Кэтрин Патридж - Первый рассвет на Зеленой Земле

Когда они приближались к стоянке автомобиля, из-за дерева выскочил маленький индеец неопределенного возраста, но, несомненно, невероятно старый. На нем были потрепанные расклешенные джинсы, яркая рубашка, туго перетянутая на талии поясом из змеиной кожи, на голове лежала огромная широкополая шляпа, из которой торчали три пера. Он держал на предплечье большого красно-зеленого попугая ара с зажатым в лапе куском сочного ананаса. Приблизившись к ним, индеец что-то тихо сказал попугаю, и тот нехотя, переваливаясь с лапы на лапу и ворча, протянул Мао кусок фрукта. Мао то ли был голоден, то ли не хотел обижать попугая или расстраивать индейца, но он с трудом высвободил фрукт из цепких лап птицы и быстро сунул его в рот, пренебрегая какими бы то ни было правилами гигиены. Ананас оказался, по словам Мао, спелый и сочный, ара при этом неотрывно следил за каждым движением Мао, затем улучил момент и ткнул его клювом в плечо. Индеец расхохотался, Мао тоже, они пожали друг другу руки, Мао подкинул индейцу немного денег для покупки свежего ананаса для попугая и на прощанье выдернул красно-синее перо из шляпы индейца со словами «На долгую память!». Индеец только успел открыть рот от возмущения, как Мао уже махал ему пером, прыгая в автомобиль. Индеец что-то кричал на своем наречии о несчастном ара, о том, как у него медленно отрастают эти длинные перья и что они приносят удачу.

– Не выдумывай! Во-первых, это перо вовсе не ара! А тому попугаю, чей хвост лишился этого пера, уже явно все равно – приносит оно удачу или нет!

Индеец еще долго размахивал руками, что-то кричал, а потом как будто понял смысл слов, рассмеялся и стал махать нам на прощание шляпой так интенсивно, что из нее вылетело второе перо, его подхватило неясно откуда взявшимся ветром и понесло в сторону ворот священного города. Индеец кинулся его догонять, а ара, громко ругаясь, махал крыльями и наконец взлетел и скрылся в ветвях хлебного дерева. За этим же деревом исчез старый индеец.

Водитель был бодрый и приветливый, хотя провел в душной машине около шести часов, никуда не отлучаясь. Оставлять автомобиль без присмотра было опасно. Несмотря на то что он был коренным жителем, знал все законы, а точнее, их отсутствие, говорил на нескольких местных наречиях, был в хорошей физической форме, отлично вооружен, все равно залогом его безопасности, его автомобиля и соответственно безопасности его пассажиров была его выдержка и опыт плюс важнейшее условие – ни под каким предлогом не выходить из бронированного тонированного минивэна. Как только все оказались в машине, он, не дожидаясь, пока закроются двери, резко тронулся с места. Мао при этом тяжело упал на Суоми, Мокли же удержала равновесие, ухватившись за дверную ручку. В это же время у самых колес автомобиля показались странные люди с враждебно настроенными лицами, в руках они держали мачете и железные балки. Когда машина скрылась за поворотом, обдав их пылью, они все еще продолжали стоять, сжимая в руках металлические предметы. Позже Мокли объяснила, что они были на территории священного города, где все противоправные действия карались законом, поэтому им приходилось действовать крайне осторожно, не создавая шума. Но немного промедления со стороны водителя – и они все вынуждены были бы пойти в гости к местным индейцам с их традиционным кровожадным гостеприимством.

Земля Красных Ара закончилась, границу они преодолели незаметно, и вот черный минивэн уже катил по зеленому серпантину бесконечных латиноамериканских дорог. Справа и слева неожиданно вырастали необычно правильной пирамидальной формы холмы, и Мокли порекомендовала присмотреться к некоторым из них.

– Считается, что эти холмы – не что иное как поросшие бурной тропической растительностью пирамиды, разбросанные по всей Зеленой Земле, когда-то образующие целые города. Никому нет дела до этих пирамид и дворцов. Иногда группы самоотверженных исследователей решаются на их изучение, но им не обойтись без помощи алчущих наживы соплеменников, и ни один из проектов к настоящему времени не был закончен. В истории были единичные случаи, когда черные копатели находили и вскрывали гробницы, опустошая сундуки с золотом и камнями, но это тоже редкость – это очень тяжелый труд, да и сбыть такой товар непросто. Куда легче похитить пару ценных путешественников или остановить автобус с туристами, – Мокли снова коснулась своей любимой темы безопасности.

Пассажиры смотрели каждый в свое окно. Солнце еще было высоко, но глаза закрывались от усталости и перенесенных сильных эмоций. Рука Суоми лежала совсем рядом с ладонью Мао, и у нее даже не было сил ее убрать. Она незаметно наблюдала за Мао, и вдруг он неожиданно порывисто коснулся ее руки.

– Суоми, ты любишь сов? Есть очень милые центрально-американские, они живут в тростниках и питаются кузнечиками. Может, как приедем – возьмем и поселим у себя одну?

– Да можно, конечно, но они по ночам ухают… – ответила Суоми машинально, но осознав, что это – странное предложение. Ведь у себя на родине они жили каждый в своем доме, далеко друг от друга и встречались раз в год в путешествиях.

Уже смеркалось, когда они добрались до места второй ночевки. Они остановились на ночь в маленьком городке на вершине холма. Улицы города были вымощены камнем и настолько узкие, что казались игрушечными. Их домик буквально утопал в зелени и цветах – настоящий оазис. Они быстро разместились каждый в своей комнате, и из окна Суоми увидела маленькое озерцо. Она закрыла дверь, быстро спустилась по лестнице и прыгнула в прозрачную воду. Это было искусственное озеро, свет ламп подсвечивал воду изнутри, и маленькие золотистые рыбки резвились в световых потоках. Вода была прохладная, и Суоми приходилось активно плыть, чтобы не мерзнуть. Как только она остановилась отдохнуть, десятки рыбок облепили ее ноги и стали больно щипаться, что заставило ее быстро выскочить из воды. Она согрелась, обсохла, ощутила прилив сил и решила принарядиться к ужину. Она выбрала блузку своего любимого цвета фуксии поверх обтягивающих брюк и отправилась к столу, с каждым шагом все больше ощущая голод. Столик, который выбрал Мао, окружали ветви с большими распустившимися цветами ярко-розового цвета – бугенвилиии. Открылась дверь, и вошла Мокли. На ней был немного вызывающий наряд, словно она приготовилась к важной встрече.

– Приятное местечко, здесь всегда очень уютно, – произнесла она томно. Потом последовало еще несколько банальных фраз в сопровождении с таинственной улыбкой.

– Мао, на вас странное одеяние, но вам очень идет этот пронзительно синий цвет. – Мокли подсела ближе к Мао. – Для вас это какой-то особый вечер?