Инна Дик - Счастье есть… Женские истории

– Нужно выдержать паузу. – Размышляла Галка после случившегося. – Сейчас ситуация слишком накалена. Пусть все утихнет, уляжется. А там у нас родится сыночек, и мы его, естественно, назовем Николаем – в честь такого знаменитого дедушки. И ни куда он не денется этот Николай Геннадьевич.

…Нина Ивановна по дороге домой все никак не могла успокоиться, слезы лились ручьем по ее щекам. В отличие от нее, Николай Геннадьевич был спокоен и непреклонен в своих решениях:

– Нина, успокойся. И заруби себе на носу – это отломленный кусок. Слишком он глубоко увяз в этих плебейских принципах. И больше при мне о нем даже не заикайся! Тем более, тебе есть о ком заботиться, у нас две замечательных дочери, которые, я уверен, нас никогда не предадут.

И в этом Николай Геннадьевич был прав. Жизнь позже показала, что дочки Ирина и Люся оправдали надежды своих родителей, добились и профессиональных высот, и реализовали себя в семье: и как любящие мамы, и как любимые жены, и просто как счастливые женщины.

А Геннадий, как и многие другие, был обречен судьбой по имени Галка…

…Когда у Галки срок беременности подходил к концу, в семье Меренковых начали подумывать о собственном жилье. Аннушкина однокомнатная квартира была давно тесна, а тут ожидалось прибавление в семействе. Да ко всему прочему Николай Старостин, муж Аннушки, вот-вот должен был выйти из тюрьмы. Ни Галка, ни Геннадий не хотели жить с ним, с уголовником, под одной крышей.

Буквально в течение недели командование части выделило Геннадию квартиру в только что сдавшемся новеньком доме по улице Ломоносова. Да не просто квартиру, а с учетом его семейного положения – трехкомнатную. Галка была на седьмом небе от счастья. Теперь у нее будет все по-взрослому: и дети, и муж, и квартира. Хотя, когда она размышляла про детей, Лизу она во внимание не брала.

Геннадий, как лейтенант, получал очень хорошую зарплату. Поэтому новоявленной семье удалось сделать шикарный ремонт в новой квартире, приобрести необходимую мебель. А когда подготовительные работы были завершены, решили сразу в числе первых жильцов перебраться в свою квартиру.

Правда Галка решила Лизу пока оставить у матери, объяснив Геннадию, что ребенку вредно дышать свежевыкрашенной краской. Да и обустроиться надо пока. И это «пока» в последствие затянулось на многие годы.

Аннушка была не очень рада тому, что на нее опять взвалили заботы об этом ребенке, тем более ей хотелось подготовиться к возвращению своего некогда любимого мужа. Но противостоять Галке она не могла, заранее знала, чем все могло закончиться.

Накануне возращения Николая Аннушку переполняли противоречивые чувства. Она скучала все эти годы по нему, ведь он единственный был близкий ей по духу человек. Но в то же время она прекрасно понимала, что десять лет тюрьмы даже для самого чудесного человека бесследно не пройдут. И ее опасения оправдались.

На пороге дома появился абсолютно чужой и незнакомый человек. Он очень изменился и внешне, и внутренне. Прежний красавец-мужчина теперь предстал перед ней изможденным хромым стариком. Когда-то красивые выразительные голубые глаза теперь превратились в две злые колючки, которые беспощадно пронизывали насквозь. В первые минуты появления Николая на пороге Аннушка поняла, что по-прежнему уже не будет. Будет как-то по-другому, и будет плохо для нее. И была опять права.

Для Аннушки началась жизнь полная кошмара. Каждый день Николай ее бил, таскал за волосы, каждый день у него начинался с бутылки водки на завтрак. Каждый вечер Аннушка потихоньку собирала все колющие и режущие предметы и уносила к соседям, потому что боялась, что ночью, когда она будет спать, Николай ее прирежет.

Но больше всех от этой ситуации страдала Лизонька. Она боялась «дедушку» как огня, ночами не спала, все прислушивалась, а не подкрадывается ли он к ней или к ее бабушке, чтобы убить их. Аннушка этого тоже опасалась и поэтому Лизу стала ложить спать на ночь отдельно от себя, хотя раньше Лиза спала всегда с ней. Но теперь она решила, что когда Николай вздумает расправиться с ней, с Аннушкой, то, если Лиза будет находиться в другом месте, он ее не тронет.

Днем Лиза все время проводила на улице с ребятишками и в играх забывала о домашних проблемах. Но постепенно, к вечеру, Лизе становилось страшно, она боялась идти домой и оттягивала возвращение до последнего, пока уже Аннушка насильно за руку не заводила ее домой. Зайдя домой, Лизонька облегченно вздыхала, если дед спал после очередной попойки, а если встречал их на пороге – с содроганием пряталась за этажерку и старалась не попадаться ему на глаза. И там, сидя тихонько, как мышка, наблюдала, как он измывается над бабушкой, и беззвучно плакала, плакала, плакала…. Так проходил день за днем.

Все уговоры Аннушки, чтобы Галка забрала к себе Лизу, которая также подвергалась моральному насилию со стороны Николая, заканчивались постоянными, каждый раз новыми отговорками: то пахнет краской, то ей беременной будет тяжело с девочкой, то скоро родится малыш – будет не до Лизы. И Геннадий все Галкины отговорки почему-то поддерживал или, если вернее, занимал стороннюю позицию, считая, что «Галине виднее».

Изредка, по выходным, семья Меренковых все же брала на пару часов Лизу в новую квартиру, но вечером Аннушка обязана была ее забрать опять к себе. Лиза за последнее время сильно привязалась к Аннушке, не отходила от нее не на шаг. И Аннушка стала относиться к ребенку по-другому, как к родному дитю.

Много раз Аннушка просила Галку и Геннадия как то решить проблему со Старостиным. Ведь страдает от него не только она, но и Лиза, которая видит весь этот кошмар. Но молодожены сразу дали понять Аннушке, что Николай – это сугубо ее проблема.

С момента возращения Старостина из тюрьмы Галка так его ни разу и не видела, не хотела видеть и знала о нем только то, что рассказывала мать. Отчим ей был не интересен, общение с ним она считала выше своего достоинства. Геннадий тоже всего лишь несколько раз встречался с Николаем, когда приходил за Лизой. Но, в первую же встречу, дал тому понять, что для их семьи – он пустое место. В следующие разы лейтенант даже не здоровался с бывшим зеком, проходил мимо, как будто того вообще не было в помещении. Естественно, это Николая раздражало, и вечерами он вымещал все свое зло на Аннушке и Лизоньке.

Так и жили, разделившись на две социально разных семьи: одна счастливая, обеспеченная, ожидающая прибавления в семействе, и вторая, перебивающаяся с копейки на копейку, живущая в вечном страхе перед завтрашним днем и мечтающая о чудесном избавлении от Николая.

В августе Галка наконец-то родила мальчика. Геннадий был счастлив – появился на свет его первенец. По настоянию Галины малыша назвали Николаем, Николашей, в честь отца Геннадия. Николаша и на самом деле был как две капли воды похож на своего высокопоставленного дедушку. И это сходство было явным уже с первых дней от рождения. Галка посчитала данный факт неслучайным. Ведь предстояло важное мероприятие по налаживанию родственных отношений со звездной семьей из Душанбе.