Александра Сорокина - Охрана труда со дна

Лешка подошел к бытовке и постучал – ему не открыли. Он постучал снова. Через некоторое время дверь «укрытия» открылась и показалась голова Пашки. Он выглядел растрепанным. Следом за ним вышла Раечка, поправляя прическу и застегивая пуговицы на рабочей рубахе. Лешка им что-то сказал, после чего они как-то зло посмотрели в мою сторону, и по их губам я отчетлива могла прочитать маты.

– Сейчас они скантуют твою тару, – вернувшись, заверил меня коллега. – Помешала ты им, – и снова Лешка как-то нехорошо засмеялся.

– Допить, что ли, не дала?

– Ага, – и он заржал.

– Эм… – это все, что я смогла вымолвить. То есть алкоголь и наркотики на рабочем месте – это был еще не предел аморальщины. И мне стало как-то противно от всего этого.

Я рассказала про это Насте, и у нее тоже глаза на лоб полезли.

– Прямо в бендежке? В рабочее время? – переспрашивала она.

– Вооот, я тебе про это и говорю!

– Какой ужас!

– Хотя чему удивляться, если даже в любви признаются через табельщицу!

– Это ты о чем? – не поняла Настя.

– Да ни о чем, – замялась я.

– Давай-давай, рассказывай.

– Да что рассказывать-то? Передала мне тут тетя Аня письмо, а там признание в любви. А кто адресат, не знаю.

– Да это, наверное, Наладчик, который тебя спас от горячей стружки.

– Думаешь, наладчик? Он ведь такой деловой, зачем ему заниматься этими глупостями? – именно Наладчиком, а не по имени мы называли кудрявого парня, который обычно задания выполнял неспешно и все время ссылался на какие-то важные дела. Обычно важными делами были игры типа домино.

– Думаю, он, – улыбнулась Настя.

– О, боги! Этого мне еще не хватало! Мне такие ухажеры не нужны. А почему ты вообще подумала, что это он?

– Я видела, как он к тете Ане заходил, а потом через какое-то время ты вернулась с конвертом. Видимо, ты ему ничего не ответила, а потом он на меня стал засматриваться. Вот так вот, подруга.

– И как он тебе?

– Нет, ты что?! У меня в жизни еще не так все плохо, – и мы в один голос засмеялись.

Дело не в том, что мы хотели обидеть наладчика. Просто он не был нашим с Настей идеалом. Мы с ним были разные по характеру, разные по образу жизни, разные даже в амбициях. Я до сих пор не имею привычки все делать долго или ссылаться на занятость. Особенно на заводе была распространена фраза «Бумага должна отлежаться», но в моей ситуации, бумага быстро дошла до меня. Поэтому я была безумно рада, что коллега мне признался в любви в письме, а не лично.

Но я рано расслабилась! Через некоторое время объявился еще один ухажер. Мы с Настей собирались домой, когда ко мне подошел уже известный тебе токарь Лешка и завел разговор:

– Ты уже собираешься? – спросил он.

– Да, мы же раньше уходим.

– Может, сходим в кино сегодня?

– В кино? – я не ожидала от него такой прыти, и пыталась придумать, как отказаться.

– Ну, да. Сегодня как раз премьера одного крутого фильма, – настаивал Лешка.

– Не получится. Мы с Настей сегодня договорились пойти по делам.

– Жалко. А завтра?

– Нет, Леш, завтра тоже не получится.

– А что так?

– Потому что у меня есть молодой человек, и ему это не понравится,– соврала я.

– А что такого, если мы с тобой сходим в кино, тем более он же тебе не муж!

– Значит, так, Алексей! У нас с тобой ничего не получится, потому что я против отношений на работе.

– Так мы можем с тобой после работы, мы же это, как его, не как Раечка и Пашка, – неудачно пошутил он. От этой шутки меня передернуло, и Лешка мне стал ужасно неприятен. Я изобразила на лице улыбку и, развернувшись, пошла в душевую, показывая всем своим видом, что больше не желаю с ним разговаривать.

Выпить среди смены на рабочем месте, обсудить грязные подробности, подкатить к молодой девчонке – в этом был весь Лешка.

– Саш, подожди! Ты куда так быстро побежала? – запыхавшись, догнала меня Настя.

– Да капец! – не могла сдержать я гнева.

– Что случилось-то?

– Не обращай внимания. Не хочу об этом говорить.

– Ты чересчур заморачиваешься, тебе надо развеяться. Не хочешь в театр сходить?– предложила Настя.

– Когда? Сейчас?

– Ну, да. Вот так! Знаешь ведь, как бывает, когда собираешься куда-нибудь заранее, то обязательно что-то не получается. А вот если спонтанно пойти, то все будет здорово.

– Так билеты, наверное, уже распроданы. Сейчас маме позвоню – может быть, нам дадут приглашения.

– Вот мы сейчас съездим и все узнаем.

Нам повезло: мы достали билеты на балкон в театр оперы и балета. От спектакля в тот вечер я получила колоссальное удовольствие, за исключением одного момента: когда на сцене я увидела мальчишек и девчонок, с которыми ходила в студию танца при театре. Они были все такие воздушные, красивые, с нежными руками и белыми лицами, а я сидела с пальцами, похожими на пятки, и заводской окалиной на лице, которая забилась глубоко в поры и не отмывалась. Этот контраст больно пронзил меня и даже заставил засомневаться, все ли я сделала правильно? Ведь я тоже могла парить в танце и дарить людям эстетическое удовольствие, но вместо этого я стою за станком на заводе, каждый раз после смены отмываюсь от масла и стружки, мои коллеги устраивают черт-те что на рабочем месте, а ровесники удивляются моей профессии.

Но, вспоминая этот жизненный этап, я с уверенностью могу заявить, что токарь – это звучит гордо! Хотя то же самое можно сказать о любой профессии. Главное – то, как мы относимся к своей работе. Ведь токарь может быть чертовски изобретателен и креативен. Важно полюбить то, чем ты занимаешься и относиться к этому с энтузиазмом. Именно в тот момент, сидя в бархатном кресле и любуясь своими сверстниками, я поняла, что оценивать в первую очередь надо не окружающую тебя атмосферу, а само дело, которым занимаешься и которое приносит пользу. И, опираясь на это, двигаться дальше, покоряя одну вершину за другой, стремясь к своей мечте. Признаюсь честно, тогда у меня еще не было мысли работать в сфере Охраны Труда, но я не пожалела о своем выборе, как и о том, что пошла работать на завод.

Как-то раз, после смены, выходя из душевой, я нашла в своей сумке еще один конверт, в нем было вырезанное сердечко. «Кажется, кто-то прикалывается из девчонок» – подумала я. Ведь никто из парней сюда не заходит.

Страх, сомнение, страсть – как ты думаешь, дорогой читатель, что объединяет эти три слова? Помимо девятнадцатой буквы алфавита, эти состояния вызывают эмоциональную бурю, которая движет человеком. Ты недоумеваешь, к чему я это? Все просто: я стараюсь подвести тебя к новой главе – эмоционально зашкаливающей. Прочитав две главы, у тебя в голове растет непонимание того, как я пришла к Охране Труда. Именно эта глава даст ответ на вопрос.