Надя Лазарева - Пей кофе. Сборник историй о жизни

Мужик, как попугай, аккуратно переступил босыми ногами на подоконник и вежливо сказал:

– Доброе утро, девушка!

– Уверены?

– Я, понимаете, тут некоторым образом был неподалеку…

Объяснения прервал решительный теперь уже стук в дверь. Катя вздохнула, пригладила волосы и вышла в прихожую.

– Катерина! Открывай, бл…, немедленно! Вопрос у меня к тебе!

Отказаться было невозможно – пришлось открыть дверь. На пороге стоял сосед Василий, тому, как вздымаются его ноздри, позавидовал бы любой испанский бык.

– Катерина, у тебя есть мужик?

– С какой целью интересуешься? – попыталась изящно начать переговоры Катя.

– Ты мне, бл…, давай завязывай со своими штучками, бл…! Есть у тебя, спрашиваю, мужик или нет?

– Вась, тебе выпить не с кем, или по хозяйству чего помочь требуется?

– Я сам кому хочешь сейчас по хозяйству помогу! Ну, так есть или нет?

– Ну есть, Василий, есть у меня мужик! В чем, собственно, дело?

– А в том, что это не твой мужик! А Наташки моей, бл…, я чую!

– Ну ты, Василий, даешь! – осторожно пробормотала Катя.

– Я – не даю. По этой части у меня супруга! – Василий развернулся и скрылся за дверью своей квартиры, откуда немедленно стали доноситься неразборчивые крики.

Катя постояла немного, вздохнула и вернулась на кухню. Мужик, элегантно закинув ногу на ногу, пил кофе.

– Простите, я воспользовался вашей чашкой. И вашим же кофе…

– И моим стулом, столом, кухней, квартирой, и моей соседкой?

– Я понимаю, как это выглядит. Но, поверьте, все совсем не так. Я просто был очень пьян вчера, со мной такое случается редко, и ваша соседка, милая женщина, приютила меня, а утром я даже не понял, что произошло, но пришлось убегать, как преступнику, телефон вот только успел захватить. Я без телефона никуда.

– Вы меня, извините, у мне исповеди с утра вызывают изжогу. У вас есть план?

– План?

– Ну план, да. План! Вы же не собираетесь остаток жизни сидеть у меня на кухне в трусах?

– Нет, что вы! – мужик растерянно моргнул, отчего немедленно приобрел вид бассет-хаунда.

– И что вы собираетесь предпринять?

– А я вызвал водителя, вот только мне бы вниз спуститься в чем-то, неприлично в трусах, тем более в белых.

Кате в очередной раз за утро отчетливо показалось, что она сошла с ума.

– Простите, а в каких прилично?

– Я даже и не знаю, действительно.

Одновременно, будто сговорившись, и хозяйка и гость начали смеяться.

– Хотите, я вам красные одолжу, с кружевами? Или голубенькие, с мишками? У меня широкий ассортимент трусов!

– Вы знаете, мне так неудобно, просто невозможно, пришел утром, к даме, в трусах!

– Через окно и без цветов!

– Кстати, да! Я вообще с девушками редко встречаюсь, работаю больше, но, честное слово, всегда с цветами прихожу – если сам не успеваю, то водителя прошу купить, он приедет сейчас, можете уточнить у него, я не обманываю вас!

– Я верю!

Повисла пауза.

– Я могу найти вам футболку, боюсь, что больше ничего.

– Так это же прекрасно, – мужик энергично допил кофе и встал, заняв половину кухни, – я вам вечером обязательно верну!

– Да не стоит, что вы!

– Ну, как скажете!

Катя нашла в шкафу самую большую футболку, невиданный гость оделся, телефон известил его о прибытии водителя, через минуту в квартире стало пусто и только тогда она поняла, что даже имени своего гостя не спросила.

Ближе к вечеру пришла соседка Наташка.

– Слушай, это ты что ли мужика этого у себя приютила?

– Да он сам приютился! Это кто хоть?

– Знаешь, понятия не имею! Вот те крест! Вчера Васька ушел на дежурство, а меня девки в клуб какой-то позвали, а дальше все – как отрезало! Утром просыпаюсь – этот на диване спит, куда мне его? Ну, и полез в окно! Только вещи спрятать и успела! Как звать-то его?

– Да мы как-то не познакомились.

– Вот и мы тоже. Бывает же!

С соседской кухни доносился веселый смех. Василий выкинул окурок в окно, сплюнул и сказал в темноту:

– Вот же, а? Все, как одна, б…и!

Даша шла домой из школы. Вернее, не шла, а бежала, весело подпрыгивая от радости. Рада была Дашка двум вещам: во-первых, скоро весна, и можно будет ходить без шапки и этого дурацкого пальто, а во-вторых, её бабушка третий день лежала в больнице. Нет, Дашка не была жестоким ребёнком, и ей было очень жаль бабушку, но радовал сам факт бабушкиного отсутствия. Наконец-то можно было ходить одной в школу и обратно, никто не пичкает тебя супом и котлетами, не сажает за уроки. Дарье было целых девять лет, и она считала себя вполне взрослой и самостоятельной женщиной. Она специально обошла дом, чтобы посмотреть на мусорную площадку. Он был там.

Вадиму было тридцать лет, и он недавно вернулся из тюрьмы. Отсидел восемь лет за преступление, которого не совершал. Просто пришёл срок с Шефом рассчитаться за квартиру новую, машину шикарную, деньги большие. Да за всё, что ему, сироте восемнадцатилетнему, Шеф с барского плеча кинул. Вот и рассчитался: взял всю вину на себя – обычное дело. Шеф говорил, что адвокаты отмажут, да не отмазали. Так в двадцать два и осудили. На десять лет. За хищение в особо крупных размерах.

Женушка его, ради которой он и вкалывал – то на шубу, то на отдых – прислала ему «туда» уведомление, что развод у них состоялся. А через год узнал Вадим, что она за Шефа вышла. Он всё понимал: и денег у него больше, и на воле он, а не за решёткой. Вот только после этого что-то растворилось у него внутри – совсем диким стал, нелюдимым.

За примерное поведение срок до восьми лет ему скостили. А вернулся домой Вадим и узнал, что и квартиру его, и машину жена продала. А зачем ей? У неё и так всё есть.

– Извини, – сказала, – Вадик, но помочь мы тебе ничем не можем, ты уж сам как-нибудь. Хотя, хочешь, сниму тебе квартирку, буду навещать и всё такое. А то Шеф уже старый. Сам понимаешь. Но Вадим не согласился

– Ну и дурак! – сказала она и дверь закрыла.

И стал Вадик бомжом – человеком без определённого места жительства. Всё было так банально, что даже Вадиму казалось, что сейчас, вот сейчас, он проснётся и посмеётся над глупым сном. Но целительного пробуждения не происходило. И каждый день у Вадима начинался с мучительных вопросов: что поесть, где взять денег, где ночевать сегодня? Друзья, если их можно так назвать, шарахались от него, как от прокажённого. И, в конце концов, он понял, что нужно надеяться только на самого себя. Воля – та же зона, только нет колючей проволоки и автоматчиков. Трудно было перебороть себя, заставить доедать кем-то оставленные куски, ночевать в подъездах, собирать бутылки, бороться за территорию с такими же, как и он, бомжами. Но он привык – оказалось, что привыкнуть можно к чему угодно, даже к такому.

Сегодня он был особенно рад. Нашёл кошелёк с деньгами, успел сдать несколько бутылок, а кроме того, у него теперь есть эта помойка, на неё очень часто выбрасывают пищевые отходы – вероятно, где-то рядом детский сад или школа, а ещё он нашёл себе чистый и сухой подъезд, и, если не выгонят, то он проживет там до весны, а потом. Вадим хранил в душе твёрдую уверенность, что весной с ним произойдёт что-то хорошее. Ведь весна – это… Это весна!