Марк ЛаКрой - Клисандра-II. В землях калеров

– Ок, властвуй, – Катя положила руку на плечо ближайшему диспетчеру: – Мне нужно ваше место. Включили запись: сквозь хрипы и щелканье отрывками звучали детские голоса «папа, мы в самолете, пап, помоги, мне страшно». – Владелец самолета? – Владимир Карье, боец ММА, женат, родная дочь Николь, 8 лет, приемная дочь Анжелика, 8 лет – Катя, все его сотовые, пользователей. Местоположение мне дай. На борту есть аппараты? – Четыре номера: Прага, Москва, один недоступен, один на борту. – Связывай, кто пользователь? – На него зарегистрирован инстаграм NikiKar777, похоже настроен родительский контроль – принимает только с номеров из записной книжки. Подмена номера? – Нет, ломай напрямую. Дай мне громкую связь, максимальную громкость и камеры. Через несколько секунд в динамике раздался детский плач. Так, три раза выдохнул, тебя этому учили, голос ровный, заботливый, уверенный. – Николь, привет, меня зовут Максим, я тебе помогу. Ты меня слышишь. На экране перед Католиной открылись два окна видеокамер. Похоже сотовый висел на шнурке на груди. Девочка на пассажирском месте. Катя ткнула в середину экрана – автомат высоты включен, топлива достаточно. Девочка ответила с задержкой: – Да слышу, мы летим, мы не знаем как приземлиться, помогите. Она поднесла телефон к левому уху и в объектив камеры попало лицо «пилота». Девчушка лет 8 в огромных по сравнению с ней наушниках с широко открытыми заплаканными глазами вцепилась в дергающийся штурвал. – Николь, я друг твоего папы, мы вместе тренируемся. – Вы тоже занимаетесь танцами? Я немного запнулся, промах, похоже отец не посвятил дочку в дело которым зарабатывает на жизнь. – Да, Николь, я тоже танцую, папа скоро тебе позвонит когда освободится, а пока он просил передать что тебя очень сильно любит и еще он сказал что ты смелая и я могу на тебя рассчитывать. Ты мне поможешь?

– Да.

– Как зовут твою подругу?

– Лика, она не подруга, она сестра.

– Очень хорошо, Николь, аккуратно сними с сестры наушники, чтобы она тоже меня слышала.

Девочка стянула с соседки гарнитуру.

– Лика, здравствуй, я Максим. Ты меня слышишь.

– Ддда, я не, не, не знаю как остановится.

– Все хорошо, я помогу тебе, я буду управлять самолетом, а ты мне поможешь, хорошо? – Ддда. Диспетчер сигнализировал подход к границе безопасности. – Лика ты все делаешь правильно. У меня тут тоже есть штурвал и все кнопки как у тебя, я буду управлять самолетом, а ты повторять за мной. Такая игра, хорошо.

– Да.

– Очень медленно поворачивай штурвал в сторону Николь. Давай.

Девочка навалилась на штурвал, дрожащий в её руках и самолет заложив легкий крен стал поворачивать вправо. Генерал стер пот со лба и включил гарнитуру связываясь с самолетом-перехватчиком: «Беркут, сопровождать, ждать приказа» Я присел в кресло, ноги предательски дрожали: – Лика, ты молодец, папа гордится тобой, он уже едет сюда. Давай мы с тобой прилетим прямо к папе. Немного отдохни, я настрою наш самолет на посадку. Хорошо? – Да, хорошо… к папе. Я отключил гарнитуру и поднял глаза к небу. – Что сидишь? Ищи где будем сажать! – прикрикнул, ткнув замершего диспетчера в бок. Потом положил руку на плечо Каталины и стал легко массировать: – Катя, девчонка не посадит самолет. Цепляйся к автоматике. – Там система безопасности принимает сигналы только от центрального компьютера. Влезать в систему авиационной безопасности соседней страны – нужно серьезное основание, ты лучше меня знаешь его никто не даст, международный скандал будет, трибунал. Марк, две девченки того не стоят… но ты можешь приказать, правда я сдам тебя в рапорте. – Делай, в рапорте отразишь. – Каталина забарабанила по кнопкам, перемешивая латиницу с иероглифами. – Это что? – Это «след» для службы безопасности, если в новостях напишут «во взломе центральной авиадиспетчерской службы найден японский след» – ты будешь мне должен… потом придумаю что. Поцеловав напарницу в макушку и мысленно попрощавшись со свободой я подключился к сотовому Николь: – Это снова я, Максим. Нам нужно секретное слово. Лика, ты любишь шоколад? – Да, люблю, – девочку перестало трясти, она даже вытерла слезу ладонью. – Хорошо, мы оба любим шоколад. Давай так: ты внимательно слушаешь и когда я говорю секретное слово – ты делаешь. Прилетишь – я подарю тебе самую большую шоколадку в мире. Договорились? – Только с орешками. Да, договорились. В диспетчерскую башню поднялся один из пилотов. – Антон, ты вовремя, нам тут надо кукурузник посадить. – В смысле посадить? Сбейте нафиг, протокол забыли? – Антох, там две девчонки- восьмилетки. Генерал кашлянул и дернул диспетчера за рукав: – Опасности для базы нет, инциндент исчерпан, дальше в штатном режиме. Душно тут, я пойду покурю. Майор, пойдем сигареткой угощу, сын прислал, табак из спецрезерва, натуральный, не то что вы, молодежь, сейчас химозой травитесь.

Дверь за генералом захлопнулась. Выходя он молча кивнул.

– Ладно, погнали, Католин, выбери аэропорт, освободи нам его – я мысленно, извинился перед семью столицами, семью морями и всем что меня там ждало: – Антон, садись, сейчас мы тебе соберем управление на кнопки.

Я вновь включил микрофон гарнитуры:

– Лика, Ника, умнички мои, папа приехал, сказал, что припаркует машину и подойдет. Мы все вместе ждем вас. Пришел Антон, он самый лучший пилот самолета, он умеет летать на самых быстрых самолетах и тоже любит шоколад, как мы с вами. Сейчас будем приземляться, внимательно слушайте Антона, я тоже тут с вами, я никуда не уйду, буду рядом…

Вообщем, самолет мы с Антоном и Катей посадили. Сестренки Карье потом наперебой рассказывали эту историю по всем телеканалам, а я получил в подарок от генерала его часы и трибунал, три года без выезда с базы и месяц делал Каталине массаж ступней – международного скандала мы избежали, благодаря иероглифам при взломе все подумали на японцев.

Кстати, огромную шоколадку я девочкам потом послал. Вот так судьба первый раз свела меня с сестрами Карье, кто бы знал как тесен окажется дальше этот мир.

Мир Клисандры

До хижины оставалась сотня шагов. Тропа стала узкая, а повалившиеся от старости деревья делали проход еще сложнее: одно перегородило дорогу, два других навалились друг на друга, образуя треугольник.

– Марк, остановись на минуточку, – Мика хлопнула по моему плечу кончиком глефы: – Не торопись, мой друг, у меня предчувствие.

– Мик, я валюсь с ног, я на все согласен, но давай я буду на все согласен вон там у камина или печки с кружкой чего-нибудь теплого.

– Похоже ты еще не отошел от коктейлей последних месяцев. Где твоя врожденная осторожность и предусмотрительность? Мне нравились эти качества, – Мика залезла во внутренний карман моего плаща, вытянула футляр с очками, достала их, горячо выдохнула на каждую линзу, стерла запотевший след платком и надела мне: – Вот так, так ты выглядишь серьезнее. Хотя… я бы выбрала тебе другие. Смотри, может так разглядишь.

Читать дальше