Никита Дмитричев - Хроники Транквила: Порабощение

– Что ещё?

– Мне кажется, что это не просто чёрная жижа, и она подаёт признаки жизни.

– Что? – Галактион ушам своим не верил, полагая, что старик Овидий выжил из ума.

– Когда мы только вошли туда, оно будто проснулось, как если бы мы разбудили спящего человека.

– В чём это проявлялось?

– Оно произвольно начало волноваться, по поверхности шли круги, хотя никто её не касался.

– Это крайне странно. Где уже эта комната?

– На следующем повороте, вот здесь. Зайдите и убедитесь сами, если мне не верите.

Галактион вошёл внутрь пустого зала, внутри было холодно до невозможности, а в воздухе витала многовековая пыль, но она была какой-то странной, красного цвета. Опустив голову, царь заметил, что эта красная пыль поднималась с пола, который был целиком ею усеян.

– Что это?

– Как мы поняли, марганцовка. Непонятно, зачем это, но от этого только страшнее.

В эту встречу с картрадцами жидкость уже не волновалась и вела себя как вода, только чёрного цвета с какими-то белыми точечными вкраплениями. Цилиндр, казалось, состоял из цельного куска стекла, без какой-либо возможности открыть его.

Когда мужчина подошёл ближе, почти вплотную, оно затряслось, и кто-то начал что-то шептать.

– Что это? Вы слышите? Кто шепчет?

– Похоже, это она, господин! Что же с нами будет? – Овидий сложил руки в молитве и начал исповедоваться.

Через минуту всё закончилось. Жидкость снова стала безмолвной, а изумлённый Галактион обратился к своему духовному наставнику:

– Есть какие-то догадки, что это может быть?

– Судить однозначно пока рано, мой господин, мои подчинённые в данный момент уже изучают все старые материалы в надежде найти хоть что-то об этом существе. Но лично я могу предположить, что это иная форма жизни, понимание которой находится вне границ нашего мировосприятия. Возможно, Первые люди сталкивались с кучей таких вещей, но подробных инструкций на данный момент, написанных как Тёмными богами, которые создавали этот корабль для колонизации, так и людьми, найдено не было, и есть причины полагать, что они и не составлялись. Но если что-то станет известно, я сразу пошлю за вами.

– Хорошо, мой старый друг. Я буду ждать. С утра я распоряжусь перенести это чудовище из храма в Главный исследовательский отдел. Быть может, Прискас знает, что с ним можно сделать.

– Я понимаю вашу тягу к изучению неизведанного и всегда её поддерживаю, господин. Но не в этот раз, – Овидий попятился, отводя взгляд и собираясь с силами произнести последующие слова, – то, что находится там… может быть самым первородным злом… начать изучать его равносильно самоубийству… никто не знает, к чему может привести его извлечение из колбы.

– Никто, кроме Прискаса, не так ли?

– Возможно, но это слишком большой риск. Две сотни вряд ли захотели бы, чтобы ваша светлость открывали то, что они запечатали навеки.

Галактион вновь посмотрел на колбу, окинул взором марганцевую комнату, почему-то представил, как из этой жидкости путём магических манипуляций вылезает древний монстр и разрушает город. Его впечатлила собственная постановка, и он заволновался ещё сильнее.

– Что ж, вы, вероятнее всего, правы. В этом деле нельзя торопиться, и мы, безусловно, будем крайне последовательны и благоразумны. Мы ничего не начнём, пока не получим достоверных сведений о том, с чем имеем дело.

– Конечно, господин. Я благодарен вам за то, что вы прислушиваетесь к голосу разума, как и ваш отец. Как только нам станет что-то известно, мы сразу сообщим в замок. Незамедлительно.

– Отлично, договорились. Но стекляшка, всё же, ради блага прихожан, останется в сохранности в моих катакомбах.

– Как вам станет угодно.

* * *

С того ночного разговора прошло немногим больше одного года. Галактион сдержал своё слово и спрятал колбу там, где о ней мог знать только он, не отдав жидкость на изучение в Отдел исследований.

Всё шло своим чередом. Царство укреплялось, красавец-сын подрастал, а царь всё так же не щадил себя изнурительной работой.

Ранним утром к картрадскому царю Галактиону Второму пришла долгожданная весть из Храма от Овидия: нужные знания найдены. Он с жадностью прильнул глазами к бумаге, но с каждой прочитанной строчкой лицо его приобретало всё более мрачный тон:

«Мой дорогой господин, несу вам срочную новость, которую мы оба так долго ждали. Наконец, в одной из деревень, в старой отшельничьей семье священника был найден ранее утерянный фолиант. Но с этого наши проблемы только начались: изучив тексты Первых людей, мы пришли к выводу, что Нечто, к нашему великому горю, имеет непосредственное отношение к Тёмным богам и является их чадом, выполняющим на корабле функцию контролёра. Задуманный в качестве первого колониально-исследовательского корабля, „Ковчег“ был оснащён активизирующимся при посадке „вирусом контроля“. Предназначенное для рабов, существо прекрасно бы справилось с ролью пастуха, но на корабле оно встретило серьёзное сопротивление команды Первого корабля. Сначала они как-то ослабили его, а затем спрятали в дальнем отсеке. Именно по этой причине вирус был закрыт всеми возможными способами. Вам необходимо как можно скорее уничтожить его, это один из Тёмных богов! С искренними мольбами, верховный жрец Овидий».

Девятнадцатилетний кронпринц Адриан Рэгем шёл по улицам своего города в компании друга детства Лукреция Дивуса. Своим наследник мог считать город по двум причинам: во-первых, он был построен и назван отцом в его честь – Адрианополем, а во-вторых, он являлся его управителем, то есть, самым главным должностным лицом молодого города. И с этой должностью, стоит признать, юноша справлялся прекрасно, проявляя небывалый ум и чрезвычайную находчивость. Город рос и со временем стал вторым по экономическому значению после столицы.

С постройкой и облагораживанием этого города чуть больше десяти лет назад закончилась самая крупная военная кампания картрадских царей за последние тридцать лет. Вся западная часть материка была полностью исследована, оккупирована и обжита. Крупнейшие месторождения драгоценных металлов и обширные земли с богатыми плантациями наконец пришли под крыло Ховерстада.

– Лукреций, скажи, сколько кораблей насчитывает твой флот?

– Я бы не стал называть это флотом, Адриан. Я морской торговец и управляюсь с рыболовными судами. Да, некоторые из них довольно крупные и быстрые, но всё равно всё, что на них можно делать – это ловить рыбу.

– Это понятно, но всё же, – в словах принца не было раздражения, и он с жадностью ждал ответа.

– Ну, если грубо, то один мой личный корабль, для своих нужд, один из самых быстроходных на южном побережье.