Лиля Подгайская - Дороги любви

Лика не возражала. Не так и нужен ей был сейчас муж с его страстью. Не до него теперь. И она оставляла без внимания чужие запахи на его теле, когда они ложились в общую супружескую постель. Их, кстати, она и раньше иногда отлавливала. Но не горевать же из-за этого.

Беременность протекала не совсем гладко, случалось и поволноваться. Но в целом все обошлось благополучно. И в положенный срок в молодой семье появился на свет мальчик. Его назвали Олежкой, и весь мир Лики закрутился отныне вокруг него.

Когда молодая женщина в достаточной мере восстановилась после родов, интимные отношения с мужем возобновились. Однако в них ровным счетом ничего не изменилось. За исключением того, что наученная медиками Лика стала защищать себя от новой беременности. Второй раз вынести это все ей было бы не под силу. И потом, Олежка ведь стал центром ее вселенной, так что все ее внимание доставалось ему, только ему, такому маленькому, тепленькому и родному. А Николай и не подумал отягощать себя заботами о безопасности жены. Подумаешь! Это бабское дело. Не захочет рожать – аборт сделает. А ему свобода в постели нужна, удовольствие по полной программе.

Шло время. Ребенок подрастал, декретный отпуск подходил к концу. Олежку устроили в детский садик, Лика вышла на работу. Жизнь вошла в новую колею.

Николай особого внимания семейным делам не уделял. Он считал, что делает и так достаточно много, зарабатывая деньги на жизнь. Правда, и себя не забывал, поэтому на собственные нужды и развлечения деньги у него находились всегда. Но ведь и семья не бедствовала. А что еще требовать от мужчины?

В этих новых обстоятельствах Лику приятно удивила, даже поразила тетка. Несмотря на обсевших ее родных внуков, она находила время прийти племяннице на помощь в особо трудную минуту, когда малыш болел или когда валилась с ног сама Лика. Оказалось, что не таким уж черствым человеком была ее тетка. Просто жизнь, никогда ее не баловавшая, суровости научила.

Олежка готовился уже идти в школу, когда однажды вечером, в самом конце весны, Николай затеял с женой серьезный разговор.

– Ты знаешь, дорогуша, – начал он, – некоторые мои друзья уехали за рубеж и неплохо там устроились. Очень даже неплохо.

Он взглянул на жену. Она подняла на него глаза, в которых сквозило непривычное волнение.

– Но не собираешься же ты…

– Собираюсь, – перебил ее муж, – и очень скоро. Думаю, через пару недель уеду.

– Но мы совсем не готовы к такому переезду, – растерянно проговорила Лика.

– Вам и не нужно, – твердо поставил точку муж. – Я еду один.

– И надолго? – Женщина все еще не могла прийти в себя.

– Насовсем, милая моя. Насовсем.

Лика ошарашенно смотрела на него, не в силах взять в толк, что же это такое происходит.

– И еще одно, дорогая моя… – Его глаза невольно забегали, но мужчина все-таки закончил фразу: – Я должен быть для этой поездки холостым. Поэтому быстренько оформляем развод и разбегаемся.

Лика ахнула. Такого поворота событий она не ожидала.

– Но нас не разведут, у нас ребенок, – неуверенно произнесла женщина.

Николай снисходительно посмотрел на нее.

– Уже развели, дорогуша. – Слова падали, как каменные глыбы с горы. – Документ я вручу тебе на днях. – Он еще раз взглянул на бывшую жену и торопливо добавил: – Только не вздумай рыдать, я этого не терплю. И потом, я ведь оставляю тебе квартиру. И, может быть, денег смогу подбрасывать иногда.

Последние слова он произнес очень неуверенно.

Говорить больше было не о чем. Лика давно поняла, что Николай – человек изворотливый и далеко не простак. Он все хорошо продумал, тщательно подготовил, нашел необходимые лазейки. И вот теперь ловко выскальзывает из лона семьи, оставляя их с сыном одних.

Плакать она не стала. Но было нестерпимо обидно, что позволила вот так просто обвести себя вокруг пальца. Семейная жизнь, такая надежная поначалу, жестоко обманула ее.

В самом конце мая Николай уехал. Прощание было сухим, как будто два малознакомых человека, расходясь, пожелали друг другу всего хорошего.

У Лики начался новый период жизни.

Новая жизнь ударила по Лике первым делом безденежьем. Как многие замужние женщины, она работала больше для порядка – ради стажа и будущей пенсии. И не так важно, сколько платят, лишь бы поближе к дому и поменьше работы. Львиную долю дохода все равно приносит в дом муж. А теперь эта доля уплыла куда-то за рубеж, и Лика даже не знала толком куда. А хоть бы и знала, ничего уже изменить нельзя.

Оказалось, что ее мизерной зарплаты катастрофически не хватает на жизнь. Да, работа была не такой уж трудной, чтобы падать к вечеру с ног от усталости, но деньги… Где брать деньги? Попыталась найти кое-какую подработку, но и здесь вышла осечка – работа такая, что валит с ног, а денег – чуть. Бездна отчаяния разверзлась перед молодой женщиной, и она готова была уже рухнуть в нее.

Спас ее тогда Иван Гаврилович, их завхоз.

– Что-то ты совсем с лица спала, Анжелика Викторовна. Или случилось что, а? – поинтересовался он как-то вечером, в конце рабочего дня.

Этот пожилой, но достаточно крепкий мужчина не раз бросал на молодую сотрудницу заинтересованные взгляды. Но Лику взгляды не волновали. Сейчас же в глазах его она увидела сочувствие. И не удержалась.

– Случилось, Иван Гаврилович, еще летом случилось, – вздохнула горько.

На дворе уже стояла поздняя осень, холодная и дождливая.

И Лика все как на духу рассказала этому человеку, который проявил интерес и сочувствие к ее жизни.

– Скверно, – заключил он, выслушав ее исповедь, – очень скверно все у тебя вышло. Я слышал о таком. Теперь ты этого гада никак не достанешь. Ловко он тебя облапошил.

Мужчина подумал немного, посомневался, потом выложил то, что было у него на уме:

– Ты давно нравишься мне, Анжелика Викторовна. Как женщина нравишься. В общем, хочу я тебя, что уж скрывать.

Он замахал руками, поймав ее перепуганный взгляд.

– Нет-нет, я нормальный мужик, поверь, без всяких там извращений. Просто в возрасте уже. Но иногда и мне тряхнуть стариной хочется.

Он с сомнением посмотрел на молодую женщину, которая стояла перед ним красная как рак и не решалась поднять глаза от пола.

– Да не смущайся ты так, девочка, – проговорил он с усмешкой, – это жизнь, ее надо принимать такой, какая она есть. Глянь-ка на меня.

Лика несмело подняла глаза.

– Или я урод какой? Или чудище заморское? – спросил Иван Гаврилович.

Она только отрицательно помотала головой. Он не был ни уродом, ни чудищем. Обыкновенный мужчина, только пожилой.

– Так вот, если ты меня время от времени потешишь своим телом, я стану давать тебе каждый раз вот это.

Он поковырялся в своем бумажнике и вытащил из него крупную купюру.