Зяма Исламбеков - Самоизоляция, или Чтоб твою мать

– Наверное…

– Наверное или точно?

– Да не помню я. Что ты пристал ко мне? Мать сказала, я сделал.

– А ей зачем? – Виктор еле сдерживал улыбку на своем строгом, как ему казалось, лице. – Твоя инициатива?

– Ну, да. Мне тогда показалось, что неправильно будет только тебе такую подлянку делать?! Я правильно сделал? – мальчик бесхитростно посмотрел на отца, души не чаявшего в своём младшем ребенке от Лизы, которую он скорее ещё любил, чем просто жил с ней по привычке.

– Да, Макс, всё ты верно сделал, только мне этого делать не надо было, а маме ты сделал всё верно. Молодец!

– Спасибо! Можно я пойду? Мне надо уровень пройти, а из-за тебя я опять буду начинать всё сначала, а это, блин, полчаса.

– Так, что это за слово такое, блин? Прекрати ругаться! Чтоб я этого больше не слышал от тебя! Понял?

– Вам можно, а мне нет? Херня какая-то…

– Так, никаких игр! Ты сам напросился. Будешь сейчас Пушкина читать. Вот, вот это вот, блин, от сих до… сих! Понял? – Виктор достал с книжной полки потрепанный томик Пушкина и всучил опешившему от такого поворота событий сыну в руки, которые вмиг превратились в висюльки, тоненькие и худенькие. – Сядешь здесь, и будешь читать вслух. Давай.

– Просто читать?

– Нет, блин, с выражением!

– А давай читать вместе?! Ты же тоже сейчас ругаешься? – Максим с издевкой посмотрел на отца, который старался изо всех сил изобразить на своём лице негодование, но смех и улыбка всё сильнее и сильнее блокировали игру доморощенного актера.

– Не умничай! Выучишь наизусть две страницы и пойдешь играть на компьютере. Понял?

– Понял…

Тем временем Елизавета что-то готовила на кухне. Было странно, но все телефоны в доме молчали, ни одного звонка?!

Виктор решил проверить связь на своём телефоне. Он набрал номер Лизы и, о, чудо! – попал на тёщу, с которой отношения с первых дней знакомства просто не заладились.

– Нина Петровна, добрый вечер! Звоню сообщить Вам, что у нас всё нормально. Мы прилетели и скоро будем ужинать.

– А что это у вас там с телефонами? Не могу ни до кого дозвониться, – тёща на удивление разговаривала миролюбиво.

– Да, видимо, настройки сбились после перелёта, – как-то неуверенно высказал первую пришедшею на ум версию Виктор, начинавший всё сильнее и сильнее тяготиться разговором с «мамой».

– Так возьми и поправь! Если и тут у тебя руки из жопы растут, Макса попроси!

– Алё, алё! Плохо слышно. Сейчас перезвоню, – это были последние слова в разговоре с тёщей, т. к. Виктор нажал на значок «разъединение разговора» и в сердцах бросил телефон на журнальный столик.

Родина. Что такое слово или даже понятие «Родина»? Слово это на устах любого из нас, но что оно для каждого означает – сказать трудно. Для большинства людей слово «Родина» начинает употребляться лишь в период эмоционального всплеска, когда что-то такое произошло или происходит с человеком, когда он, т. е. человек, начинает вспоминать либо Бога, либо Родину, ища либо поддержку своим силам, либо стараясь снять накал чувств и эмоций.

Помнится, где-то недавно я слышал очень и очень оригинальное сравнение Родины с задницей. Точнее, не с задницей как таковой, а с некоем процессом, так или иначе связанным с задницей.

– Витюша! – Лиза позвала на кухню супруга, чтобы тот помог ей открыть банку с солёными огурцами.

– Чего?

– На-ка, открой. У тебя силы больше, – с улыбкой заметила Лиза. – А что это по телевизору всё говорят о коронавирусе в Китае? Как думаешь, это серьёзно?

– Да чёрт его знает?! Главное, что у нас в России, да и в Европе этой заразы нет. Это всё у них, жрут всякую хрень, а потом от неё же и ссутся, и срутся, и дохнут, да ещё и других заражают.

– Слушай, сказали, что уже в Европе и США есть первые случаи заражения. Хорошо, что мы не в Китае были?! Да?

– Да забей ты на этот коронавирус! Всякую хрень слушаешь и повторяешь… При нашем Президенте ничего плохого нам не светит. И сам живет, и другим даёт! Люблю его и уважаю. Жаль только, что если его не станет вдруг, то может придти такой, который не даст ни воровать, ни нормально жить…

– Да не бери ты в голову! Думай о хорошем, о Родине, обо мне, о семье нашей… Родина…

– Кстати, Лизон, а ты знаешь, например, что такое Родина? – Виктор с прищуром посмотрел на жену, которая от такого необычного для неё вопроса вдруг вошла в лёгкий ступор. – Сейчас Макс нам поможет. Макс! Макс, сынок, подойди к нам на кухню, – позвал школяра Виктор.

– Ну чего ещё? – Максим в руках держал планшет, на котором было стихотворение великого А.С. Пушкина в современной интерпретации поэта-пересмешника Т. Зильбера.

– Ну-ка, что у тебя там? – Виктор вырвал из рук сына новенький планшет и начал вслух читать литературную хрень:

– Витя! Прекрати эту пошлятину читать! – Лиза негодовала. Она была просто не в себе. – Ты что, не можешь отличить хорошее от дерьма? Урод! Тебе что отец велел делать, а? Читать Пушкина, а это что такое? Где ты это взял?

– В интернете, – понурив голову промямлил Максим.

– Нет, вы только посмотрите на этого умника?! – не унималась взбешенная мать, – мы с отцом учим тебя хорошему, доброму, родину любить, а ты… вон что придумал?! Ты мне лучше скажи, твои друзья тоже такие же? Или они – нормальные?

– Нормальные…

– А родители у них нормальные? Как мы или другие?

– Не знаю я, какие у них там родители, только они жопу ВВП не лижут и на каждом углу не бьют себя в грудь с восторгом, как они любят лидера нации!

Старшие Трунькины остолбенело смотрели на своё любимое чадо широко раскрытыми глазами. Они не готовы были к такому повороту разговора с девятилетним чадом, выдавший кратко, но ёмко своё презрительное отношение к своим родителям, которые инвестировали в своего ребёнка всё, о чём только можно было мечтать, по их понятиям, разумеется.

Мальчик не отличался от сверстников какими-то глубинными знаниями или способностями, звёзд с неба не хватал. Он был обычным девятилеткой, ещё не пивший, не коловшийся, с неиспорченной душой пацаном, учившийся с обычными ребятами в обычной средней школе Приморского района Санкт-Петербурга. И где это он мог такого нахвататься? Кто его мог такому научить?

– Так, Максимушка, помоги нам, пожалуйста, – Лиза достала мусорное ведро и протянула его сыну. – Сходика, вынеси мусор.

– Да, упустили мы где-то нашего сына, – сказал Виктор жене, когда за Максом закрылась входная дверь в квартиру. – Надо будет его с осени отдать в нормальную гимназию. Пусть-ка с нормальными детьми учится, а не с этой гопотой.