Ольга Черепанова - В твоей голове

В ее голове, с детства наблюдающей за жизненными невзгодами, сложилось твердое убеждение, что творчество – для души, а деньги приходят только через неприятный труд. По практике, чем больше неприятностей сваливалось на ее голову, тем выше становился ее доход, тем острее было ощущение пользы, приносимой миру и сильнее чувство того, что долго она так не протянет. Заработать творчеством, по ее убеждению, можно было либо а) через попытки использовать собственное тело в пирамиде власти, либо б) при наличии огромного таланта. Первое со вторым никак не связано, но во втором случае твои шансы снижаются ровно до вероятности встретиться с влиятельными медийными представителями в твоем жилом квартале.

Но взять, к примеру, Гравировщицу. Она зарабатывала творчеством. И ей даже не нужен был продюсер, потому что она создавала и сбывала свои работы сама. Явно в ее блондинистой голове исторически сложились другие убеждения. Хотя воспитывалась она в такой же среднестатистической советской семье. Или просто руки из нужного места выросли? Она говорила, что любит сам процесс. Как можно возлюбить процесс? Всем ведь известно, что конечная цель любого труда – это избавление от него, перекладывание его на других, более молодых и менее опытных, и наслаждение накопленным за долгую и трудную жизнь капиталом где-нибудь на берегу Средиземного моря! Или в худшем случае – перебиваться на честно заработанную пенсию.

У нее талантов не было. Ну, или она про них пока не знала. Однажды в начальных классах она выиграла конкурс рисунков среди параллели, но она почти не обратила на это внимания по причине подготовки к олимпиаде по математике. Наверное, остальные более талантливые юные художники тоже к ней готовились, и выбирать было особенно не из кого. Примерно в те же годы она написала небольшой сборник сказок для малышей, но это было так наивно, что она постыдилась его кому-либо показать. И закопала его во дворе. А на своем выпускном в четвертом классе ее почему-то выбрали среди одноклассниц и она спела знаменитую песню про то, как все скучают по школе, когда ее покидают. Наверное, потому что она была единственной, кто хорошо знал текст. И потом она выступила с этой песней еще на трех выпускных, причем два из них были даже не в ее школе. Она до сих пор помнит, как было страшно. Но она справилась. И все четыре раза ей сильно хлопали. Наверное, потому что она была милым и застенчивым ребенком с большими глазами. И платьишко для того случая у нее было красивое. И песня хорошая.

И да. Еще же были стихи в подростковом возрасте. Ну, эти, мини-поэмы. Из серой коробочки. Но разве можно это назвать талантом? Никто и никогда не станет за это платить деньги.

Посмотри правде в глаза, ты бесталанна. Кто ты вообще? На этот вопрос никто никогда не сможет ответить, кроме горстки знавших тебя людей.

Ну и ладно. Она и не против. Ей не нужны были слава и миллионы. А чего она вообще хотела? Этот вопрос она всегда боялась себе задать. Он очень страшный. Он заставляет думать о глобальном, а это всегда страшно. Это заставляет ее признаваться, что то, чем она обладает сейчас, не приносит ей счастья, и нужно от всего отказаться и все начать сначала. А что начать? А потом ведь может все повториться, ведь ты никогда не знаешь, что тебе понравится или не понравится, пока не попробуешь. А что если она никогда не найдет? Замкнутый круг. Это провоцировало у нее новые страхи и приступы паники. Вот как сейчас. Надо бы спросить у доктора Вайса, что ее ожидает, если она никогда не найдет свое призвание.

Она присела на лавочку. Огляделась. Все хорошо. Мир стоит на месте. Город казался даже не таким серым в этот солнечный весенний день. Ее ладони вспотели и голова закружилась. И мороженого вдруг захотелось.

Он не рекомендует ей заниматься самокопанием в его отсутствие. Как будто это можно контролировать. Глупый доктор Вайс. И имя у него какое-то странное.

В этот раз она справилась сама. Она знала, что тоже хочет делать что-то просто ради процесса. Чтобы это приносило радость и возможность покупать себе иногда вещи ради удовольствия, а не вследствие острой необходимости. И ещё парня. Разве это много? Разве для этого нужен большой талант?

Как несправедлив мир.

Он справедлив. Ты просто имеешь то, что заслуживаешь. Это всем известно.

Господи. Только не это. Только не сегодня.

Она стояла и смотрела на свое отражение в зеркале. Это было на нижней губе. Занимало примерно ее треть. Противное даже ей самой. Простуда. Огромная безобразная лепешка.

Сегодня был ее первый рабочий день в лучшей юридической конторе города. То ли снова по ошибке, то ли из-за тотального отсутствия хороших кандидатов на рынке труда, о котором говорят все кадровики, ей все-таки перезвонили. Она подумала сначала, что их звонок явился жестом вежливости и они просто хотят ей рассказать, как удачно приняли на её вакантное место грудастую брюнетку в очках со стильной оправой, имеющей четыре высших образования и проходившую стажировку в Соединенных Штатах на протяжении последних десяти лет. И еще раз посмеяться над ее наивностью.

Но она ошиблась. Они действительно предложили ей это место. Таким извиняющимся тоном, как будто им очень неудобно оттого, что всем, конечно, очевидно, что ее блузка не совсем подходит к оттенкам их офиса, и вряд ли когда-нибудь в будущем она будет способна вписаться, но так сложились звёзды, и противоречить им было бы плохо для их кармы. Карма – дело святое. Она от удивления не знала, что им ответить.

“Отказаться всегда успею”, подумала она.

Ты никогда не откажешь этим людям. Это твой единственный шанс стать чуть больше чем “никем” в этой жизни. Соглашайся.

И она согласилась на все их условия.

Когда она принесла заявление об увольнении на своей действующей работе, три подписывающих его руководителя по очереди сказали ей, что она переоценила свои возможности. Что она пожалеет о принятом решении, так как она не представляет, что ее там ждет. Что любая девушка на ее месте, будь она хоть капельку умнее, осталась бы здесь и ощущала радость жизни до последнего предпенсионного звонка. А потом бы закатила прощальный пир с пиццей со своими коллегами, и ушла небодрой походкой в закат тратить государственные деньги.

Она побоялась им признаться, что радость жизни она здесь не ощущала. Но промолчав, она сама для себя решила, что таким образом оставила для себя тут запасной выход в случае неудачи. Или запасный. До сих пор не знала, как правильно.

Они сговорились? Или это обычный текст для увольняющихся и не особо выдающихся сотрудников? А может, наоборот, для выдающихся, просто они не хотят ее потерять и удерживают через манипуляции?