Олег Полетаев - Мои рассказы. Истории из жизни

Жизнь – это болезнь, передающаяся половым путем, со стопроцентным летальным исходом. Причина такого начала будет понятна в конце моего рассказа.

Предыстория этой поездки, которая состоялась в 1995 году, была очень проста. В 1990 году после окончания 2-го курса военного училища, мой младший брат, склонный к авантюрным поездкам, решил проведать своего друга, проживающего в Кривом Роге. Мотопробег из Вологды на Украину прошел в целом удачно, если не считать одной мелочи – была каким-то образом повреждена покрышка на заднем колесе. Достать где-то новое изделие не удалось и решение оставить мотоцикл у друга до лучших времен созрело само собой. Денег он больших не стоил, но все равно очень захотелось привезти его в Вологду. После озвученного мною предложения брату забрать мотоцикл на Украине и привезти домой, братишка притих, взгляд его стал рассеянным, молчание его затянулось. Меня эта поездка тоже мало увлекала, но желание забрать мотоцикл было сильнее. В конце концов он был оформлен на меня, а привести его в порядок не составляло большого труда. Чтобы замотивировать брата на эту поездку, предложил с Кривого Рога проехать в Судак, отдохнуть дней на десять. На его лице появилась какая-то осмысленность и слабое подобие улыбки. Согласие было получено, на следующий день выехали.

Поездка проходила не так стремительно, как бы мне хотелось. Сергей в каждом подходящем населенном пункте, где есть переговорный пункт, должен был сделать обязательный звонок своей невесте в Балабаново Калужской области и доложить о нашем местоположении. Меня это сюсюканье влюбленных несколько удивляло, почему тогда не было мобильных телефонов! Наконец, добрались до Украины, замелькали хаты, на трассе удивляло обилие автомобилей ГАИ, остановки и штрафы не заставили себя ждать. Приехали в Кривой Рог ночью, нашли нужный дом, но будить ночью не стали, заночевали в машине.

Наступило утро, не верилось, что скоро увижу мотоцикл моей молодости. Проснувшийся брат своей унылой физиономией настроение мне не испортил. С самого начала мне не нравилось его поведение, тревожные догадки были у меня, но чтобы брат что-то скрывал от меня – не верилось. Хозяев пришлось разбудить рано, на звонки долго не открывали. Наконец за дверью послышалось какое-то движение, дверь открыл мужчина, внешний вид которого меня мягко говоря огорчил. Физиономия у него была пропитая, но брат опознал в этом субъекте отца своего друга, тот в свою очередь моргал ничего непонимающими глазами. Все-таки он пригласил нас к себе, лучше бы он этого не делал. Грязь и отсутствие всякой мебели в квартире просто угнетало, надежда увидеть целым мотоцикл начала стремительно таять. С тревогой я известил его о цели нашего визита, тот в свою очередь посмотрел удивленно на брата. В это время вышло еще одно пропойное лицо в женском обличьи, по ее внешнему виду было видно, что пила она с мужем в равных дозах. Создание в грязном халате посоветовало мужу показать нежданным гостям то , что осталось от Явы. Шаткой походкой он провел нас к сараю, скинул трясущейся рукой замок и открыл дверь. От мотоцикла осталась одна голая рама. Взять с этого семейства было нечего, документы были братом утеряны. Про утерю документов он говорил, но их надеялись восстановить на обратной дороге, но то, что мотоцикл был давно пропит, об этом он изначально знал. Брат сильно упал в моих глазах и поездка эта была сродни издевательству надо мной. В расстроенных чувствах я не сразу обратил внимание на неожиданно появившегося еще одного персонажа этого спектакля. Довольно молодая женщина недурной наружности молча наблюдала за происходящим. Она робко пригласила нас к себе в дом перекусить и отдохнуть с дороги. Сказано это было вовремя, так как очень хотелось быстрее расстаться с этим отвратительным семейством. После недолгих посиделок у соседки, прилег на диван и выключился до вечера.

Проснувшись вечером, задумались о том, что делать дальше. Настроения ехать в Крым у меня уже не было, ну а с другой стороны посмотреть, когда еще удастся побывать на море. Соседка подначивала остаться у нее до утра, сходить куда-нибудь в город развлечься. В кино мы с ней действительно сходили, хотя настроение было паршивое. По возвращении сразу прошел в отдельную комнату и лег спать, хотя по поведению Галины было видно, что это развратное существо вряд ли даст мне уснуть. Мои опасения подтвердились, минут через десять она просочилась в комнату в чем мать родила. После непродолжительного полового акта поболтали о том о сем, а затем уснули.

На утро она вышла нас проводить, что-то сунула в пакете из домашней снеди и мы укатили. В Судаке нашли тот же дом, в котором гостили десять лет назад, хозяйка. пусть не сразу, но нас узнала. Неделя моря, фруктов и загара довольно быстро пролетела. На шестой день появились болевые ощущения при мочеиспускании, так я познакомился с гонореей. Конечно, надо было пролечиться в Судаке, но я по незнанию решил, что сутки ничего не изменят, полечусь в Вологде. В дороге стадия заболевания перешла в острую. В Вологде прошел курс лечения, но детей, как мне сказали, у меня уже не будет. Вот такая грустная история.

Вспоминается одна из моих многих поездок в Щецин, которая невольно врезалась в мою память! Добираться от Варшавы мне пришлось в вагоне 2-го класса, так называемые "сидячие места", по причине отсутствия билетов в спальный вагон. Ночь и так предстояла бессонная, но в дополнению к этому неоспоримому факту в моем купе появился удивительный пассажир , с которым мне так и не удалось сомкнуть глаз до самого Старграда. На вид ему было около 45–50 лет, высокого роста, гладко выбритое лицо, хорошая стрижка, но гармонии в его одежде точно не наблюдалось. Удивляло несуразно длинное пальто, широкого кроя брюки, голову венчала удивительная фетровая шляпа. Удивительно, но в контраст одежде, приятно удивила его обувь, дорогие кожаные туфли, которые поражали своей чистотой. Мой ночной попутчик поздоровался по-польски, а на мое ответное: "Доброй ночи", отреагировал очень необычно. Несколько секунд он молча на меня смотрел и трудно было понять, чего больше было в этом взгляде, любопытства или разочарования. Наконец он перевел взгляд на свой дипломат, раскрыл его и достал небольшую бутылку коньяка, я же настороженно наблюдал за его действиями. После взгляда, которым он меня одарил, из дипломата могло появиться все что угодно. Я и раньше слышал оскорбления в отношении русских, причем относились они ко всем обитателям вагона, когда русские перегонщики занимали весь вагон, следующий в Щецин. Высказать свое отношение к нам мог кто угодно на перроне, кому не понравилось поведение кого-то из пассажиров в нашем вагоне. Поводом мог послужить любой плевок на перрон или выброшенный окурок и вообще могла завести поляков просто русская речь. В случае малейшей перебранки проводник закрывал все окна на ключ, а двери при долгой стоянке и так запирались, все в вагоне были с деньгами. Но грабежи были только по ночам, когда все в вагоне спали. Русские братки виртуозно открывали запертые изнутри купе и воздействуя оружием и силой забирали деньги.