Михаил Лекс - Волшебный поезд. Сборник сказок для мудрых

– Нет проблем, – ответил он. – Через неделю я возвращаюсь домой и могу взять с собой сколько угодно человек.

– У тебя не будет после никаких проблем? – спросил я.

– Что ты считаешь проблемой? – спросил он.

– Кому-то может не понравится, что ты притащишь с собой на планету кучу народа? – ответил я.

– Во-первых, не забывай, что там все друг друга любят, – ответил он, – а во-вторых, я вхожу в состав Высшего Управления планетой.

– А председатель? – спросил я. – Что он на это скажет?

– Я и есть председатель, – ответил он.

«Ну и славно,» – подумал я, а вслух сказал, что через неделю я подготовлю для него людей.

– Так, стало быть, я зайду к тебе через неделю? – спросил он.

– Заходи через неделю, – ответил я и назвал ему свой адрес.

– Рад был тебя увидеть, – крикнул он на прощание.

– Будь здоров, – сказал я.

Придя домой я сразу дал сообщение в интернете, что есть возможность отправиться на Планету Всеобщей Любви и что все желающие могут записаться прямо сейчас. Желающих набралось что-то около двух миллионов. Это были в основном все те, кто сообщал мне в письмах следующее:

«Вы напрасно, Волшебник, думаете, что люди не могут любить друг друга. Очень даже могут. Более того, люди просто-таки обязаны все любить друг друга. Не только муж должен любить свою жену, но и вообще все должны относиться друг к другу с любовью. Как Вы не понимаете, Волшебник, что тем самым, что Вы отвергаете возможность всеобщей любви, Вы лишаете всё человечество светлого будущего. То, что Вы, Волшебник, не способны любить всех людей, ещё не значит, что другие этого не могут. То, что Вы способны любить только одну какую-то женщину, говорит о Вашей ущербности и не более того. Но, не судите всех по себе. Есть люди и их не мало, кто способен на большее.»

Вот такие, если кратко, были основные мысли тех, кто согласился отправиться на планету Всеобщей Любви.

***

Неделя пролетела незаметно. Все желающие собрались в моей квартире, которую я, кстати, вынужден был увеличить в размере в двести тысяч раз. Это самое большее, на что я получил разрешение из Вселенского Управления по Пространству и Материи. Да и эти двести тысяч я получил только потому, что, как они сами сказали, им было просто неохота со мной связываться.

В ожидании Ивана все разговаривали о предстоящем путешествии. Все почему-то считали, что это будет очень увлекательное и счастливое путешествие. Я же, напротив, с тоской наблюдал за ними и думал о том, что я скажу им через год, когда они снова вернутся на планету Земля.

– Ну, что? – сходу спросил Иван. – Все в сборе? Готовы к отправке?

– Все! – дружным и весёлым хором заорали собравшиеся в путешествие в ответ. – Готовы!

– Скажите, – поинтересовался один из наиболее вредных моих читателей, – а кормить нас в дороге будут? И действительно это всё бесплатно? А там и правда все относятся друг к другу с любовью?

– Будут вас и кормить, и всё это бесплатно, и там все друг друга любят, – твёрдо пообещал Иван. – Более того, по окончании путешествия и после вашего возвращения на Землю, каждый из вас получит по одному миллиону долларов США.

– Ура! – радостно завопили желающие всеобщей любви и братства. – Да здравствует Иван!

Я не выдержал и рассмеялся. Иван хлопнул в ладоши, грянул гром, а только затем сверкнула молния и все исчезли из моей квартиры, а моя квартира приняла прежние размеры. У Ивана всегда так, сперва гром гремит, и только потом молния сверкает. Это его, если так можно выразиться, визитная карточка.

– Надо же, – усмехнулся я, когда все исчезли, – Иван, и вдруг, председатель Высшего Управления планеты Всеобщей Любви. Кто бы мог подумать!

***

Год пролетел быстро. За это время я написал один роман, сотню статей, несколько повестей, двенадцать рассказов; я совершенно забыл о том, что мною были посланы два миллиона человек на планету, где все люди любят друг друга. Как я мог об этом забыть? Ночью они вдруг все снова оказались в моей квартире. Хорошо, что я раньше зарезервировал увеличение площади на конкретную дату. В противном случае, они бы все здесь превратились в кашу.

Проснувшись и включив свет, я увидел их лица. На их лицах лежала печаль. Грустны были их лица. Гуськом они толкались к выходу, у которого за большим письменным столом сидел Иван и выдавал каждому выходящему один миллион долларов США. Многие отказывались от миллиона, равнодушно махая при этом рукой. В ответ на отказ Иван пожимал плечами и бросал ненужные деньги в стоящую рядом с ним бездонную урну.

– Который час? – спросил я проходящего мимо моей кровати самого вредного читателя.

– Три часа ночи, – грустно ответил он. – Ещё рано. Спите.

– Как съездили? – спросил я.

– А, – нервно ответил вредный читатель, – и не спрашивайте.

– Неужели всё так плохо? – спросил я.

– Плохо? – криво усмехнулся вредный читатель. – Волшебник, Вы чувствовали себя когда-нибудь собакой?

– Собакой? – сонно переспросил я. – Нет.

– У меня там было такое ощущение, что я стал собакой, – сказал вредный читатель, – у который хозяин не кто-то один, а все. Понимаете?

– Спать очень хочу, – виновато произнёс я, – туго соображаю. Собакой, говорите? У которой много хозяев?

– Это какой-то кошмар, Волшебник, – воскликнул вредный читатель. – Я любил всех и все любили меня. В каждом я видел самого дорогого для меня человека. И каждый видел во мне самого для него дорогого человека. Там все постоянно плачут и смеются, плачут и смеются.

– Плачут и смеются? – рассеяно интересовался я, думая, что сейчас три часа ночи и мне скоро вставать на работу, а на улице холодно и на работе тоже холодно. – Чего это вдруг они и плачут и смеются?

– А как иначе? – воскликнул самый вредный читатель. – Как иначе, когда все друг друга любят? Во-первых, все переживают и волнуются друг за друга. Все радуются достижениям каждого и все печалятся неудачам каждого. А смерть?

– Что, смерть? – спросил я.

– Как что? – заорал он. – Как что, когда постоянно на ваших глазах умирают те, кого вы любите.

– Да, но при этом постоянно кто-то рождается, – решил я успокоить несчастного.

– Ну вот, поэтому мы там только и делали, что плакали и смеялись, плакали и смеялись, – сказал он. – Послушайте, Волшебник, а какой дурак вообще придумал всеобщую любовь?

– Так… это… – растерялся я. – Ты её и придумал.

– Как я? – ужаснулся самый вредный читатель.

– Да вот так вот, – ответил я. – Ты и более никто.

– Да-да, – думая о чём-то своём, проговорил самый вредный читатель, – я и более никто. Как это Вы верно сейчас подметили.

– Ну, так что, – как бы подводя итог всему, спросил я, – будете и дальше стремиться к всеобщей любви.