Наталия Рай - Верна – дочь боярина. Так могло бы быть

Тут князь выкатил из сеней колесо, придуманное сыном Феодора, позже усовершенствование железных дел мастерами. Потом приладил к стойке камнемёт, а после – самострел, придуманные Ипатом.

– Вы, каждый, получили в подарок такое колесо, но с тех пор мастер Ипат уже придумал к нему некоторые хитрые «добавления». Сейчас мой старший дружинник устраивает стрельбище, на котором вои будут учиться попадать на самые дальние расстояния, причём не пешими, остановившись, а именно в движении на колесе. Тут ещё то важно, что лучник, особенно пеший, особо далеко отойти не может от места выстрела, а если с колеса, то стреляющий всё время в движении и попасть в него гораздо труднее. Кочевники, как мы все отлично знаем, стреляют метко. А нам терять людей никак нельзя. На колесе вои не будут тратить сил на передвижение: на нём менять место намного легче и быстрее.

А, может, и там, на передовых позициях, люди придумали что-то, ибо им первыми с нападающими придётся сражаться. Сами знаете, народ наш мозговитый да на выдумку тороват. Не сомневаюсь, что и ваши люди, когда вы им волю и повеление дадите думать и выдумывать против ордынцев что-то новое, обязательно что-нибудь придумают! Но обязательно надо обмениваться этими новинками, чтобы у каждого войска был полный набор вооружения. Да не просто сообщать, что есть новое, но присылать одну штуку нового оружия, дабы в каждом княжестве мастера могли это изготовить в потребном количестве.

Ну, а о том, что надобно нам в случае набега единой стеной стоять, уже говорил я и прежде. Да вы и сами, я уверен, мыслите так же. Вот только не особо сие у нас получалось. А почему не получалось? Большое между нами недоверие было да и обид взаимных накопилось множество. Но через них, через недоверие это и обиды, мы должны переступить – ради собственных народов, ради жизни людей наших должны!

А ещё связь была между нами плохая. Сознайтесь, что вы изрядно удивлены были прибытием моих гонцов, верно? А почему? А потому, что не навыкли мы одной семьёй, одним народом быть! Не навыкли, что войска всех княжеств есть единая армия народа россов! А потому и связи между войсками нашими не было. Но теперь мы такое положение изменим: мои дружинники придумали такой порядок обмена данными, что по ночам факелами, а днём зеркалами знаки друг другу подают. И за десятки вёрст вести передаются почти мгновенно. У воев там всё продумано до тонкости, так что сигнал перепутать совершенно невозможно.

Да и я сам постоянно голову ломаю, как бы победы добиться с наименьшими потерями. Пока надумался, что надобно выдумать что-то, что их лошадей пугало бы, а наших – нет. Конечно, наших можно приучить к чему-либо такому, чего лошади обычно боятся: к звуку рога, например, которого они не только не боятся, но, кажется, даже и понимают, что какой звук означает. Да ведь и ордынские кони к тому приучены… Но я обязательно придумаю!

Каждый росс должен обязательно мыслить в эту сторону и Бог снизпошлёт ему мудрую мысль. Ордынцы ведь не благородные воины, они истинные разбойники, которые ни детей, ни жён не жалеют. Да они только грабежами и живут. Будь они другими, можно было бы уговориться с ними да вместе ездить в чужие земли за редкими у нас товарами. Так ведь нет: ограбить норовят. Значит, нет у нас иного выхода.

Князья согласно кивали, ибо другого выхода действительно не было. Так что мысль о строительстве крепостей всем понравилась и они дружно просили Остромысла рассказать им в самых тонких подробностях, как он это делает и что понадобится, дабы и им себя оборонить таким же образом. Остромысл охотно поведал им, сколько на такое дело казны и народа потребуется, да как крепости эти строить. Он даже сделал им всем дорогие подарки: раздал каждому намеренно для подарка изготовленные чертежи крепости. А последовательность постройки объяснил уже на словах.

– Есть ещё одна выгода от строительства крепостей. Помимо того, что от ордынцев избавимся, наконец, сможем землями вокруг них – а одна от другой верст на двадцать-тридцать отдалены – бояр своих, старших дружинников награждать. Да и сыновьям своим сможем достойные наделы давать. А работные семьи поедут с ними. Освободившиеся же здесь земли будем вдовам павших воев передавать: а то другие смотрят, как семьи павших бедствуют и ведь им это не нравится! А так они будут спокойны за свои семьи, буде те осиротеют!

А всем, кто переедет с боярами да сынами нашими на новые земли, наделы дадим, дома им выстроим. Леса там насадим, сады, землю распашем. А то что – они у двора нашего мечутся, милости ждут. И рад бы дать, да ведь нечего, каждая пядь уже чья-то.

Не должны мы больше братоубийственные войны затевать! Больше скажу: должны мы стать одним народом! Мы и есть один народ, да скудость наша нас на брани между собой принуждает!

А ещё вот что хочу вам, братья, предложить: давайте составим мы грамоты, то есть восемь одинаковых грамот, в которых были бы обозначены точные границы земель каждого княжества. И все восьмеро под каждой грамотой подпишемся: это будет гарантия нашего единства и вечного мира меж нами.

А в грамоте той непременно укажем, что если любой из нас на другого нападёт, то считать его клятвопреступником, земли его отобрать и передать тому, на кого было нападение. Вместе с людьми его и всем, что он имел на день нападения. Самого же его смерти лютой предать на площади его главного города в назидание другим.

Более того: предлагаю, чтобы каждый из нас начал выдавать подобные же грамоты всем своим подданным – от бояр до крестьян. Это оградит каждого из наших людей от нападения и захвата их земель и прочего владения. И это тоже прекратит всякие соседские дрязги.

И тут князья согласились!

– Да и меж собой мы из-за чего схватывались? Земли мало! А наделять своих сыновей да служилых и работных людей чем-то надо! Вот и получается, что мы сами друг друга истребляем на радость врагам. А как ослабнет один из нас, тут и ордынцы налетают. И делают с нами, что хотят. Это никуда не годится!

А ведь земли пустой немеряно! Аж до самой великой реки, до самой Волги, что примерно в пятистах-шестистах верстах отсюда течёт до самого моря. Вот отгоним кочевников за эту реку, тогда и будет нам спокойно жить. А коли до пути водного доберёмся, то и к морю сможем плыть за товарами из дальних стран. Кочевники вряд ли научаться ладьи строить. Да и не из чего им. А мы лет за пять до реки доберёмся и выгоним их из нашей земли. Это наша земля. И пребудет наша!

Назавтра прибыл обратный обоз, ведомый княжичем Ростиславом. Вернулись домой те мастеровые, которые ушли с первым обозом, давно ожидаемые семьями, да и самим Остромыслом. Он их всех радостно приветствовал, поблагодарил за выполненный труд и отпустил по домам. А княжича тут же пригласил на совет, представив его и как своего сына, будущего правителя, и как нынешнего старшего над четырьмя княжескими дружинами, над войском княжества.