Лилия Подгайская - Любовь и… любовь

– Ты ведь пойдёшь туда, Тош, да? – ставшими почему-то непослушными губами спросила девушка.

В глазах любимого появилось новое для неё выражение – растерянность.

– Я должен, Лика, и конечно пойду, – голос прозвучал глухо.

В назначенный день Лика проводила любимого до таинственного учреждения, и они долго не могли расстаться, устроившись в скверике неподалёку, где отыскали уединённую лавочку. Губы девушки распухли от поцелуев, глаза были полны слёз.

– Мне почему-то очень страшно тебя туда отпускать, Тош, – жалобно проговорила она.

– Не нужно бояться, глупышка, – успокаивал её юноша, – я только поговорю с ними и вернусь к тебе. Ты подожди меня.

– Конечно, Тош, я с места не сдвинусь, пока ты не вернёшься.

Антон, наконец, встал и собрался уходить.

– Поцелуй меня ещё раз, любимый, – голос девушки дрожал и срывался.

Тош откликнулся с энтузиазмом, и они снова слились в поцелуе, который соединял не только губы, но и души.

Потом Лика проводила любимого тоскливым взглядом и принялась ждать. Ждала долго, до темноты. Но Антон так и не появился. Лика с надеждой ожидала хоть какой-нибудь весточки от него. Ведь не может же человек вот так, среди бела дня исчезнуть насовсем. Оказалось, что может. Антон на её глазах вошёл в дверь этого таинственного учреждения и как в воду канул.

Ближе к концу лета девушка решилась наведаться к его родителям. Не может же быть такого, чтобы и они ничего не знали о сыне. Отношения с семьёй Антона у неё были нельзя сказать, чтобы тёплыми. И отец, и мать его вообще были на удивление нелюдимыми, хотя всегда безупречно вежливыми. Но и здесь её ожидало разочарование. Она узнала, что семья её любимого спешно покинула город, сменив место жительства и не оставив нового адреса никому из знакомых и соседей.

Перед Ликой встала непробиваемая стена. Она ничего не могла узнать про человека, которого любила больше всех на свете, совсем ничего. Даже пыталась пробиться в то таинственное учреждение, но её дальше проходной не пропустили. Оставалось только ждать.

Анжелика ждала. Три долгих года продлилось это тягостное ожидание, но ничего не изменилось. От Антона по-прежнему не было ни слова. И она поняла, что ждать дальше бесполезно. Её любовь уже никогда не вернётся к ней. И надо как-то строить свою жизнь. Тем более что вырастившая её тётка уже не скрывала своего неудовольствия, повзрослевшая племянница была откровенно лишней в её доме.

С Николаем Лика встретилась случайно. Он как-то помог ей донести до подъезда тяжеленную сумку, потом вроде бы случайно встретил её пару раз на улице, а там и со знакомством подступил.

Это и неудивительно. Лика была очень милой девушкой. Красавицей её было не назвать. Но красота ведь вообще понятие очень сложное, довольно строгое и не всегда сочетается с человеческой притягательностью. Но Лика, несомненно, выделялась из толпы и притягивала взгляд. В этой девушке была какая-то теплота, и в её лучах хотелось согреться.

В общем, Николай стал ухаживать за ней. Познакомился с тёткой и произвёл на неё самое благоприятное впечатление.

– Хороший парень, хозяйственный, – вынесла та свой вердикт, – и ты будешь последней дурой, если упустишь его. И жильё у него есть.

Ликина тётка была очень практичной женщиной.

Спорить с тёткой не приходилось. Николай действительно был приятным молодым мужчиной с покладистым характером. И жильё у него было, здесь же, по соседству. Не Бог весть что, но всё же. Правда, когда он впервые поцеловал Лику, соприкоснулись только губы. И это были чужие губы, не те, родные и тёплые, к которым хотелось прижаться как можно крепче, ощущая полное слияние двух человеческих существ в одно. Девушка даже хотела отстраниться в первый момент, но во время себя пересилила. Те губы, которые она так хорошо помнила, остались в прошлом, и возврата к ним нет.

Лика улыбнулась поклоннику и сказала ему что-то милое. Николай просиял. Он был непоколебимо уверен в своём мужском обаянии и пользовался им со знанием дела.

Вскоре Николай сделал Лике предложение. Сделал по всем правилам. Пришёл в дом к тётке с букетом цветов, коробкой конфет и бутылкой шампанского и торжественно попросил у неё руки племянницы. Тётка расплылась в довольной улыбке. Лика молчала. Но от неё и не требовалось никаких слов. Всё решилось само собой.

Через два месяца для неё прозвучал марш Мендельсона, и началась новая семейная жизнь. Лика была девушкой хозяйственной. Тётка воспитала её правильно, как считала сама. Ведь что требуется от женщины? Она должна быть отличной хозяйкой, женой и матерью. Работа, если приходится, на втором плане. Ну а всякие там гулянки, кино и книжки – это от лукавого, считала она. Это никому не нужно. Дом – вот главное для женщины. За всю свою жизнь тётка не прочла ни одной книги, за исключением учебников в школе, и считала, что это нормально. Известное выражение «Мой дом – моя крепость» она слыхом не слыхивала, но, тем не менее, истово исповедовала саму эту философию.

Николая такая жена устраивала вполне. Сама тихая, спокойная, бесконфликтная. В квартире всегда чисто, хорошо пахнет. На столе, когда бы он не вернулся с работы, ожидает горячая вкусная еда, а в постели – тёплое податливое женское тело. Не жизнь – лафа, считал он. А если захочется разнообразия, никто ведь и не возбраняет, лишь бы всё было без шума.

Лика же жила, как во сне. Новые для неё обязанности жены и хозяйки дома забирали много сил и времени. Но душа её молчала. Она как будто впала в спячку, съёжилась и даже стала меньше в ожидании. Чего? Этого Лика и сама не знала, просто так чувствовала. Душа не откликалась и тогда, когда муж целовал и ласкал её, и даже в моменты слияния двух тел в одно. Сливались только губы и тела. Души Николая она не ощущала никогда, и в его объятиях не воспаряла к небесам, как бывало раньше, когда её обнимали руки Тоша. А ведь тогда были только поцелуи, не больше того. И она могла теперь только представлять себе, каким роскошным фейерверком ярких эмоций стала бы для неё близость с мужчиной, которого она любила, казалось, больше жизни. Но не дано…

Предаваться подобным размышлениям Лике пришлось, однако, не слишком долго. Наступившая, как ей и положено, беременность перевела её чувства и ощущения на новые рельсы. Будущий ребёнок целиком завладел всеми её помыслами, и душа, кажется, тоже ожила. Лика необыкновенно расцвела, глаза её сияли, словно звёзды. Николай только диву давался – ты смотри, что результаты его таких приятных трудов сделали с бабой. Всё-таки он отличный жеребец. И мужчина принялся искать новые объекты для удовлетворения своих мужских потребностей.

Лика не возражала. Не так и нужен ей был сейчас муж с его страстью. Не до него теперь. И она оставляла без внимания чужие запахи на его теле, когда они ложились в общую супружескую постель. Их она, кстати, и раньше иногда отлавливала. Но не горевать ведь из-за этого.