Сергей Шангин - Катарсис

– Здравствуйте, Иван Павлович, рад встрече, – с натянутой улыбкой поздоровался полковник. – А вас, вообще, много в группе? – со слабой надеждой поинтересовался он.

– Все здесь, – тяжко вздохнув, ответил генерал. – Один пока на Плацдарме, не можем вытащить после вчерашнего, стандартные приёмы не работают.

Он присел на скамейку по другую сторону от гостя, так что тому приходилось в разговоре поворачиваться, обращаясь к генералу или Петру.

– Вижу, вы рассчитывали на большее, но чем богаты, тем и рады. Сергей Владимирович, если я правильно услышал? Со слухом проблемы, – пожаловался генерал, – сами понимаете, возраст. А тут ещё пришлось самолично побывать на том свете. И в молодом возрасте не слишком радует, а в моём лишний раз туда соваться не стоит. Но, что-то я заболтался, расскажите, что происходит?

– Кх-м-м, – полковник откашлялся, не зная, что из рассказанного Петру слышал Иван Павлович, – с самого начала?

– Нет, можете с того места, на котором остановились. Чем вы располагаете, что у вас есть, сколько у нас времени?

– Извините, Иван Павлович, я бы хотел начать немного не с этого. Скажите, как генерал Климов смог заставить руководителей регионов, включая практически всю местную власть изменить присяге? Насколько я понял, он не мог подсадить своих людей на их место. Это так?

– Что вы имеете в виду? Просто заменить одних на других? – уточнил генерал.

– Не совсем так. После того, что я уже узнал о Проекте, поневоле в голову лезет всякая ерунда. К примеру, как рабочая гипотеза, мог он как-то заменить их изнутри – человек остаётся, а начинка другая. Знаю, звучит фантастично, но и сам ваш Плацдарм не меньшая фантастика. Если подобное возможно, вы понимаете, насколько это опасно?

– Не мог, или мы чего-то не знаем, Сергей Владимирович, – обменявшись быстрыми взглядами с Петром, ответил генерал. – Но сразу скажу, с той поры, как проект закрыли, некому было заниматься исследованиями, значит, у него не может быть принципиально других технологий.

– Вы могли быть не в курсе всего спектра исследований, – не согласился полковник.

– Это маловероятно, мы конечная фаза всех экспериментов. Мои люди проверяли все технологии, испытывали приборы, оружие, новые методики. Если бы нечто подобное разрабатывалось, оно обязательно прошло бы через меня. Есть простой способ, который, как я думаю, и применили люди Климова.

– Какой именно, Иван Павлович? Если можно без деталей – что за способ и можем ли мы ему противодействовать?

– Страх, Сергей Владимирович, с древнейших времён это наиболее результативный способ воздействия. Не смерть, потому что она наступает быстро, а ожидание смерти, её возможность, страх за себя, близких. К примеру, китайцы сажали провинившихся на росток бамбука или капали им на темечко капельки воды, сводя их с ума ожиданием смерти. В Европе…

– Иван Павлович, давайте ближе к теме, если можно. Как именно он мог запугать их всех? В распоряжении губернаторов полиция, ФСБ, армия, а он приходит из ниоткуда и запугивает их всех? Хорошо, я поверил, что эти ваши мобильные лаборатории могут забрасывать человека на тот свет и что с того? Чем призрак может напугать человека, если он его даже не видит? Бред какой-то!

– Вам нужно иначе взглянуть на вопрос, Сергей Владимирович, – вздохнул генерал. – Поначалу все так говорят, но вы представьте – на ваших глазах начинают буквально угасать близкие или вы сами неожиданно оказываетесь на пороге смерти, и никто ничего не может сделать, потому что не понимают причины. Медицина бессильна, врачи разводят руками, а к вам приходит человек, обычный человек, Сергей Владимирович, и говорит, что это можно прекратить, если… ну, вы понимаете?

– Вы хотите сказать, что эти ваши зомби…

– Не зомби, призраки, так будет точнее, – поправил Пётр. – Зомби бывают исключительно в американском кино.

– А призраки, значит, бывают в жизни? – сарказм в голосе полковника буквально бурлил. – И эти ваши призраки высасывают из людей здоровье?

– Во-первых, не призраки, а их оружие, – терпеливо уточнил Иван Павлович, – во-вторых, не здоровье, а энергию. Человек – это энергия, Сергей Владимирович, заберите её, и он начнёт болеть, возьми больше, он умрёт.

– То есть мобильные лаборатории ему нужны, чтобы забрасывать призраков с оружием для запугивания людей из власти?

– Быстро схватываете, – похвалил генерал. – Так вот, чтобы эти призраки могли эффективно работать, им нужен источник энергии, но кроме этого особая удерживающая система, не позволяющая иному миру забирать души оперативников, делать их чужими для него. И над этой системой необходим контроль, иначе она работает сама по себе или по приказам другого оператора, желание которого может не отвечать вашим целям.

– То есть, иной мир существует? – недоверчивая улыбка расплылась на лице полковника. – Так мы и до чертей со сковородками договоримся, – хмыкнул он.

– Не был, не знаю, – с обидой в голосе ответил генерал. – Петя, а ты чего молчишь? Почему я должен его уговаривать поверить в нашу историю?

– Сергей Владимирович, верить или нет, ваше право. Существует ли иной мир с адом и раем, мы вам не подскажем. Опыты показывают, не наши опыты, источник первых опытов находится не в нашей стране, что душа, отделившаяся от тела, достаточно быстро захватывается неким образованием, исчезает вместе с ним. Человек при этом редко выходит из комы.

– И что же это за источник, разрешите поинтересоваться, – со всё возрастающим скепсисом спросил полковник, проникаясь уверенностью, что тянет пустую карту.

Скорее всего, заговор в регионах выстраивался давно, люди были подкуплены, запуганы компроматом, подобраны на важные должности заранее из числа преданных сторонников. В нужный момент Климов попросту инициировал весь компромат, заставив людей действовать из страха перед реальными жизненными обстоятельствами или по убеждению. Неизвестно, что именно он обещал, но перспективы должны были быть невероятно привлекательными. Еще бы, регионы ресурсные, их потеря для страны катастрофична, а сами они могут работать автономно, продолжая гнать на Запад сырьё ещё многие десятилетия.

Конституция позволяет самоопределение на основе референдума любых территорий, правда, в рамках федерации. Но вполне можно создать прецедент, тем более, что вооружённым путём их сейчас сковырнуть сложно. Дело остаётся за малым – создать такую ситуацию, когда народ примет нужное решение в ходе внеочередного референдума. Затем привлечь на свою сторону мировую общественность, только и ждущую любой возможности развалить Россию на куски по примеру Союза.

Опять же, это не Кавказ, который по сложившейся давней привычке считается территорией, случайно оказавшейся в составе России. Сложно будет объяснить армейские операции против собственного коренного народа. Тем более, до сих пор на слуху Крым и воля его жителей. Если раньше Запад вопил, что присоединение Крыма – это незаконно, а референдум липа, то теперь именно примером с Крымом будут тыкать, намекая, что регионы отделяются тоже на основании народного решения.