Марина Курылёва - Тайна королевской розы. Повесть-сказка

Иллюстратор Андрей Медведев

© Марина Курылёва, 2020

© Андрей Медведев, 2020

© Андрей Медведев, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-0051-9276-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Библиотека – это гербарий чувств и страстей, сосуд, где хранятся засушенные образцы всех цивилизаций».

Поль Клодель

В королевской библиотеке всегда вечер. Все окна здесь занавешены тяжёлыми махровыми шторами. Даже в самый солнечный день ни один луч света не пробивается сквозь них, а если вдруг какой-нибудь солнечный зайчик случайно проскочит к древним фолиантам, королевские архивариусы подкрадываются к нему, накрывают непроницаемой тканью и выносят прочь из библиотеки. Ведь дневной свет вреден для книг: их страницы желтеют, краска, которой напечатаны буквы, выцветает, а клей превращается в едкий порошок. Не встретишь в библиотеке и открытого огня – живого света свечи или чадящего факела – весь свет здесь надёжно и безопасно для книг укрыт под стеклянными колпаками фонарей. А ещё в королевской библиотеке много мышеловок, не любят архивариусы мышей, особенно тех, что не прочь поточить свои зубы о корешок какого-нибудь древнего тома по алхимии или астрологии.

Сами архивариусы – хранители королевской библиотеки – очень похожи один на другого. У всех у них высокие умные лбы, обрамлённые жидкими седыми волосами, а вокруг подслеповатых глаз, часто вооружённых толстыми линзами очков, ютится множество «весёлых» морщинок. Хотя на первый взгляд хранители кажутся очень серьёзными и обстоятельными, но если украдкой понаблюдать за ними, то можно увидеть, что они постоянно улыбаются, словно всё время думают о чём-то приятном.

Все хранители сутулятся, потому что в королевской библиотеке столько интересных книг, а свободного времени у хранителей так мало, что приходится читать их ночью, в полумраке, при тусклом свете настольного фонаря. Ссутулишься тут.

И характерами хранители похожи – все очень внимательны и аккуратны, всегда знают, где какую книгу найти, куда поставить новую, только поступившую, или старую, возвращённую каким-нибудь читателем, иногда самим королём. Никогда такого не допустят, чтобы, например, книга из отдела Древней Истории попала на полку с книгами Древнейшей истории, или книга с полки Древнейшей истории попала в отдел совсем уж Наидревнейшей истории. Не бывает такого!

Правда, из любого правила бывают исключения. Был среди хранителей один такой… немного задумчивый. Ничем особенным он от других не отличался: высокий лоб, седые волосы, морщинки, толстенные стёкла очков – всё как у всех. Только вот задумается над чем-нибудь глубоко и забывает обо всём на свете. Даже про обед мог забыть, а иногда, случалось, и засыпал голодным. Иной раз, бывало, задумается так и книгу случайно не на своё место поставит, или вообще забудет на место убрать. Непорядок!

А однажды случилось так, что в библиотеку пришёл сам король. Что-то нужно было ему уточнить из истории совсем уж наидревнейших времён. То ли дату какую, то ли имя чьё-то. Взял он книгу с полки по истории да и остолбенел. Подозвал хранителя, что поблизости сутулился, показывает ему, улыбаясь в усы, книгу: «Сборник рецептов вкусной и здоровой пищи». Ясное дело: задумчивый хранитель опять что-то напутал.

Дошли сведения об этом случае до самого задумчивого хранителя. Очень сильно он расстроился. Да и как тут не расстроиться?! Перед Его Величеством опростоволосился – раз, некомпетентность свою показал – два. С тех пор аккуратней и внимательней, чем он, с книгами никто не обращался. Проявил хранитель характер – исправился. Правда, засыпал часто так же голодным, позабыв про ужин.

Однако последствия прославленной задумчивости, или, как некоторые утверждали, рассеянности архивариуса долго продолжали обнаруживаться в королевской библиотеке, и время от времени в ней случались курьёзные и серьёзные происшествия. Как-то раз сыну первого министра – очень впечатлительному ребёнку – вместо сказки на ночь прочитали статью из сборника «Об уходе за домашней птицей». А однажды помощник повара, готовившего кушанья для иностранного посольства, получил в библиотеке не ту книгу рецептов и… едва не произошел нешуточный политический скандал.

Старому архивариусу всё прощали, потому что знал он королевскую библиотеку как свои пять пальцев и относился к книгам с большой любовью, за это его очень ценили, и даже сам Его Величество относился к нему доброжелательно. Ошибки, случившиеся по его вине, исправлялись, пропажи обнаруживались, книги возвращались на свои прежние места.

Но королевская библиотека и сама по себе могла преподнести немало загадочных и таинственных сюрпризов. Из уст в уста хранители передавали друг другу странные и невероятные истории о том, как некоторые книги, стоило их только раскрыть, растворялись в сером тумане и исчезали. Как буквы на глазах у поражённого читателя вдруг разбегались по листу в разные стороны, а через мгновенье собирались снова в новом порядке. Кое-кто рассказывал о двигающихся шкафах, о книгах, к которым не пристает вездесущая пыль, а крысы и мыши обходят их стороной. Ходили легенды о том, что по ночам с книжных стеллажей можно услышать чьи-то таинственные голоса, чьё-то пение и музыку.

Тайны, которые библиотека ревностно хранила в своих не знавших дневного света залах, порой навсегда оставались нераскрытыми. Они забывались или обрастали со временем пыльными покрывалами, скрывались от глаз паутинными вуалями и превращались в смутные, неуловимые, как тени, слухи и легенды. Вот одна из них.

Спустя много лет после смерти старого смотрителя библиотеки – говорят, он как-то задумался во сне и просто забыл проснуться, – некий молодой хранитель (ему только-только пошёл восьмой десяток), с рыжим котом подмышкой остановился у одного из книжных шкафов.

– Видишь, кот, – обратился он к животному наставительно, – вот здесь и здесь на полках мышиный помёт. Совсем свежий. Знаешь, что это значит?!

Понуро обвисший у него на руке кот досадливо отвернулся.

– Это значит – ты плохо делаешь свою работу, кот.

Тут пальцы хранителя остановились на одном из переплётов. Брови его недоумённо поползли вверх, он опустил провинившегося кота на пол, ещё раз посмотрел, подслеповато прищурившись, на корешок и с усилием потянул книгу к себе.