Ирина Самохина - Выйти из поезда

Откуда ему знать… для него, это просто какое-то глупое занятие… для меня же после той долгой и страшной дороги к нему, к любви, к счастью – это как обломок, за который цепляется человек, оказавшийся в бурном океане после крушения. Как далекий город, к которому из последних сил шел заблудившийся путник. Это не просто мечта, а идея, возведенная до культа. Идея, что всё должно быть идеально. Я начищаю и полирую нас до блеска. Я борюсь за каждый полученный в дар день, боясь потерять вкус жизни. Я почему-то смутно понимаю, чтó должна делать, но что-то должна точно. Мой вывод прост: начав жизнь с чистого листа, сделать ее идеальной.

Рауль смотрит спортивную передачу по телевизору, а я устраиваюсь рядом, кладу голову ему на плечо. Новогодняя елка вся искрится и мерцает, отбрасывая поистине волшебные тени по всей комнате. Несмотря на шум телевизора, мне кажется, что в квартире застыла тишина. В «моем фильме» отключили звук, я могу только наблюдать. Я смотрю на нас со стороны, и это очень красивая картинка. Всё так, как я себе представляла. Но я не могу расслабиться, во мне растет темное пятно, не дающее ощутить эту жизнь на сто процентов. Я теряю этот вкус. Изнутри словно что-то зудит, как комар, не дающий уснуть. Я понимаю, что опять не просто не чувствую движения жизни, я не ощущаю счастья. От этой мысли меня бросает в жар и становится тяжело дышать. Я ненормальная, чертова ненормальная! Как можно быть такой, после такого невероятного шанса, который был предоставлен. Я начинаю впадать в тихую панику. Я стыжусь своих мыслей, но это не главное… Главное другое – я БОЮСЬ, что всё это отнимут так же легко, как и дали, из-за моей неблагодарности и, очевидно, моей ненормальности. Мне хочется биться головой об стену, пока я не выбью эту черноту из своей души, я на грани отчаянья!

– Милая, ты не принесешь кофе?

– Конечно, дорогой. – Я улыбаюсь и иду варить его любимый кофе.

«Всё в порядке, радуйся! Радуйся же, радуйся!»

Дни сменяют друг друга… Эта аксиома даже пугает: что бы ни было, где бы ни было, с кем бы ни было – новый день придет, а за ним еще один, и еще. Для уснувшего в сладчайшей неге, для не спавшего в жуткой боли этот принцип един. Наше время вечно, сменяемся только мы; падают старые декорации и возводятся новые. Всё несется со стремительной скоростью, разбиваясь об этого незыблемого гиганта – время.

Дни сменяют друг друга… Они перенесли меня уже так далеко от моей «точки отсчета». И я не очень уверена в том, что это перемещение было в верную сторону. Ощущение «неправильности» преследует меня постоянно. Моя «маленькая чернильная точка» расплылась так обширно, что уже больше чем на половину захватила власть надо мной. Я незаметно уже подобралась к лету. Сами собой сменились новогодние декорации, пасхальные, весенние. Мне кажется, что я опять наблюдала всё это из окна едущего без моего контроля поезда. Всё проплывало мимо меня… Я молчаливый наблюдатель своей истории. Самое кошмарное в этом то, что, возможно, я единственная на этой земле (кстати, очень интересно, единственная ли?!), получившая второй шанс прожить жизнь заново, исправить свои ошибки, и, черт побери, я опять еду по той же эмоциональной колее!

Физически же я стараюсь каждый день делать что-то новое, проводить время активно. Я как бешеная, не сижу на месте – просто боюсь, что всё могу потерять, уж я-то знаю, как быстро мир может перевернуться. Мы ходим на концерты, в театры, на спортивные соревнования. Я посещаю живопись, лепку, мастер-классы по кулинарии и прочие занятия. Ни одна премьера не обходит меня стороной. Я уже купила билеты и спланировала до мелочей наше летнее путешествие. О, это многообещающий амбициозный вояж на один из самых живописных и прославленных курортов.

Что дает мне вечная «занятость»? Во-первых, я наполняю свою жизнь событиями, я коллекционер впечатлений; это важно для меня в случае, если моя жизнь опять пойдет под откос и болезнь вернётся. Во-вторых, в постоянном движении я хоть как-то забываюсь, прекращаю чувствовать тягостную тревогу и страх. В-третьих, иногда мне кажется, что я начинаю чувствовать жизнь, только увлекшись чем-то, пусть и ненадолго, я будто на минуту высовываю голову из окна своего вагона и дышу!

Про тягостную тревогу и страх: да, эта чернота уже прилично разлилась по моей душе, она гасит и давит меня. Побороть ее я, увы, не в силах.

Изменилась ли я? И да, и нет. Я просто человек, знающий больше, чем должна. Переживший больше, чем должна. Да что там – переживший саму себя! Но мир, лишенный иллюзий, – это страшный мир. Для счастья человеку непременно нужны мечты и даже обязательно иллюзии. Нужна некая «терра инкогнита», чтобы заполнить ее своими надеждами и фантазиями. Но все же одна иллюзия у меня сохранилась – иллюзия, что я знаю, для кого мне жить.

Рауль рядом. Но мне кажется, что ментально он дальше, чем когда мы начинали. Мне нравится полагаться на слово «кажется», так проще закрывать глаза.

Предзакатный теплый вечер. Мы с друзьями отдыхаем в городском парке. Какая ирония, теперь я сама часть тех псевдосчастливых людей под нежными акварельными лепестками сакур.

– Ребят, Эмма, Рауль, а вот о чем вы мечтаете? – неожиданно спросила наша приятельница Лили, которая с усердием молодого журналиста писала какую-то статью для женского интернет-портала.

– Ну… я мечтаю быть счастливой!

– Нет, так не пойдет, Эмма. Ответь серьезно! – смеется Лили.

– Ты думаешь, это не серьезно?

– Это общие слова, а что для тебя счастье тогда?

– Я хочу каждый свой день проживать, а не существовать. Я хочу быть здоровой. Я хочу любить и быть любимой. – Я немного смущаюсь, говоря всё это. На последних словах я лукаво смотрю на Рауля.

Мне показалось, что Рауль как-то дернулся. Мне показалось, мне показалось…

– Ну а ты, Рауль? Давай-давай, выкладывай!

– Слушайте, ну это детский разговор. Ну хорошо, хорошо, я мечтаю… – Я знаю Рауля, он не особо склонен к таким сентиментальным штукам. – Я мечтаю достигнуть чего-то большего и значимого в жизни, стать кем-то, понимаете?

– А что, если бы тебе дали возможность начать жизнь заново, ты что-нибудь бы изменил? – не унималась Лили. От ее вопроса легкий холодок побежал по спине.

– Вот у тебя вопросы!

– Да-да, мы не ищем легких путей!

– Наверное, я бы уехал учиться в другую страну, там по моей специальности больше возможностей.

Я была удивлена его ответом, никогда он не делился такой мыслью со мной.

– Подожди, но тогда бы мы с тобой не познакомились? – Я нарочито хмурю брови, чтобы никто не разгадал моей настоящей степени тревоги.

Я вижу, как он нервно повел головой. Сердце мое сжалось. Это предчувствие, которое скоро превратится в послевкусье.