поковыряла в тарелке и спать пошла.

Лежу, в голове перебираю воспоминания. Сегодня удалось в Третьяковке побывать. Ноги гудят, но и впечатлений масса.