Кэтрин Патридж - Первый рассвет на Зеленой Земле

В усталой от бессонной ночи голове Суоми всплыли картинки, которые рисовало воображение после вводной лекции Мокли, их сопровождающей, о криминогенной обстановке в стране и особенно в городе. Лифт дрогнул, остановился, но двери не открылись. У Суоми внутри что-то екнуло, и она почти запаниковала, как когда-то во время приступов клаустрофобии, хотела уже начать считать до десяти для восстановления спокойствия, но двери открылись и она вместе со служащими выкатилась в обитый бордовым бархатом длинный коридор, по которому тележка сделала десять или тринадцать поворотов. Вот они и в дверях ее номера «38». «Так, три плюс восемь равно одиннадцать, один плюс один равно два, два плюс одиннадцать плюс тринадцать, а это не лучшая цифра для начала путешествия», – размышляла Суоми, вспоминая азы нумерологии. Не успела она опомниться, как двери за ней захлопнулись, оставив ее стоять посреди огромного номера.

Номер был рассчитан на двоих, а убранство комнаты навевало мысли о романтическом путешествии двух влюбленных зрелого возраста и хорошего достатка. Бархатный балдахин бордового цвета, деревянные панели из отборных пород Венге, стулья и кресла на деревянных резных ножках, пухлый пуф и широкая кровать, возвышающаяся над всеми остальными предметами интерьера и явно главенствующая в нем. У Суоми мгновенно возникло желание накрыть какой-нибудь материей большое зеркало напротив кровати. Она не могла себе представить, как можно будет уснуть в этом огромном номере, который еще и полностью дублируется в зеркале. «Надо попроситься к Мао. Но где же мой телефон? И какой номер у Мао? Я же не спросила его», – закрутились вопросы в голове Суоми. Опять на нее навалился приступ паники. Она попыталась воспроизвести в голове все повороты до лифта, но не смогла. «Ладно, я выйду и спрошу у персонала – их здесь снует полным полно». Она сунула руку в карман, потом порылась в сумке, кинулась к чемоданам и поняла, что ни телефона, ни кошелька у нее нет. Она рванула дверь, выскочила в коридор за персоналом, но их и след простыл. Никого, приглушенный свет, в углах блекло горят подсвечники и… Бах! Дверь за ней захлопнулась. Она стала судорожно всовывать карточку в проем, пробуя разные варианты, но дверь мигала красным и не открывалась. Ее бросило в холодный пот, она побежала по коридору, не разбирая поворотов, и перед ней неожиданно возникла широкая лестница, по которой она быстро сбежала вниз и, разбудив единственного сотрудника, осевшего от усталости в мягкое кресло, спросила, как найти номер двадцать семь – ей показалось, что именно эту цифру она видела у Мао на брелоке. Получив направление, она побежала дальше. Наконец она наткнулась на цифру «27».

В дверь забарабанили. Двери были добротные деревянные и тяжелые, поэтому звук оказался приглушенным, и как будто издалека через тоннель донесся слабый голос Суоми с тревожными нотками.

– Мао, открой, у меня проблемы…

– Что за черт! Какие у нее проблемы?! Мы только добрались, и наше путешествие еще даже не началось. Наверное, я зря сделал этот жест доброй воли, взяв это эфемерное существо с собой, – вырвалось у Мао. – И вообще, уже поздно, надо ложиться отдыхать, почитать классику, проверить все вещи… – бормотал он раздраженно.

Но дверь открыть все же пришлось.

– Ой! – чуть не вырвалось у него. Перед ним вместо полупрозрачной белокожей Суоми с ясными голубыми глазами, стояла мрачная особа, иссушенная временем и заботами. Межбровье пересекла морщина, глаза поблекли, и рот исказила гримаса страха. Вся натянутая, словно пружина, она решительно влетела в комнату, так что Мао отшатнулся в ужасе. Новот теплый оранжевый свет от абажура осветил ее всю, она преобразилась и стала узнаваема.

– Кошмар! У меня жуткие проблемы! – произнесла она почти в истерике.

– Да что случилось?! На тебе лица нет… – выдавил из себя Мао деликатно.

– У меня украли все! – И она присела на пуфик.

– Что – все? Документы на месте? – нервно спросил Мао.

– Документы при себе. А вот кошелек и телефон умыкнули служащие, – сказала Суоми, понурив голову.

– Да быть этого не может! Это же необычный отель и здесь от силы два-три посетителя… – озадаченно сказал Мао, и его взгляд упал на зажатый в ее руке телефон: – А это что?!.

Суоми посмотрела на телефон, пожала плечами и сконфузилась. Теперь она снова стала прежней. Румянец заиграл на ее пушистых щеках, и она в смущении направилась к двери.

– Не знаю, как он снова оказался у меня в руке. Когда я выходила из номера – его не было…

– Ладно, пойдем искать твой кошелек. Хотя, я думаю, ты теперь и без меня справишься. Главное – методично и без истерики. И позвони, как найдешь, – И Мао улыбнулся, подталкивая ее к выходу.

– Если найду… – поправила она его, аккуратно прикрывая дверь.

Розовый расшитый цветами кошелек аккуратно лежал на кресле, прикрытый двумя чемоданами. Суоми открыла все его отделения и, удостоверившись в целости содержимого, сунула его в потайной карман сумки. Этот кошелек сопровождал ее во всех путешествиях последних десяти лет. Он был слишком яркий и заметный, и Суоми в нем хранила все свои ценности. Когда-то она выменяла его за горстку кораллов. Это, конечно, был неравноценный обмен, но кораллы все равно не умещались в ее сумку и к тому же были мертвые. Она заварила себе успокаивающий чай – ей надо было заснуть крепко и выспаться перед первым тяжелым днем их путешествия. Она аккуратно сложила вещи и нырнула в белоснежный шелковый конверт, не выключая свет. Надо было позвонить Мао и сообщить о находке, но как же ей не хотелось вылезать из постели и топать через всю комнату! И все же она себя заставила подняться, подумав, что Мао будет переживать и ждать ее звонка. В трубке долго раздавались протяжные гудки… Мао спал крепким спокойным сном, предусмотрительно заткнув уши берушами. Суоми вертелась всю ночь, прислушиваясь к скрипу, отдаленным голосам в конце коридора, журчанию воды в ванной, тиканью часов и даже к биению своего сердца. Ей мешало буквально все. Чай не подействовал, и она с больной головой, но с облегчением встретила в полудреме первый рассвет на Зеленой Земле.

Утро было раннее, но удивляла необычная ясность. Видимо, бессонная ночь обострила все чувства, или необычный цвет неба делал все контуры более четкими. В тропическом саду громко раздавалось птичье разноголосье и бабочки медленно опускались на цветы геликонии утолить жажду каплями росы. Она спустилась по лестнице и без труда нашла Мао, жадно поглощающего фрукты и орехи за столиком ресторана. В помещении кроме них и обслуживающего персонала никого не было. Может быть, было слишком рано для посетителей, но тем и лучше – такими изысканными яствами, которыми были буквально заставлены все столы, можно насладиться не спеша и в тишине. Она взяла большую тарелку и, немного подумав, набрала пять или шесть сортов сыра, выпечку, фрукты – получилось очень красиво. Но потом накидала туда же яичницу с беконом, сосиски, блинчики и рулетики, совершенно испортив изысканность своего выбора.