Юлия Знаменская - Вираж судьбы

– Хорошо, посмотрим, – уклончиво сказала мама и отправилась к папе на кухню. Оттуда послышалось недовольное бурчание мужского голоса и шелест журнальных страниц.

Кот Мушкетер сбежал со своего теплого лежбища, устроенного почему-то на кухне прямо возле холодильника. То ли холодильник приятно грел его бок, то ли мысли о еде распаляли его воображение – доподлинно неизвестно. Кот упорно валялся прямо на проходе и соглашался сдвинуться с места только ради хозяйки – то ли из уважения, то ли из меркантильных соображений насчет обеда.

Захар потрогал кошачий нос, погладил крупную пушистую голову любимца и снова погрузился в мысли. Чтобы хоть как-то освободиться от потока логических заключений, нужно было сделать вывод, поставить точку на вопросе о счастье человечества. Иначе уроки до завтра не сдвинутся с места . Захар взял новый лист и написал: "Счастье – абсолютный плюс, несчастье – минус. Есть еще третье состояние – когда человек не задумывается, счастлив он или нет. Это ноль." Теперь пришлось исключить животных, они ведь не умеют думать о счастье, а значит у них всегда ноль. Снова остается только человество.

Начну-ка я с себя. Например, для счастья нужен байк. Если мне его купят, я буду счастлив. Но долго ли? Так уже было с велосипедом, ноутбуком, плеером… Я потом снова чего-то хотел и снова был несчастным, что у меня этого еще нет. Счастье – временная вспышка, и само стремление к ней, в некотором роде счастье. Достижение – в некотором роде несчастье, потому что знаешь – вспышка погаснет. Брррр, как все запуталось! Минус на самом деле может быть плюсом и наоборот. Как теперь считать плюсы и минусы?!

Из кухни послышались голоса на повышенных тонах. Папа недовольно объяснял маме, как ему надоело что-то… Что именно, слышалось неразборчиво. А мама отвечала, что она тоже устала и хочет чего-то неразборчивого. В такие моменты ребенок чувствует тоску, похожую скорее на страшный колючий минус, чем на гладенький ровненький плюс. Захар погрустнел. С кухни потянулся запах свежесваренного борща и свежезапекающейся корочки пирога с яблоками. Слаще аромата в жизни Захара не было ничего. Минус незаметно оброс сверху и снизу палочками, нагло превращающими его в плюс.

В комнату неожиданно ворвался папа. Швырнув на пол журнал, он принялся рыться в шкафу. Натянув первые попавшиеся брюки и свитер, распространяя вокруг тучу гневных раздосадованных минусов, папа вдруг сказал:

– Знаешь, сын, ты был прав! Нет никакого баланса. Счастье – туфта на постном масле. Все несчастны, все!

Проводив папину спину до входной двери, услышав жесткий хлопок и треск косяков, Захар сказал встрепенувшемуся Мушкетеру:

– Ты прав, дружище, лучше не задумываться, потому что ноль больше минуса…

Вечером мама плакала на кухне, на том самом месте, где все утро папа читал о глобальном потеплении. Забыв про хорошую погоду и погрузившись в мысли о чем-то своем женско-несчастливом, мама подливала Захарке чай и подкладывала новые кусочки пирога. Кот Мушкетер занимал захваченное силой и присвоенное на законных основаниях место – единственный путь к холодильнику, прижавшись к нему боком, как к родному. Позой сфинкса родственник тигров и львов выражал свой вечный нейтралитет, спокойный и умиротворенный ноль.

Захар молча поглощал вкусноту и, ощутив наконец чрезмерную сытость в распухшем от пирога животе, решился спросить у мамы:

– Как ты думаешь, сколько людей сейчас чувствуют себя счастливыми?

Решили мы с мужем приобрести диван. Старый совсем разваливался, да и неудобный он во всех отношениях. Свекровь подарила. Как говорится – от всей души! Конструкция тяжеленная, шурупы выпадали с самого начала, обивка собирала все нитки и пушинки, какие есть на свете, пылесос давился пылью, присасываясь к этому чудовищу! И как я это терпела десять лет, сейчас даже не пойму.

Договорились мы с Димчиком в ближайшую субботу ехать в диванный магазин. Есть такой на улице Звенигородской. Начиная с четверга я почувствовала, что нервничаю. К вечеру пятницы меня охватила лихорадка приобретателя недвижимости, как будто покупаю виллу на Гавайях! Трясло от мысли, что уже завтра жизнь круто развернется, и воссияет над головой новый медовый месяц. Ведь диван в доме – вещь священная. От него счастье в любви зависит. И не потому, что спать удобно или скрипит меньше. Аура от него иная может быть! Вот наш старый и разваленный явно нехорошее что-то испускал. Каждое утро голова трещала, бока болели и ноги ватные. Думали – порча. А теперь поняли – аура не та. Муж жаловался на кошмарные сны. Что ни ночь, русалки его кусали или начальник зарплату урезать грозился за частые больничные. Но Димка же не виноват, что часто простужался. Все от неполноценного сна, все от него!

В субботу проснулась в шесть. Как огурчик! Прямо не проснулась, а к новой жизни возродилась. Хотела Димку толкануть, но потом вспомнила, что магазин все равно только в десять откроется. Кофейку выпила, журнальчик с фотографиями диванов полистала. У меня их за неделю много скопилось. Не люблю мечтать абстрактно, хочется конкретики. Димка за мной, помню, романтично ухаживал, в театры водил, пластинки с джазом дарил. А меня раздражало. Ты мне, говорю, конкретно скажи, в качестве кого ты меня на свидания зовешь? А он смущался, краснел. Через месяц предложение сделал. Эх, как объяснить мужчинам, что нам нужна конкретика. Как поженились, свекровь нам и впихнула своего «почти новенького симпатичного» монстра с пружинами во все стороны. А себе взяла в кредит румынскую спальню.

На часах уже восемь. Пора Диму будить. Вдруг пробка на Ленинском как обычно? Муж поднялся с тяжелой головой, подробно описал очередное нашествие ведьм с хвостами и пошлепал в ванную. Дима обожает долго бриться, мыться, намыливаться, приглаживаться и причесываться. Я уже привыкла, хотя после свадьбы меня это, мягко говоря, обескураживало.

– Ну чего там, едем что ли? – на кухне поинтересовался вымытый до блеска супруг, потягивая кофе с имбирем, – Если все в силе, то надо выходить.

– Я готова, милый! – ехидно пропела я, изображая не то Мерлин Монро, не то Анжелину Джоли. Я же знаю, что с момента моего заявления до выхода пройдет еще целая вечность, пока мой дражайший выберет рубашку, оценит чистоту брюк, выберет пару носков, вычистит ботинки и найдет себе непременно свежий платок.

Наконец, звездный час настал. Вернее сказать, диванный. Ровно в десять утра мы оказались в царстве уюта, декора, антуража и мебельной эйфории. Приятная девушка Вика предложила помощь. Улыбнулась, поцокала каблучками по залу, мы за ней. Монотонный голосок распевно хвалил брэнды, мы захлебывались фантазиями.