Николай Матвеев - Новогодники

– А, «Там-Сям»! – Дед улыбнулся, он так забавно смотрелся с этими размалёванными красными щеками, – как же, помню.

– Да, – слегка смутившись ответила Татьяна, – меня так называли сокурсники.

– А как там Ваш кавалер, который пару раз срывал нам лекции?

– Олежек – уже пятнадцать лет мы в браке и, мы счастливы, ещё у нас есть сын – Мишутка.

– А где же они? – Дед Мороз надел вдруг шапку.

– Они сейчас на пути в Рай, – улыбнувшись ответила Татьяна и увидела вытянувшееся лицо своего бывшего преподавателя. – Ой, вы не так, наверное, поняли, – спохватилась она, – мальчишки вот-вот должны приземлиться на Бали. – Татьяна вдруг метнулась в комнату, оставив гостя в прихожей, она подбежала к столу, схватила телефон и проверила, нет ли там сообщения о прибытии. Пока что было пусто, ни смс, ни в мессенджере сообщений не было. Татьяна вновь заволновалась, время – скоро семь, пора бы им уже на месте быть, пора бы. Она вернулась в прихожую и застала там Сергея Петровича за борьбой с дверным замком, он уже облачился в дедморозовский наряд и пытался открыть дверь.

– Куда же вы, Сергей Петрович, – Татьяна взяла его за плечо, – не стоит Вам в таком состоянии идти на адрес, Вам же плохо!

– Поверьте мне, любезная Татьяна Миронова, раньше – Сельдякова, мне очень надо быть там, во-первых – это всё же праздник для детей, а во-вторых – мне очень нужны эти деньги, а так же, положительные отзывы, чтобы не остаться без работы.

– Тогда, давайте, я с Вами пойду, какой же Вы Дед Мороз, без Снегурочки?

– Э-э, да мне как-то неудобно. – Сергей Петрович снова сел на стул, ему было тяжело.

– Да я же всё-равно одна! Вы не опаздываете?

– Мне нужно в девятнадцать часов быть на месте, а сколько сейчас? – Гость спохватился и полез в карман своей шубы, чтобы достать телефон и посмотреть на время.

– У нас ещё минут пятнадцать, ну, плюс-минус, ответила Татьяна – ждите меня здесь, я сейчас!

Она вернулась в комнату, залезла в шкаф и достала голубую «дутую» куртку, надела её и поглядела в зеркало, для детишек не принципиально, надо бы только какую-то шапку, да сапоги. С сапогами не возникло проблем, у неё были отличные чёрные сапоги с мехом, а вот с шапкой были сложности. Татьяна вдруг увидела шапку Олежки, отличную, зимнюю ушанку, взяла её, надела и улыбнулась всей аляповатости наряда Снегурки. Ещё две минуты ушло на то, чтобы приклеить стразики на куртку, ну для украшения костюма Снегурки, накрасить губы помадой и вот, Снегурочка готова. Она вышла в прихожую, вспотевший Дед мороз ждал её на табуретке.

– Готова! Идём! – Татьяна взяла ключи и сунула их в карман, открыла замок, распахнула дверь на лестницу и в этот миг почувствовала, как в кармане завибрировал телефон. Она вытащила его и увидела пришедшее сообщение от Олежки «Мы приземлились в Раю! Целуем, любим! С Новым Годом!»

Дед Мороз уже спускался по лестнице вниз, когда Татьяна со счастливой улыбкой закрывала ключом замок, а за спиной её открылась дверь и вышли соседи.

– С Новым Годом! – раздался за её спиной слегка нетрезвый голос.

– С Новым Счастьем! – Ответила Татьяна и словно в детстве побежала по ступенькам вслед за Дедушкой Морозом.

Наверное, надо лучше думать о людях, наверное, всё не так, как кажется, быть может, жизнь и совсем другая, возможно, всё не так как есть даже, а то что есть – то лишь отражение моего отношения к людям, их поступкам, или даже, к себе. Наверное, есть кто-то виноватый в том, что в магазине не осталось той самой колбасы, которую я так люблю. Да, виноватый точно есть, но это точно не те люди, которые скупили всю колбасу раньше меня! Виноват мерчендайзер, супервайзер, менеджер, логист, производитель, кто-то из этой всей цепочки, но точно не такие же покупатели, как и я. Мы просто любим колбасу, ту самую колбасу, которой мне не досталось, которая так прекрасно дополняет вкус этого салата. Значит, хорошая, раз всю разобрали, значит действительно, хорошая. Или не хорошая, теперь же ведь не знаешь, что правда, что – нет, кругом один обман. Мы знаем только то, что нам говорят, мы едим только то, что хорошо пахнет. Впрочем, в мире ничего не изменилось, ведь и раньше люди ели то, что пахнет хорошо и знали только то, что говорят другие. Только теперь за нас решают, что нам надо знать, что нет, а что подкорректировать, ну, чтобы правда была чуть-чуть иной, ведь в сущности, мы живём и спим спокойно, пока не знаем то, чего и знать не стоит. Так вот и с колбасой, наверняка в той самой колбасе всего лишь более качественный ароматизатор, вот и всё. И мы же этого не знаем, вот и хватаем эту колбасу, считая, что в ней есть, как и должно быть, мясо. Потому и пришлось купить совсем другую колбасу, в толкучке гипермаркета, в холодной сырости оттаявшего снега.

Так думала Наталья, на кухне сидя, счищая шкуру склизкую с картошки, которая была уже холодной и от того напоминала крепкую, накачанную словно Рембо, вздорную улитку. Скоро должны прийти друзья-подруги и кто-то там ещё, кого-то кто-то пригласил. Не помня, кто кого, Наталья просто чистила картошку и думала о всякой ерунде, пытаясь не забыть, что на дворе зима и скоро праздник, буквально, через несколько часов. Она взглянула на часы, которые висели над столом и бодро тикали, отсчитывая время. Уже темно, уже почти что восемь, а к десяти придут все те, кто обещал и даже больше, кого-то, кто-то пригласил. Наталья поглядела с тоской на падающие во мраке вечера снежинки, посмотрела на календарь, улыбнулась, немножечко горько, всё потому, что это двадцать третий её Новый Год и до сих пор, она встречает его одна, без молодого человека, без возлюбленного, без того, с кем можно жизнь прожить или умчаться в вечность. Она вздохнула, поглядела на себя в то отражение, что появлялось в темноте окна, когда там не сверкали залпы праздничных салютов. Да, она толстая, она очень толстая, да ещё и в очках. Ну, допустим, ладно то, что в очках, это теперь даже модно, хоть и не с минус три на каждый глаз. Но что же делать с весом, ни фитнесс, ни диеты, всё не даёт эффекта, только головные боли, да обмороки прямо посреди рабочего дня, а килограммы там же, в заднице, на бёдрах, в поясе, да и вообще во всём таком нелепом теле. Давайте будем честными, ведь парни не любят толстых, им подавай «песочные часы», им подавай худых и стройных, им подавай тех, что постоянно на обложках глянцевых журналов. Вот точно так, как с колбасой. Ведь те немногие, кто фанатеет от толстух, уже давно нашли себе ту самую, единственную и неповторимую, которая за ним в огонь и воду, ведь им деваться некуда, только вцепившись в своего единственного, бежать за ним, как белая болонка. А ей такого не досталось, а ей такого не нашлось. Как с колбасой, точь-в-точь.