Елена Долгих - Повилика

– Эти – да, но могут и другие прийти. Если здесь караванная тропа пролегла…

– Не замечал раньше, чтобы чужаки появлялись. У меня избушка недалеко. Я бы заметил следы.

– Если они так далеко забрались, значит, наверняка знали, куда идти. Получается, кто-то из них местный.

– Так тот, что возле заимки упокоился, и есть местный. Иначе откуда бы о ней знал?

– Ваша правда. Это точно. Получается, он их сюда и привёл. В сарайчик пристроил, а сам с кем-то на встречу отправился. Скорее всего, этот кто-то и навёл их на место постоя. Но вряд ли мы найдём пособника, потому как этот четвёртый не к нему отправился после столкновения с вами, а на заимку.

– Баба у него здесь была, – кивнул следопыт.

– Думаете? – рассеянно протянул Волков.

– Уверен! Иначе, зачем бы они стали по чужим сараям шататься? К мужику бы без приглашения завалились. Эти бы точно! А к бабе, да ещё к любимой, не повёл бы.

– Хм, вполне рабочая версия. Иван Денисович, ещё хотел спросить: почему вы не сдали троицу Семёнову? Почему решили самостоятельно расправиться с ними?

– А что бы сделал твой Семёнов, а? Когда у нас в Сутуловке появилась эта гадость, когда родители у детей шприцы начали находить, думаешь, мы ему не говорили? Думаешь, не били в набат? У него одна отговорка тогда была: из города привозят. Вот я и подумал: мне уже терять нечего, зато эти гады, больше не станут губить молодёжь!

– Эх, если бы всё так просто решалось. Увы. – Вадим немного помолчал, потом хлопнул ладонями по коленям и поднялся. – Ладно. Время теряем. Идёмте, Иван Денисович. Кстати, – он развернулся к охотнику и, заглянув в глаза, тихо проговорил: – О том, что при нём могут быть наркотики, никому ни слова. Никому!

Серёдкин мгновение буравил его колючим взглядом, потом процедил сквозь зубы:

– А ты сам, случаем, не из этой братии?

– Нет, Иван Денисович, – усмехнулся детектив. – Просто, если кто прознает, что где-то здесь крупная партия наркоты осела…

– Понял, – крякнул старый охотник и, кивнув, направился к двери.

Семёнов ждал их во дворе, возле полицейского «бобика». Увидев выходящих на крыльцо, вопросительно вскинул брови. Волков подошёл к нему:

– Иван Денисович нашёл лошадей убитых в тайге. Место покажет. Возможно, что-то там прояснится.

Участковый удивлённо посмотрел на Серёдкина, а тот даже глазом в его сторону не повёл, мимо прошёл и сразу к водителю обратился:

– Витя, езжай в сторону старых вырубок, там в горку, до упора. Оттуда пешком уже.

Вскоре они уже тряслись по ухабистой дороге. Сначала вдоль сплошной стены тайги, потом по широкой просеке, сделанной для вывоза леса, а когда дорога закончилась, двинулись дальше пешком неприметными тропами. Следопыт уверенно вывел их к злополучному оврагу, отодвинул лапник.

– Я сначала ветки срезанные увидел, а потом мой Рыжух зафыркал, да дрожью весь пошёл. Он так на кровь реагирует. Я ветки-то поднял, а там… Тела ещё тёплые были. Поэтому смекнул: эти сволочи недавно ушли. Нагнал их. Издали услышал, как один другому про дозу всё толкует. Мол, давай закинемся, да давай закинемся, там много, никто не заметит. Тогда и понял, кто они такие. Убивать не хотел. Думал, сдам, но потом… словно перемкнуло.

Семёнов невидящим взглядом смотрел на покрытые мухами тела лошадей. Волков прошёл чуть вперёд.

– Оттуда пришли, по-вашему?

– Да. Там граница с Китаем, горы. – Охотник встал рядом. – Как-то находят лазейки. Эти на лошадях исхитрились. Видел? – Он кивнул на овраг. – Кони без подков. Копыта сильно избиты. Так легче маскироваться. Лошади от табуна отбиваются иногда, дуркуют: ходят куда хотят. Особенно в сезон гона. Да и воруют их.

– Чё ж не отпустили-то? Сучьи дети, – прохрипел Семёнов.

– Лошади ничьи – спокойно продолжил Денисыч. – Если бы в деревню пришли, вопросов бы много возникло. Откуда да почему такие истерзанные? А так… зверьё растащит, и следов нет. Я-то тоже случайно на них наткнулся. Провиант в избушку повёз, чтобы зимой на себе не тащить. Пройди я здесь на день раньше…

– Ну что, на заимку? – Волков глянул сначала на Семёнова, тот всё ещё вздыхал и качал головой, потом на Ивана Денисовича.

– Идёмте, – тот махнул рукой по направлению к реке. – Здесь напрямки недалеко.

Охотничья заимка – небольшой приземистый домик – неприметно расположился в конце довольно большого лога. Рядом струился ручей. Две поваленные сосны явно служили мостиком через него.

– Укромное местечко, – тихо сказал Волков.

– Здесь наш лесничий раньше столовался, когда с осмотром ходил, – кивнул охотник, – потом его должность сократили, избушка охотникам отошла.

– Тоже неплохо.

– Тш! – Участковый вскинул левую руку, правой нащупал кобуру.

Волков обхватил рукоятку пистолета. Лишь Серёдкин остался спокойным. В кустах мелькнула тень.

– Это лиса. Кровь на траве чует. Вот и крутится здесь. Идёмте.

Следуя за Серёдкиным, Волков невольно отметил: несмотря на кажущееся спокойствие, что-то всё-таки насторожило старого охотника. Его шаг вдруг замедлился, взгляд заскользил по сторонам, рука непроизвольно потянулась к плечу, где обычно висело ружьё.

– Иван Денисович, всё в порядке? – тихо спросил, нагоняя его.

– Да не мог он уйти никуда, – пробормотал следопыт. – Дохлый ведь был совсем!

– Может, зверь утащил?

Охотник качнул головой и решительно поднялся к дому.

– Ничего не понимаю. – Денисыч перешагнул через короткое бревно, что лежало у него на пути, и с силой дёрнул дверную ручку.

Разбухшее дерево поддалось с трудом, словно не желая показывать жуткое зрелище. Мужчины замерли, как один. В проёме торчала рука! Она чуть дрогнула, потеряв опору, но не упала. Перемазанные запёкшейся кровью скрюченные пальцы выглядели кадром из фильма ужасов. В нос ударил зловонный запах испражнений.

Участковый порывисто заглянул в избушку и тут же отпрянул.

– Вот ведь дерьмо, а! Ну чё на улице-то не сдох? Скотина! – Вытаскивая рацию из кармана куртки, он отошёл в сторону.

В отличие от него, Волков оставался спокойным и не торопился в суждениях. Присев на корточки, внимательно присмотрелся. Труп лежал на животе, лица не разглядеть, но мужчина явно молодой, около тридцати лет. Одет в удобную для похода одежду и обувь чёрного цвета. Куртка, да и пол вокруг него, покрывали чёрно-бурые пятна. Чёткие следы у порога очень походили на те, что в сарайчике. Значит, он и есть четвёртый! Но сумки, или чего-то в этом роде, при нём не было. В доме он не наследил! Видимо, только и успел, что забраться внутрь, тут-то смерть его и настигла. Вадим посмотрел на дверь. На ручке изнутри пятен крови не было. Он выпрямился, чтобы рассмотреть лучше.

– Да кому он нафиг сдался? – повысил голос Семёнов. – Лес, тайга, кто сюда сунется?