Северина Дар - Божественный апокалипсис. Первый всадник

– Помощь нужна? – согласился Велиал.

– Сам справлюсь, оставь нас.

***

– Асмадель, – Мучитель появился перед главным.

– Батюшка сбежал? – яростно спросил тот.

– Конечно нет, – удивился демон такому недоверию, – но пришел Иаков, в образе предателя, которого пытал два десятка лет и настоял, чтоб я удалился.

– Зачем?

– Решил помучить, полагаю.

– Пусть делает, что хочет.

***

Искупление подумал о главном и устрашающем артефакте времен, в центре черной комнаты возник он. Крест соорудили две тысячи лет назад из трёх частей, каждая из разной породы дерева. Столб из кипариса, поперечная перекладина, к которой прибили руки Христа из сосны, «подножие» на которой стояли ноги Иисуса из кедра. Мужчина направился к гробу. Бог лежал в терновом венке, связанный золотыми веревками, поверх которых пруты из терния. На лбу символ, ровный круг в центре которого перевернутый крест.

– Начнем, – произнес Иаков и раскрыл прозрачный ящик.

Он, с легкостью, перенес обмякшее тело из гроба к артефакту, привязал тяжелыми золотыми цепями и колючими ветками запястья. Ноги сложил вместе и скрепил лодыжки. Мужчина отошел, чтобы оценить воссоздание библейского символа.

– Развлекаешься? – появились Асмадель с Велиалом, – не плохо, – улыбались демоны, – гвоздей не хватает. – Король щелкнул пальцами, рядом появился второй сундук.

Искупление достал длинные, ржавые вещицы и проткнул первую кисть Всевышнего, тот застонал.

– Больно тебе? – ехидничал Иаков, – мне, знаешь ли, тоже было не по себе провести в одиночестве две тысячи лет, – и проткнул вторую ладонь.

– Что нужно тебе? – очнулся Мученик.

– Ответы, – пробубнил тот и отправился к сундуку за очередными гвоздями.

– Какие, брат?

Боль причиняло все, венок на голове, терновые и золотые веревки, а еще гвозди, что высасывали из него жизнь.

– Что это? – Искупление достал из-за пазухи Книгу.

– Сам знаешь.

– Как ее открыть? – Иаков пронзил ступни Бога.

– Ты грешен, – промямлил тот и потерял сознание, но тот нахально ухмельнулся и обернулся на Карателя.

– Позже продолжишь, – остановил Велиал.

– Я получил, что хотел, отведите меня к семи грехам.

13.

– Папа, – обратился Борис к Сергею, когда тот открыл глаза, очнувшись от видения.

– Что было? – не стал ждать Генри и все, кто сидел за столом, вопросительно смотрели на пророка.

– Лес, древняя и потертая арка, с железными дверями встроенными в старый отсыревший кирпич. Черный дым медленно выползал из странного строения, но мгновенно исчез. Позже, взору открылся торговый центр Либера, где туман заполонил пространство светлой комнаты, но выйти из здания смогли лишь семеро.

Генри задумался, остальные умолки в ожидании, когда же произнесет хоть слово.

– Я понял, – прошептал он.

– Ты о чем? – вмешался Альварес.

– Мы стремительно приближаемся к концу света. Братья рассказывали, что прежде, чем начнется апокалипсис необходимо вскрыть Книгу Жизни. Печати, которые подвластны одному только Агнцу Божьему. Каждую открытую страницу будут сопровождать знамения и первыми станут семь смертных грехов.

– Значит нужно истребить нечисть, – предложил Мирус и задумался, – арка, это двери преисподнии, я был там с Рафаилом, но не помню местонахождения…

– Не переживай и я согласен с тобой, больше не потерплю ожидания, – согласился нифелим, – почему я не слышу ваши мысли? – неожиданно переключился он.

– Они же ваши дети, да и вы много лет провели в заточении. Не волнуйся, дар восстановится, – предположил пророк.

– Возможно ты прав, – успокоился тот, – так что решим?

– Как найти это место? – вслух размышлял архангел.

– Мама, – начал Илай, но умолк и взглянул на Афину, – извините, Глинская поможет.

– Ничего, никто из нас еще не привык к переменам, – успокоил посланник.

***

Вики сидела напротив Анны, та делала расклад на картах Таро. Ведьма выложила комбинацию и выражение ее лица сменилось, стало тревожным.

– Что ты увидела? – не сдержалась девушка.

– Кровь, муки, болезни и смерти, – прочла та предсказание.

– Так и будет, если не поможешь нам, – в таинственной комнате появились знакомые Глинской люди.

– Они всегда так делают? – Вики испугалась внезапного вторжения.

– Привыкай, – сообщила мать, – они, еще пол беды.

– Вот уж точно, – перебил Альварес, – хуже станет, если демоны поселятся по соседству, – он злобно смотрел хозяйке дома в глаза.

– Так ты согласна? – напомнил вопрос Генри.

– В ваших руках мой ребенок, не могу отказать.

– Нет милочка, – Афину задели эти слова. – Илай мой сын, которого выкрал у меня твой муж.

– Не похожи вы на счастливую семью, – заметила Вики, но никто не обратил на это внимания.

– Так что вы хотели? – Глинская собирала карты со стола.

– Нам нужно найти арку, – сказала Афина, – ту самую, через которую вся адская нечисть выходит наружу.

***

На центральном кладбище Либера, среди тысяч могил, Генри заприметил свежее захоронение. Под большим камнем, на котором лежал один скудный букет из двух гвоздик и старая мягкая игрушка, обезьянка. Место, где захоронен молодой человек семнадцати лет.

– Почему именно он? – Анна разглядывала бедную могилку.

– Юношу убила собственная мать. Он болел аутизмом, а у женщины не хватало средств на лечение и облегчения страданий. Когда ребенок изнывал от мук и с каждым днем становилось только хуже, она решилась на этот шаг, чтобы спасти сына от болезненного существования.

– Что же стало с ней самой? – спросила Афина отца.

– Она сдалась полиции и в ожидании следствия повесилась на шарфе.

– Так ты и сам можешь спросить бедняжку обо всем, – заметила ведьма.

– Я не слышу его голоса, это воспоминания, картинки.

Глинская разложила черную ткань с белыми символами, на поверхности могилы. Ведьма выложила черные свечи треугольником, у изголовья поставила зеркало, а рядом положила коробочку с монетами, подношение покойному.

– Ubicumque es, ut relinquam te et mansionem apud me Disputatio! Spiritus, alioquin discerperetur magna potencia claves verbis Salomonis petulantia ingenia salubriter accipere, quibus intra foedus Primum mihi videtur! – три раза прошептала Анна на латыни.

Ветер поднялся, и гулом разносился по кладбищу. Вороны закружились над головами, вдали завыли стаи собак. Рядом с могилой показался размытый силуэт.

– Я вижу парня, – не удержался Мирус.

– Здравствуй Александр, – вмешался Илай.

– Просим прощения за беспокойство, – обратился Генри к душе.

– Что хотели, – добродушно спросил юноша, голос звучал приглушенно, еле слышно.

– Души могут многое и видят невозможное, не попадалась ли тебе древняя арка, посреди леса, – спросил архангел, – это вопрос жизни и смерти.