Инна Дик - Счастье есть… Женские истории

Володя уже отслужил срочную службу и по совету своего друга детства остался служить в своей части и дальше. А после окончания шестимесячных курсов получил звание прапорщика, которое в Советской армии имело значительный вес, почти как офицерское. Теперь у Володи были все шансы в составе своей части поехать на пять лет служить в Германию. Для полного успеха в этом деле не хватало самой малости – жены. И не просто жены, а девушки из «правильной» семьи, с советскими устоями, с твердой коммунистической идеологией.

Вот этот момент сильно волновал Лизу. Она видела, что вокруг Володи вьются всякие разные девицы, которые явно не соответствовали требованиям командования части.

– А эта последняя девка, которая нагло залезла к Володе в постель?.. Вообще не поддается никакой оценке! Распущенность чистой воды! – эти мысли ни на минуту не оставляли Лизу и в это судьбоносное утро.

Но не в ее правилах было читать нотации сыну по поводу его взаимоотношений с девушками. Лиза считала, что сын и так все понимает и что все эти интрижки – просто временное явление:

– Нагуляется и успокоится, – пыталась утешить себя Лиза. – Но, все же, надо бы ситуацию проконтролировать… Тем более на примете есть подходящая девочка…

И этой подходящей девочкой была Леночка Олейник. Ее родители, в свое время, так же как и Лиза, были высланы в Таджикистан. В семье Олейник старались сохранить все национальные традиции, поддерживать связь с немецкой диаспорой в Курган-Тюбе. Лизе эта семья была очень близка по духу, и, пожалуй, кроме них, она ни с кем больше и не общалась.

В общем, Леночка – вариант, который более всего подходил ее Володеньке.

Но почему-то Лиза снова и снова возвращалась мыслями к этой бесстыжей девке, Галке:

– Как бы она не внесла коррективы в наши с Володенькой планы. Вернее в мои планы. Ведь мать-то лучше знает, что хорошо для ее дитя!

А Галка интуитивно ощущала негативное отношение к себе Володькиной мамаши. Но это ни сколько ее не пугало:

– Не такие барьеры штурмовала! И этот возьму!

…Утром Володька естественно ничего не помнил. А когда увидел рядом с собой, в одной постели, это «чучело», подумал, что в честь дня рождения его разыграли друзья. Он силился вспомнить, чем закончился вчерашний праздник и кто эта девица. Но память предательски ему изменяла. Володька вопросительно смотрел на свою соседку по кровати и судорожно думал:

– Что дальше? Как быть дальше?

Но девушка-пупсик, не растерявшись, взяла инициативу в свои руки. Она сразу поняла, что Володька не помнит, кто она, и, тем более, как ее зовут. Галка накинула на свое желеобразное тело одеяло, встала с кровати и с улыбкой ему заявила:

– Володенька, меня зовут Галина. Но ты называй меня просто Галка. Мне так больше нравится. Кстати, можешь гордиться собой, в постели ты был просто неподражаем! – Галка вела себя нагло, даже можно сказать – шла напролом.

– Девочку, которая родится у нас после этой волшебной ночи, я назову Елизаветой – в честь твоей мамы!

После этих слов Володька вовсе потерял дар речи, он понял, что попал в ловушку:

– Послушай, как тебя, там?.. – но Галка его перебила, неторопливо и вальяжно одеваясь.

– И еще. На неделе я познакомлю тебя со своей мамочкой. Ведь теперь нам многое надо обсудить. Ну, пока, пока… – Галка помахала ручкой и с достоинством направилась к двери, поправляя на груди тесную кофточку. А Володя так и остался сидеть ошарашенный на кровати.

Галка вышла из Володиной комнаты и мысленно выдохнула. Она осталась довольна собой:

– Высший пилотаж! Теперь, главное, удержать завоеванные позиции! Ну, это уже ерунда – справлюсь…

На выходе из дома Галка неожиданно для себя столкнулась с матерью Володьки, которая таким взглядом одарила ее, что новоявленную невестку прошиб холодный пот. Но, все же, она взяла себя в руки и лилейным голосом пролепетала:

– Доброе утро, Елизавета Александровна. – Но ответом было лишь зловещее молчание.

– Ничего, ничего, – прошептала Галка, уже пройдя мимо будущей свекрови, – ночная кукушка перекукует, и этой кукушкой точно буду я!

Лиза стояла в дверях с каменным, непроницаемым выражением лица и смотрела вслед Володькиной «ночной забаве».

– Интересно, для кого это утро доброе – для нас или для нее? Эх, Володя, Володя! Эта цыганская кровь не доведет тебя до добра! – Лиза потерла ладонями виски, которые пытались разболеться с утра пораньше. – Пора принимать меры! Сегодня же приглашу семью Олейник к нам в гости. И повод есть – вчера у Володи был день рождения, – подумала Лиза, немножко успокоившись. – Лишь бы Леночка не заступила на дежурство…

Но меры принимать было уже поздно. Главные герои: и Володька Швагерус, и Леночка Олейник, и Елизавета Александровна – были уже обречены. А обрекла их судьба по имени Галка…

Когда Зинаиде Петровне Бачинской доложили о смерти роженицы Ивановой, Ольги Ивановой, у нее чуть не случился инфаркт: «Как такое могло произойти в ее роддоме? Как могли дать роженице кровь не той группы?» Но даже не это больше всего волновало Бачинскую. Она не могла поверить, что все это произошло с ее бедной девочкой Оленькой, с ее любимой крестницей.

– Ужас, ужас, ужас… – Зинаида металась в своем кабинете из угла в угол и не могла найти себе места, – за что, Господи, за что пострадала моя девочка?

Оленька была дочерью Марины Ивановны Тихоновой, старинной подруги Зинаиды Петровны. Дружили они еще со студенческих пор, затем вместе работали в одном роддоме. Потом Марина очень выгодно вышла замуж, стала Ивановой и родила Оленьку. После рождения дочери она уже больше не работала, полностью посвятила себя воспитанию ребенка. Таковы были требования Марининого мужа – «большого» человека, занимающего какую-то руководящую должность.

Но все это не разрушило дружбы между двумя женщинами, а наоборот только скрепило. Марина много раз помогала Зине через связи своего мужа решать вопросы, касаемые роддома. Часто они встречались за одним дружным столом, семья Марины и Зина, совместно отмечая праздники. В общем дружили…

Зинаиде в личной жизни совсем не повезло, ей так и не удалось встретить мужчину своей мечты. Она всегда была одинокой женщиной, хотя от ухажеров не было отбоя. Но самой главной трагедией в жизни Зины было отсутствие у нее детей. Как говорится: «Сапожник без сапог». Эту прореху в своей судьбе она пыталась залатать, как могла. Всю себя отдавала служению людям, часто в ущерб себе. Но Зина старалась этого не замечать и работала, работала, работала.… Тогда не оставалось времени жалеть свою неудавшуюся жизнь. А свою нереализованную материнскую любовь Зина полностью отдавала Оленьке, подружкиной дочери.