Артур Олейников - Блаженные и негодяи

За окном пролетают дома, улицы и прохожие. Даже если все эти люди за окном узнали бы о боли и скорби тех, кто был в автобусе. Узнали, куда мы едим, не один не остановился бы, ведь когда-то облачив свое сердце в панцирь цинизма, человек не желает неудобного не желает огорчаться по пустякам, и предпочтет не знать о несчастьях, которые не касаются его самого. Ему этому случайному прохожему станет легче и удобней посчитать этих пассажиров такими же больными и никчёмными как их дети. Сумасшедший это приговор не только больному это приговор всей его семье, но только не обществу и не системе. Никто и никогда не задумается, что человек может помешаться от равнодушия окружающих. Может сойти с ума от горя или просто потому что не нашел себя в жизни. Да просто когда предали.

И дорогой я думал о матери и ее судьбе и представлял ее молодой.

Лариса собиралась на танцы за ней пришла подруга Лена и по дороге на танцплощадку стала говорить:

– Ты в прошлый раз не пришла, а там один парень.

– Что за парень?

– Рштуни звать?

– Как? И не выговоришь!

– Выговоришь, если захочешь! Одет с иголочки во все заграничное!

– И что с того, у меня мама не бедная! С кем он танцевал?

– В том то и дело не с кем у него какая-то тайна!

– Да нашелся рыцарь печального образа!

– Если он сегодня будет, познакомься с ним!

– Еще чего не хватала, чтобы я первой знакомилась, – ответила Лариса а сама заинтересовалась.

Играла музыка и танцплощадка веселилась. Лена показала Ларисе Рштуни.

Невысокий молодой человек в джинсах и модной вельветовой рубашке курил и не танцевал, но когда заиграл медленный танец, сам первый подошел и пригласил Ларису на танец.

– Нравиться, музыка? Меня зовут Рштуни!

– Лариса!

– Ты красивая!

– Спасибо! Ты тоже ничего!

Рштуни засмеялся, Лариса ответила веселым смехом и после танцев Рштуни пошел провожать Ларису домой.

– Ты не местный?

– Армянин из Еревана!

– Хорошо, говоришь по-русски!

– У меня родители преподаватели!

– А что ты делаешь на Дону? Учишься?

– Нет, я служу в армии?

Лариса удивилась.

– Увольнительная! – ответил Рштуни.

– Откуда прикид?

– Из Америки дедушка прислал!

– Блатной?

– С чего ты взяла, я художник, служу писарем. Хочешь, я нарисую твой портрет?

– Хочу! Где?

– В воинской части, у меня мастерская!

Лариса рассмеялась, но ей понравилось предложение, пробраться воинскую часть.

При расставание Рштуни смущаясь поцеловал Ларису робко в губы.

Лариса не спала всю ночь и думала о необыкновенном молодом человеке.

На следующие выходные они с Рштуни не пошли на танцы, а пробрались в воинскую часть и Рштуни рисовал с Ларисы портрет.

Полгода Рштуни не намекал и не притрагивался к Ларисе. Они гуляли до питухов, а потом Рштуни счастливый шел двадцать километров до воинской части. Когда они стали близки, Рштуни расплакался, Лариса оказалась не девственницей.

– Зачем нужна была это комедия? – спросил Рштуни.

– Теперь ты меня бросишь? – заплакала Лариса.

Как Лариса могла признаться, что в четырнадцать лет ее девочкой, затащил за гаражи восемнадцатилетний выродок сосед и повалил на землю, закрыл рот, разорвал платья и изнасиловал.

Отец Ларисы был человеком практичным и трезво смотрел на вещи. Алексей Прокопович состоял в партии и занимал пост. Он не дал ходу дела. Мать насильника пришла и попросила:

– Пощадите! Дело молодое! Зачем судьбу парню ломать! – сказала женщина. – У вас положение!

– Да, я отец, но вы пользовались, раскошеливайтесь.

Мать насильника протянула тысячу рублей.

– Мало будет, она у меня единственная, первенец!

– Хорошо вот еще двести рублей, больше нет!

– Ладно, войду ваше положение, – ответил родной отец изнасилованной дочки и спрятал деньги.

А спустя много лет, бывший насильник, раз соблазнив свое черное сердце, снова надругался, но на этот раз вовсе убил совсем кроху годовалую девочку сожительницы.

– Нет, – ответил Рштуни, Ларисе. – Женюсь!

Но втайне уже для себя все решил, но не нашел смелости признаться.

А через два месяца Лариса сказала:

– Я беременна!

Рштуни потерялся, но взял себя в руки и сказал:

– Хорошо, мы поженимся! Мне осталось служить восемь месяцев, потом мне надо потопать Ленинград в университет на юридический! Мама так хочет! Я поступлю и привезу тебя в Армению и все расскажу.

Мальчик родился здоровый, Рштуни стоял под окнами роддома и плакал, не зная от счастья или от горя, он так и не решился вот так взять и привести Ларису домой.

Служба окончилась и Рштуни уехал в Ленинград.

Лариса ждала, месяц другой, а потом взяла маленького сына, завернуло в одеяло и на самолет Ростов – Ереван.

Большой двухэтажный дом в Ереване стоял все ровно, что не преступная крепость и в этой крепости был свой свод правил и обычае. Ларисе не предложили даже раздеться. Рштуни был в Ленинграде и так не сказал ничего о сыне семье. Бабка Артура мать Рштуни пожилая властная женщина откуда-то сверху, словно это был приговор небес, не спускаясь со второго этажа, объявила, бросая, словно камень в низ, где стояла Лариса и держала на руках ее маленького внучка первенца.

– Это дом не Рштуни и тем более не, – и женщина состроила гримасу. – Как вы его назвали? Артуром! Так и не его!

Лариса, словно побитая собака, прижимая к груди ребенка, вернулась обратно не с чем.

– Зачем ты это сделала? – спрашивал Рштуни по телефону. – Надо было подождать!

– Что ждать, если у тебя нет смелости! – плакала Лариса в трубку.

– Я сказал бы!

– Ты мне соврал!

– Нет!

– Я буду помогать! Я вышлю тебе денег!

– Мне не нужны деньги, мне нужен муж! Ребенку нужен отец!

Рштуни высылал деньги, и каждый раз просил еще подождать.

Прошло два года, дело не сдвинулось с места, все ограничивалось только звонками, и матери Ларисы было обидно и больно смотреть на дочь, в сердце которой уже долго не наступал рассвет, она не с кем встречалась и не пыталась принять попыток, чтобы построить личную жизнь.

– Сами воспитаем! – решила Зинаида Яковлевна и однажды сказала Рштуни по телефону, чтобы он больше не звонил.

Он больше и не звонил, а через полгода пришла весть, что он женился.

Лариса престала за собой следить, словно похоронила себя заживо.

Я рос, проходили годы и как свет надежды – луч из облаков была новая встреча Ларисы с другим молодым человеком Александром.

Александр был младше, отслужил на флоте и влюбился в Ларису с первого взгляда.

– Чудная она, и с ребенком на руках! – встревали друзья и знакомые. – Черт знает что! Ты молодой, найдешь себе! Не такая жена, должна быть, да и вовсе не может она быть такая женой! И ребенок у нее от не русского! Нагуляла! И тебе нагуляет! Будешь ходить, потом моргать!