Илья Мозговой - Путь Депурая

Судя по повышенному вниманию присутствующих к последнему, я предположил, что оказался свидетелем презентации заморского ухажера престарелым родителям.

В потертом, надетом поверх свитера пиджачке откровенно скучал вероятный отец семейства Витя.

Ребус был разгадан. Довольный собой, я присоединился к Павлу и, забыв про соседей, погрузился в игру.

– В кино сейчас снимаешься? – поинтересовался Павел во время перерыва после очередной партии.

– Опять фрица играю, – усмехнулся я.

– Это какого ж по счету? – восхитился напарник. – Когда тебе уже звание заслуженного фашиста России дадут?

Шутка была старая. Амплуа прижилось еще со времен учебы в институте, когда я впервые сыграл в военной картине. С тех пор образ арийца, нещадно истребляющего русское население, стал для меня постоянным источником дополнительного дохода.

– Ты смеешься, а мне девятого мая на улицу выходить страшно, – пошутил я.

Мы весело загоготали, игроки за соседним столиком осуждающе покосились на нас.

– А у тебя как дела? – спросил я Павла.

– Да что у меня, я человек простой. Работаю. Сейчас к выборам очередным пора готовиться. На новый депутатский срок собираюсь пойти.

Я, конечно, знал, что Павел кроме основной работы был каким-то депутатом, но что представляет собой эта должность, совершенно не понимал. В моем воображении все политики формировали некий общий собирательно-коррупционный образ. При этом я никогда не задумывался, откуда они, собственно, берутся. И факт подготовки Павла к выборам меня заинтриговал.

– А что делают депутаты, что нужно уметь? – спросил я заинтересованно.

– Ну рассмешил! Да ничего особенного не делают, – забегали чертики в глазах друга.

В целом я так и предполагал. Но коль впервые зашел разговор о политике со специалистом, к коим я причислял и Павла, захотелось разобраться в вопросе более подробно.

– Не, ну не могут же они совсем ничего не делать!.. Как минимум воровать же должны.

– Воровать должны, – улыбнулся Павел, – но не всем это дано. Если говорить серьезно, то депутаты, как и вообще люди, бывают разные.

Сказав это, Павел заговорщически кивнул на соседнюю дорожку.

Я обернулся и увидел готовившуюся к броску блондинку.

– Ты посмотри, какая прелесть, – воодушевленно прошептал Павел.

Блондинка сделала два больших шага и, высоко подняв правую ногу, бросила на дорожку шар. Бордовое платье игриво задралось, мелькнули белые трусики.

– Она каждый раз так кидает! – восторженно выдохнул приятель. – Спасибо тебе, царица боулинга! «Продолжай, спеши еще наполнить звуками мне душу», – закончил он цитатой из Пушкина.

Между тем девица, не сбив ни одной кегли, сдаваться не собиралась и готовилась к еще одному броску.

Я посмотрел на Павла. Сияя от счастья, он продолжал пожирать глазами блондинку. И только дождавшись, когда в очередной раз мелькнет интимный предмет гардероба чаровницы, перевел взгляд на меня.

– Разные депутаты – это какие? – вернул я тему разговора в прежнее русло.

– Да дались тебе эти депутаты, когда тут такая красотища порхает перед глазами, – с наигранным осуждением произнес Павел. – Наслаждайся зрелищем. Давай лучше по пиву, – отрезал он и нажал на кнопку вызова официанта.

Предложение мне понравилось.

– По пиву, так по пиву, – согласился я. – Только ты уж если начал, то расскажи.

Павел, явно вдохновленный идеей плавного перехода тренировки в пивную вечеринку, продолжил повествование о трудных буднях муниципальной власти.

– Ну смотри: основная масса – это те, кто действительно ничего не делает. Зарплату им не платят. На заседания они не ходят. Ну разве что иногда, когда бумажку попросят нужную подписать.

– А зачем же им это нужно? – удивился я.

– Ну как зачем? – усмехнулся Павел. – Льгот нет, но и забот нет тоже, ходят хвастаются корочками. Престиж опять-таки определенный имеется. Здесь главный вопрос – не зачем это им, а зачем сами они.

Приятель сделал паузу, как будто ждал от меня ответа.

– Массовка? – неуверенно предположил я.

– Правильно, в точку! – воскликнул Павел. – Точнее, не массовка, а что-то вроде затычки. Пустых мест в муниципалитетах быть не может. Вот их и держат. В дела чужие они не лезут, сидят на местах, дырки вакантные собой затыкают.

– И что, много таких? – поинтересовался я.

– Если в процентах, то почти девяносто, – продолжил со знанием дела Павел. – Но есть и другие. Их мало, однако они-то всем и рулят.

Павел передвинул лежащее на столе полотенце, освободил место под принесенные миленькой официанткой запотевшие бутылки и, дождавшись пока она уйдет, продолжил:

– Эти, как правило, сидят на одном месте. Выше их не пускают, но здесь берегут. У них давно созданы свои фирмочки, через которые муниципальный бюджет и осваивают. Они – что-то вроде гаишника на трассе. Если его повысить, то где ему для верхов бабло брать? Так что стоит он всю жизнь на нужном месте, палкой машет, себе зарабатывает и вышестоящим отстегивает.

Павел перелил пиво в стакан, сделал большой глоток и спросил:

– Что, играть-то еще будем?

– Да-да, конечно, будем, – рассеянно ответил я, глотнув за компанию прямо из горлышка и переваривая новую для себя информацию.

– Вы сюда пьянствовать ходите или тренироваться? – с наигранной строгостью прервала нашу идиллию Лена.

– Да мы и тренировались, пока Илюха с расспросами не пристал, – начал оправдываться Пашка.

– Ну тогда и мне расскажите, – заинтересованно продолжила жена приятеля и присела на свободный стул.

– Да что тут рассказывать! Я ляпнул про выборы, а Илья прицепился как репей. Пришлось почти всю политическую подноготную современной России на муниципальном уровне излагать.

– Фи! Я-то думала, что-то интересное, – сморщила носик Лена. – А тебе это зачем, тоже решил в депутаты податься? – после секундной паузы спросила она меня.

– Да ты что, мне театра хватает! – усмехнулся я.

– А зря, – серьезно произнесла Ленка, – у тебя бы получилось. Да и по закону совмещать искусство с депутатством можно.

– Действительно, можно, – поддержал жену Павел. – Ты вообще ничего не теряешь. Работа у тебя честная. Да и фамилия звучная, для депутата подходящая. Мозговой – мозг нашего округа! – пафосно изрек друг. – Чем не лозунг для кандидата в депутаты? Мог бы и попробовать.

– Да не хочу я ни затычкой сидеть, ни деньги воровать! – попытался отшутиться я.

– Про затычки не поняла. Это, наверное, что-то мужское, – усмехнулась Лена. – А воровать ты не будешь. Пашечка же у меня не ворует.

Лена игриво погладила Павла по голове.