Сергей Семипядный - Маленькие и неприметные – 2. В кольце смерти

– Вон та мышка, – тронув за плечо своего напарника, сказал Бол, – уже часа два стоит там. А водила сидит за рулём и никуда не уходит. К чему бы это, спрашивается?

Его напарник по имени Вова, когда-то охранявший дачу Язова и любивший рассказывать, как играл с маршалом в бильярд, беспечно пожал плечами.

– Ну и что? Стоит и стоит. До неё не меньше сотни метров.

– Но обзор-то оттуда более чем идеальный.

– И что ты предлагаешь?

– Возникшие вопросы надо снять, – ответил Бол.

Кто-то прикоснулся к левому плечу Подлесного. Дмитрий повернул голову влево и едва не вскрикнул от неожиданности. В двадцати сантиметрах от него находилось лицо неизвестного человека. Подлесный не издал ни звука, потому, вероятно, что крик застрял в горле. Однако он отшатнулся от окна, а руки его непроизвольно взметнулись кверху.

– Испугался, родимый? – ухмыльнулся зловеще этот невесть откуда взявшийся шутник. – Вижу, что испугался. А почему? – Голова незнакомца подалась вперёд и более чем наполовину оказалась в салоне автомобиля. – Испугался-то почему, спрашиваю?

– Так от неожиданности же, – промямлил Подлесный.

– Ладно, пошли, – распорядился парень и открыл дверцу.

– Куда?

– Зарегистрироваться надо.

– Зарегистрироваться? Что это значит? – пробовал сопротивляться Подлесный.

– Пошли-пошли, – парень ухватил Дмитрия за предплечье и рывком выдернул наружу.

– Да в чём дело?! Куда ты меня тащишь? – возмутился Подлесный.

– Я уже сказал. И не ерепенься. Во избежание.

Спустя несколько минут Подлесный был уже на третьем этаже сторожевой башни особняка, за которым он вёл наблюдение в целях выполнения порученного ему Бояркиной заказа. И состоялся допрос с пристрастием, ибо наспех придуманная Дмитрием легенда о намерении продать машину и назначенной в связи с этим встрече с потенциальным покупателем показалась пленившему Дмитрия охраннику с внешностью и повадками уголовника не достаточно убедительной.

Подлесный долго не подходил к надрывавшемуся телефону, наконец не выдержал и снял трубку.

– Да, – буркнул, стискивая зубы.

– Как успехи? – не поздоровавшись даже, задала вопрос Бояркина.

– Привет, – ответил Подлесный.

– Да-да, привет и здравствуй. Тут всё ясно. А каковы успехи, Диман?

– А пошла ты со всеми со своими!.. – Дмитрий швырнул телефонную трубку, а потом и вообще аппарат отключил.

Вскоре Бояркина была уже у него.

– Что за фокусы?! Почему себе позволяешь?! Вынуждена бросать все дела и мчаться сюда!

Подлесный слушал её с выражением совершеннейшего безразличия на лице, затем дёрнул подбородком в направлении стола.

– Вон они! Забирай деньги и сваливай! А я отказываюсь! Часть потратил – верну позднее.

– Что?! – выпучила глаза Бояркина. – Сожрал столько времени, денег, наверно, не меньше тыщи профукал, а теперь!.. – Бояркина задохнулась от возмущения.

– На! Смотри! – воспользовавшись паузой, выкрикнул Дмитрий и распахнул халат. – Как? Мало? – Он высвободил руки из рукавов, и халат упал на пол. – Можешь взглянуть и на анфас!

Бояркина, только что не без изумления рассматривавшая гематому на животе и груди Подлесного размером в пару подошв увесистого башмака приличного размера, увидела спину отвернувшегося от неё Дмитрия и невольно вскрикнула:

– Ой! Диман! Что случилось?

– Что! Деньги твои вонючие отрабатывал! – дёрнулся, оборачиваясь к собеседнице, Дмитрий и застонал от боли: – Ы-ы-ы! Ч-чёрт! Я как чувствовал! Я знал, что с тобой связываться нельзя!

– Кто тебя так, Диман? Бедненький! – сочувственным голосом заговорила Бояркина. – Это ж надо! Ну и звери же! Кто ж это? Кто зверствовал-то, Димчик?

– Да псы этого козла! Урки натуральные! Отмороженные совершенно. Мог бы, сволота, и поприличнее себе людишек набрать. А не всякую шваль уголовную.

– Димчик, ты что-то путаешь. У него гэбэшная крыша.

– Ну да. Особенно один. Который весь в шрамах. Он, наверно, с малолеток по зонам шляется.

– Хорошо, я подумаю, – после паузы сказала Бояркина.

Думала она сутки. А потом позвонила Подлесному и сообщила, что наклёвывается интересный вариант. Бояркина поведала, что имеется возможность направить его на курсы телохранителей с перспективой устроить на работу к самому Бронову – гендиректору СНК.

Подлесный был поражён.

– В самом деле? Как тебе это удалось? Точнее, на что рассчитываешь?

– Я, между прочим, не без связей девушка, – кратко ответила Бояркина. – Ты говори, согласен или нет.

Подлесный вынужден был согласиться.

Спустя два дня Дмитрий уже бегал по подмосковному лесу. И не только бегал. Он ползал и прыгал. Прыгал не только на ногах, но и на руках, волоча ноги. А сколько раз в день (в сутки, правильнее сказать, так как учебные занятия каждый день длились не менее шестнадцати часов) приходилось отжиматься на кулаках – не сосчитать. И опять бег, и снова спецназовские прыжки с приседаниями, а затем гуськом или ползком. Впрочем, ползком – это ещё куда ни шло. Быстро-быстро сучишь ножонками и передвигаешь ручонки, а потом на целую секунду, а то и две припадёшь к земле (к Земле!) и вдохнёшь целительный запах хвои деревьев и смолистых корней их. И снова – вперёд. Чтобы бегать, отжиматься и заниматься форсированной зарядкой.

А потом – теоретические занятия, на которых спать категорически воспрещается. Один задремал – отжимаются на давно уже в кровь сбитых кулачках все. Или бегут трёхкилометровую дистанцию по пересечённой местности. Настолько пересечённой, что порою носы и подбородки едва не касаются разрытой берцами земли. И всё потому, что, кроме преподавателя, на занятиях постоянно присутствует инструктор, которому скучно и одиноко в затхло-замкнутой атмосфере аудитории.

Впрочем, не на каждом теоретическом занятии возможно задремать. А вот потерять сознание – возможно. Что и произошло с одним из бывших собровцев, когда один из «теоретиков» живописал, какие травмы могут быть причинены вследствие применения взрывчатых веществ, огнестрельного оружия, холодного оружия, отравляющих веществ, всяческих подручных средств, а также рук и ног виртуозов рукопашного боя. «Теоретик», обладавший выразительной мимикой и красноречиво жестикулировавший, в тот момент, когда все слушатели уже были на грани нервного срыва, вдруг сделал паузу, а затем ткнул пальцем в бывшего собровца Дениса, который сидел рядом с Подлесным, и сказал:

– А в позапрошлом выпуске на этом месте сидел господин по имени Тюдьков, который, не дослушав лекцию, упал в обморок и едва не помер! – И неожиданно закричал, без всякого перехода: – Выведите, выведите его!

Подлесный взглянул на соседа и обомлел – рядом с ним сидел бледно-синий покойник с широко распахнутыми глазами. Дмитрий подхватил бывшего собровца под руки и поволок к выходу.